– Потанцуем?

Оркестр играл «Я все равно буду видеть тебя». Рядом с ними на танцполе кружились и другие пары; Лиана посмотрела на Майкла и наконец решилась задать ему вопрос, который определенно застал его врасплох.

– А скажите мне, – начала она. – Зачем вы все-таки потратили сто тысяч долларов, чтобы прийти сюда?

Услышав вопрос, Майкл попытался изобразить на лице удивление.

– Мне кажется, я уже объяснил причину, – ответил он, тщательно подбирая слова. – Я хотел помочь вашей матери собрать во время этого приема деньги для ВИЧ-инфицированных.

– Чепуха.

– Простите?

– Вам бы следовало придумать что-нибудь получше, – заметила Лиана. – Такому объяснению поверила бы моя мать, но не я.

Майкл почувствовал тревогу, но взял себя в руки. Она не могла знать истинную причину его появления. Это было попросту невозможно. И все-таки он разволновался, а она, казалось, смотрела куда-то сквозь него.

– Значительную часть своей жизни я провел среди творческих людей, – задумчиво произнес Майкл. – Некоторые из моих друзей заболели СПИДом, но пока внимание прессы к этому слишком мало. То, что делает ваша мать, поистине здорово. Она вернет тему ВИЧ-инфекции на первые полосы.

Лиана внимательно следила за его лицом.

– Ладно, – согласилась она. – Ваши объяснения приняты. Но все равно у вас должна быть и другая причина. Никто не выложит сто тысяч долларов на благотворительность из чистой доброты. Доброта приказала долго жить еще в сороковых годах, – Лиана осмотрелась вокруг. – Здесь присутствует кто-то, с кем вы хотели бы встретиться? Например, продюсер? Или издатель?

Его рука плотнее обвилась вокруг ее талии.

– Да я от них и так не могу отбиться, – ответил он.

– Так все-таки, зачем вы здесь?

– Почему вы так уверены в том, что меня привела сюда какая-то конкретная причина? По-вашему, я не могу быть просто приятным гостем?

– Таковых больше не существует, мистер Арчер. Оглянитесь вокруг себя. Видите вон того мужчину с сигарой? Рядом с ним его жена, которая знает, что еще он любит делать с зажженной сигарой. Так в чем все-таки причина?

Майкл, перехватив ее саркастический взгляд, смягчился. «Для нее это своего рода игра, – подумал он. – Она знает, что я вру, и попросту веселится над этим. Так что, друг, успокойся».

– Ну хорошо, – сказал он. – Я расскажу вам, но при одном условии.

– И что это за условие?

– Вы должны рассказать о себе что-то, чем не гордитесь. Ты мне – я тебе.

– Договорились. Так в чем причина?

– Я не хочу давать деньги правительству, – сказал Майкл, полагая, что эта мысль покажется ей новой. – Когда до меня дошло, что ваша мать собирает на этом приеме деньги для ВИЧ-инфицированных детей, я воспринял это как шанс списать сто штук баксов со своего налога. Лучше помочь детям, чем отдать эти деньги старикам, уже впавшим в детство, вы считаете, что я не прав?

Лиана согласно кивнула:

– Что ж, в это я верю.

Она случайно столкнулась с женщиной, танцевавшей позади нее. Обе повернулись друг к другу и, улыбаясь, произнесли извинения.

– Теперь ваша очередь, – напомнил Майкл.

– Я не думаю, что вы разберетесь в этом.

– А вы попробуйте.

Она посмотрела на него с вызовом.

– Я наркоманка. Я уже давно ничего не принимаю, однако все еще наркоманка – на мне еще висит тот самый ярлык, который не снимут с меня, даже после реабилитации… наркоманка навсегда и навечно. А я так пристрастилась к кокаину! И не отвыкла, верьте мне, но я просто не могу принимать его, иначе все… полетит в тартарары.

Внезапно затеянная им игра «ты мне – я тебе» сошла на нет.

– Простите, – пробормотал он. – Меня это не касается.

– Это все знают, – добавила Лиана. – И это еще один повод для моей семьи стыдиться меня, – тыльной стороной ладони она провела по его щеке. – Да ладно, приятель, не делай такое печальное лицо. Все это было со мной, когда я училась в школе в Швейцарии. Я уже несколько лет не прикасаюсь к наркоте.

Они продолжали танцевать, а Майкл снова стал гадать, зачем отец послал его на этот прием. И почему для него так важно, чтобы он встретился с Лианой Редман?

Чья-то рука легла ему на плечо. Майкл обернулся и увидел Гарольда Бейнса.

– Позвольте мне? – попросил Гарольд.

Майкл с неохотой уступил ему Лиану.

– Как я рад, что встретил вас, – проговорил писатель.

Лиана улыбнулась.

– Я тоже. Может быть, мы отложим наш непристойный танец? Встретимся в центре танцпола. Минут через тридцать.

– Что значит, непристойный? – поинтересовался Майкл.

– Это значит, что я не ношу нижнего белья. И, значит, ты надолго застрянешь на страницах желтой прессы.

Майк, подняв руки, повернулся, собираясь отойти прочь.

– Договорились, – согласился он. – Через тридцать минут. А ты в это время подумай о последствиях.

Майкл с удивлением почувствовал, что она ему нравится.

Наблюдая, как новый знакомый, сойдя с танцпола, скрывается в толпе, Лиана пожалела, что их танец и разговор прервали.

– Ты всегда клеишь каждого встречного? – спросил Гарольд.

– Только клевых парней.

– Ты и вправду не носишь нижнего белья?

– Конечно, ношу. Это просто чтобы крепче подцепить его.

– Ну ты даешь! – изумился он. – Но я бы сказал, что он, похоже, стоящий парень.

– Мне навести о нем справки?

– Это Майкл Арчер.

– Тот самый писатель?

– И к тому же еще и кинозвезда. Мне больше по вкусу его книги.

– Судя по вашим лицам, я могу судить, что вы друг другу понравились, – Гарольд протянул ей руку. – Потанцуем.

Оркестр играл веселую мелодию, и, когда они смешались с танцующими парами, Лиана вдруг подумала, что Гарольд кажется ей другим человеком, по сравнению с тем, что она заметила до этого. Ее это обеспокоило: морщины на его лице уже не выглядели такими глубокими, и он прекрасно и свободно двигался в танце. Его каштановые волосы блестели, как будто он только что намочил и причесал их.

– Ты сейчас выглядишь лучше, – сказала Лиана.

– Лучше?

– Когда я заметила тебя в первый раз, ты был на себя не похож.

– Какая милая забота, – с улыбкой произнес Гарольд. – А когда это было?

– Минут двадцать назад. Я старалась привлечь твое внимание, но ты, не заметив меня, пошел в туалетную комнату.

Гарольд, схватив ее за руку, закружил по танцполу. Белое с цветными блестками платье Лианы развернулось веером, и она засмеялась.