— Понятно. Мне нужны будут деньги и прикрытие.

— Выпрямись, пожалуйста. Не выношу, когда передо мной раком изгибаются, — мать невесты пошарила в тени рукой и вытащила три предмета: большой горшочек, маленький горшочек, и свиток бумаги:

— Вот. Здесь золото — хватит, чтобы подкупить министра или флот кораблей. Только не пролей. Это — письмо с моим приказом всем содействовать тебе. А это — оружие...

— Яд?!

— Да! Охраняй Малышку. Окажись в Нагадо ещё до свадьбы и найди всех, кто желает, и кто может желать ей зла. Его помёт не должен выжить — ни под каким предлогом. Если он хоть пальцем тронет её — по своей воле ли, в припадке... ты понимаешь...

— Как пожелаете, госпожа Императрица.

Неожиданно раздался сигнал тревоги и тут же заглох.

— Что это? Из покоев Малышки?.. — взволновалась мать.

— Да, но охрана уже справилась, — успокоил её ниндзя: — А может и ложная тревога.

— Всё-таки, сходите, посмотрите, пожалуйста, господин Ахарагава.

Хозяйка своих слёз

...Кадомацу-но мия с вежливостью поклонилась полному, но ещё сохранившему богатырскую стать и лёгкость движений героя войны дядюшке Дзиро:

— Ну, вот мы и стали одной семьёй, дочка, — усмехнулся старый Хакамада, наливая себе чашечку сакэ: — Может, хоть теперь приедешь погостить к нам, в Акамори? Мой покойный сын собрал такую коллекцию мечей и доспехов, в том числе работы отца и сына Нариты — и она так и пылится без глаза ценителя. Ты, я слышал, любишь это дело — приезжай и забирай на игрушки!

— Оружие — не игрушка, дядюшка, — скромно поклонившись, пробормотала Мацуко. Дед Мамору был совсем не из тех вельмож, кого бы ей хотелось обидеть грубостью или холодностью.

— Вот! Вот и нашлась настоящая хозяйка коллекции моего сына! Теперь даже без разговоров — забирай всё!

— Ты очень милая, Мацуко, и нисколько не пацанка, как о тебе говорят, — подала голос после мужа его супруга — маленькая ростом, и совсем крохотная на фоне живота мужа, аккуратная однокрылая женщина в красных одеждах нескольких оттенков, подчёркивающих её зелёные глаза: — Я наконец-то вижу, что моему сыну действительно повезло, — сухонькое лицо старушки, обрамлённое непривычными в Крае кудрями, озарилось быстротекущей улыбкой.

— Вы так уверены, что ему действительно повезло? — вложив в слова всю возможную многозначность, ответила девушка. С женщиной, не простившей всему миру смерть своей дочери, следовало быть осторожнее. Впрочем, бастард сам перешел все края.

— А-а! Шутница! Но ваши слова льстят матери. Быть может, Ваше внимание и забота исцелят сердечные раны моего сына, — она вздохнула, бросив печальный и полный любви взгляд на Кирэюмэ: — Вы ещё молоды, но знаете, как трудно вдовцу найти себе достойную пару, да ещё с такой репутацией.

— Я не искала, госпожа, — решилась дерзнуть принцесса: — На то была воля отца.

Приёмные родители бастарда переглянулись:

— Ты не представляешь, какой доброты дело сейчас делаешь, девочка. После той трагедии, что произошла с его старшей женой...

— Я подчиняюсь отцу, — ещё раз твёрдо напомнила она. Кажется, голос немного дрогнул.

— Спасибо мама, — вступил в разговор молчавший до сих пор Эйро: — Она от твоих слов превращается в ангела прямо на глазах.

Старушка как-то странно посмотрела, фыркнув, на своего приёмыша:

— Да вы, наверное, и сами знаете все его недостатки... Перестань говорить комплименты матери! Займись лучше своей невестой!

Гордый бастард буквально стал вдвое меньше ростом от материнского окрика, или даже не слегка сконфуженный, сделал на коленях шаг к невесте, подняв руку, чтобы обнять. Та только отодвинулась. Он подсел ближе:

— Она всё ещё сердита, как солнце и снега в горах Востока... Хотите, можете снова почитать мне свою книгу. Я обещаю, что не позволю повториться вчерашнему!.. — двусмысленно намекнул жених.

— Вы сегодня не сможете беседовать со мной, господин Наместник.

— Почему?

— Потому, что у вас жутко болят зубы и может быть, даже один глаз.

Жених попытался изобразить понимание шутки:

— Это неправда. Кто это вам сказал?

— Я! — и, развернувшись, крепко врезала ему в левый глаз.

Всеобщий вздох ужаса пронёсся по комнате. Перепуганная госпожа Хакамада бросилась к упавшему чаду, с ненавистью взглянув на невесту. Кадомацу встала, и со спокойным лицом пошла к выходу, не проронив больше ни слова. Её мать немного подумала, перебрасывая взгляд прищуренных глаз то на одного, то на другого участника скандала, и, сложив веер, поспешила за дочкой.

— Что ты себе позволяешь, да ещё в присутствии его матери... — начала она, едва догнав, но осеклась, увидев, с каким взглядом та обернулась:

— Что-то случилось?

— Помнишь Масако, которую мы все зовём «Чёртов Угол»? Пойдём, я покажу, «что случилось»... — и по дороге, вздрагивающим голосом рассказала её историю, и продолжение, случившееся сегодня ночью: — Всё-таки негодяй сумел добраться до бедняжки, воспользовавшись моментом, когда девчонки разошлись по свадебным хлопотам. Заткнул ей рот и избил так, что живого места не осталось...

— Это из-за неё была тревога? Мне сказали, что подрались стражники и виновны твои обезьянки.

— Ануш и Азер сквозь стены услышали, как он её бьёт. Ну и проломили стены — знаешь же, что никак их не приучу сквозь двери ходить, — она показала развороченные покои и перебинтованную девушку, сжавшуюся в комочек при виде Императрицы: — Уроду этому ноги переломали, но прибежали его дружки, и отбили, несмотря на то, что даже я вмешалась.

— Жертвы были? — какая-то жуткая нотка проскользнула в голосе белокожей императрицы. После таких нот, во дворце, обычно начинали считать трупы.

— У нас нет даже раненых. А у них — кроме него самого будет пара резанных, если не безголовых. Мы им ещё колчан стрел вслед выпустили, может, кого и хоронить пора. Вон там посмотри, сколько крови!

Императрица заиграла желваками:

— Ладно. Можешь отдохнуть от этого идиота. С новыми родственниками я сама объяснюсь. А ты девочка, — ласково коснувшись избитого лица Масако, продолжила она: — Не переживай и выздоравливай. Я лично прослежу за твоим лечением... и за твоей местью... — добавила мать-отравительница посуровевшим колосом.

Что удивительно — но это происшествие немного смирило сопротивление юной невесты предстоящей свадьбе. За днями, занятыми уходом за больной подругой,