Сложив руки на груди, Денис постарался сжаться в еще более плотный комок в надежде наконец согреться настолько, чтобы снова заснуть. Надежда умерла в зародыше — когда зубы начали выстукивать танец с саблями, он понял, что пора вставать. Нечего нежиться в постели, особенно когда постель отсутствует. Надевать куртку и укладываться заново бессмысленно — Денис понял, что сон ушел окончательно. На секунду он представил себя дома — на мягкой, уютно поскрипывающей кровати, с белой простыней, двумя большими подушками и теплым одеялом.

Вздохнул, зевнул беззвучно, но от души, и принялся выбираться из палатки. В неожиданном для самого себя порыве благородства не наступил на лицо спящего Самеаха. Подхватил в одну руку куртку, в другую — кроссовки с гордой надписью «Reebok», сделанные трудолюбивыми детьми Поднебесной, и покинул свое временное и некомфортабельное жилище.

Рассвет действительно занимался — небо было белесым, звезды исчезли почти полностью. Денис поискал глазами Венеру, но тщетно. А есть ли она тут вообще? Что собой представляет этот мир — иную вероятность реальности, параллельную Вселенную (удобный штамп, но что он означает?) или другую планету? Черт, даже звезды вчера не догадался как следует рассмотреть! Не то чтобы Денис здорово разбирался в астрономии, но уж обеих Медведиц и Орион различить бы сумел.

Костер горел еле-еле и почти не вносил своей лепты в дело освещения поляны. Куча дров, заготовленных с вечера — Денис слышал стук топора и даже полюбопытствовал у не спящего еще тогда Ганара о природе этого стука, — истощилась до маленькой горки сучковатых палок. Скоро придет и их очередь, если костру не собираются позволить угаснуть совсем.

Оба охранника посмотрели в сторону Дениса. Амелид, глянув коротко, тут же отвернулся. Ганар же задержал взгляд, улыбнулся и сказал:

— Доброе утро, Дэнис!

— Доброе утро, Ганар! — Денис приветственно поднял руку. — Привет, Амелид!

— Привет, — согласился тот, расщедрившись на еще один мимолетный взгляд и легкий кивок.

— Холодно туг у вас. — Свои слова Денис подкрепил выразительной дрожью, совершенно непроизвольной. Поспешно надел куртку, кинул на землю кроссовки.

— У вас, я гляжу, теплее, — сказал Амелид с усмешкой и демонстративно оглядел Дениса с головы до ног, намекая на явно не тропическую одежду.

Однако! Денис приподнял брови и ответил открытой улыбкой. Уверенность в том, что эта груда мускул способна лишь на отдельные членораздельные звуки, уже успела укрепиться в сознании. Стереотипы — вещь труднопреодолимая..

— У нас холоднее, — самокритично признался он. — Но жилищные условия не в пример лучше.

— Так и сидел бы дома, — пожал плечами Амелид.

— Да меня, в общем-то, никто и не спрашивал, — смущенно улыбнулся Денис, разведя руками.

Эта информация оказалась явно неожиданной для солдат. Даже брови Амелида пришли в еле заметное движение, а Ганар так вовсе раскрыл рот. Несколько секунд он помялся, а потом все-таки решился на вопрос:

— Скажи, Дэнис, а ты в самом деле из Главного мира? Опять двадцать пять… Вместо того чтобы поделиться информацией с ним, все почему-то хотят получить ответы от него. Так хотя бы выбирали вопросы, на которые он в состоянии ответить.

— Не знаю, — честно ответил Денис. — Сам мечтаю выяснить.

— Ну, как хочешь. — Ганар явно принял его слова за отшучивание. — Ты погрейся у костра.

— У костра?! — Денис даже фыркнул от возмущения. — Эти едва теплые угольки ты называешь костром? Чтобы хоть немного согреться, мне придется на них сесть.

Амелид чуть заметно усмехнулся и склонился над кучкой дров. Копье осталось в трех шагах от него. Ганар смотрел на Дениса.

Последовавшие затем события развивались невероятно стремительно, но воспринимались почему-то как в замедленной съемке. Или, скорее, в покадровом воспроизведении фильма, участником которого неожиданно стал Денис. Не слишком активным участником — тело оцепенело и способность двигаться пришла не сразу.

За спиной Ганара среди деревьев показалась оскаленная морда, принадлежащая ужасному чудовищу. Если бы в фильме о собаке Баскервилей снимали этого монстра, картину непременно запретили бы для детей до шестнадцати.

Собака. Или волк. Но размерами с небольшого быка. Жуткого красного цвета, словно со зверя живьем сняли кожу. Бешеные глаза, слюна, капающая с клыков такого размера, что в способности чудовища перекусить человеку шею одним махом не стоило сомневаться.

Зверь прыгнул, несмотря на то что от Ганара его отделяло не меньше семи метров. Движения хищника были абсолютно бесшумными, и Ганар продолжал улыбаться, ни о чем не подозревая. Денис понимал, что надо что-то предпринять, сбить его с ног или хотя бы крикнуть… Но только завороженно смотрел на распластавшегося в воздухе зверя.

Крикнул Амелид. Громко, резко, всего одно слово:

— Падай!

Звуки еще висели в воздухе, а Амелид уже находился в прыжке, стремясь к своему копью.

Дальнейшие кадры Денис ухитрялся воспринимать синхронно — глаза вдруг обрели способность фокусироваться на нескольких объектах одновременно.

Зверь преодолел половину расстояния. Колени Гана- ра подогнулись. Амелид дотянулся до копья…

Зверь практически настиг свою жертву. Ганар начал заваливаться вперед. Амелид схватил копье и резко замахнулся, продолжая падение…

Чудовищные лапы, значительно превышающие размерами человеческие ладони, легли на плечи Ганару, когти заскребли по кожаному панцирю. Ганар полетел на землю, ухитрившись упасть немного вбок. Хищник встал над ним, и его оскаленная пасть на миг замерла в двух шагах от лица Дениса…

Копье вонзилось зверю в грудь, но не по центру, а в правую ее часть. К несчастью.

Душераздирающий вой резанул по ушам, заполнив собой все окружающее пространство. Зверь ранен, но, увы, не смертельно. Глаза, горящие изнутри адским пламенем, быстро нашли ближайшую жертву. Оцепенение покинуло Дениса как раз в тот момент, когда зверь кинулся к нему.

Рука взлетела вверх, ставя смешной барьер перед огромным монстром. Как воротник рубашки, применяемый в качестве защиты от гильотины. Но осознанным мыслям в тот момент уже не было места в мозгу. Все, абсолютно все заняло собой единственное желание, первобытное, примитивное. Остановить! Какой смысл думать о том, что остановить зверя может только чудо…

И чудо случилось! Радоваться или удивляться этому не было времени — все просто воспринималось как должное. Монстр, словно ударившись о невидимую стену, выросшую внезапно в сантиметре от ладони Дениса, отскочил назад. У него тоже уже не было времени удивляться — второе копье проткнуло его шею насквозь.

Наконечник копья, алый от крови, разодрал красную кожу изнутри и вышел наружу. Чуть помедлив, рана выбросила первую щедрую порцию крови, за ней вторую… Денис смотрел на лужу, образующуюся совсем рядом с его ногами. От обилия красного цвета его начало мутить. Зверь, издав свистящий хрип, мешком повалился набок. Жизнь торопливо покидала его, свирепая злость в глазах становилась мертвой.