litbaza книги онлайнВоенныеПрохоровка. Без грифа секретности - Лев Николаевич Лопуховский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 116 117 118 119 120 121 122 123 124 ... 164
Перейти на страницу:
Это чрезвычайно важный вопрос. До 10 июля еще можно было рассчитывать на успешный удар во фланг группировки противника, основные силы которой были связаны боями с соединениями Катукова. Но противнику к 11 июля удалось, нарастив усилия на прохоровском направлении, захватить рубеж, намеченный для ввода в сражение 5-й гв. ТА. А части тд «МГ» форсировали р. Псёл и создали плацдарм на ее правом берегу.

Удар по 167-й пд противника, оборонявшейся на фронте 17–18 км, сулил большие перспективы. В случае создания здесь подавляющего превосходства в силах можно было рассчитывать на прорыв ее обороны и быстрый выход в тыл главных сил 4-й ТА противника. Не случайно с получением задачи на контрудар П.А. Ротмистров назначил рекогносцировку на 3.00 11 июля в районе Шахово. Уж больно заманчиво было глубже охватить правый фланг ударной группировки противника. Но это означало, в свою очередь, подставить свой фланг и тыл под удар 3-го тк группы «Кемпф», силы которого были преувеличены нашей разведкой.

Из боевого донесения командующего Воронежским фронтом № 00217 Верховному Главнокомандующему 11 июля 1943 г., 24.00:

«69-я армия. Войска армии в течение дня вели упорные бои с наступающим противником силой до 150 танков с пехотой из района свх. Комсомолец в направлении Прохоровки и силой 250 танков с пехотой с рубежа Дальняя Игуменка, Мясоедово в общем направлении на Корочу»{527}.

Общее количество танков в донесении было определено правильно — не менее 400, но в оценке группировок противника по направлениям их действий был допущен серьезный просчет. В действительности на прохоровском направлении наступало не менее 300 танков и штурмовых орудий, а на корочанском — менее 150.

Авторы труда «Великая Отечественная война 1941–1945. Перелом», вышедшего в 1998 году, утверждают:

«В том, что контрудар Воронежского фронта не завершился полным разгромом вклинившейся группировки врага, немалую роль сыграла боязнь Ставки, в первую очередь Сталина, глубоких прорывов противника, которые она стремилась остановить выдвижением резервов на направления, которым угрожала опасность. Именно для этого выдвигались из Степного фронта 5-я общевойсковая и 5-я танковая гвардейские армии. В результате наиболее мощная группировка советских войск наносила удар по наиболее сильной группировке врага, но не во фланг, а, что называется, в лоб. Ставка, создав значительное численное превосходство над противником, не использовала выгодную конфигурацию фронта, не предприняла удара под основание»{528}.

Оснований для такого вывода достаточно. Во всяком случае, полностью возлагать вину за лобовое столкновение с сильной танковой группировкой противника только на командующих танковой армией и фронтом не стоит. По нашему мнению, Ставка ВГК решила не рисковать и не уводить танковую армию с угрожаемого направления именно 12 июля, когда перешли в наступление войска Брянского и Западного фронтов. Стратегические соображения взяли верх над тактическими и оперативными выгодами, связанными с серьезным риском.

При этом, несомненно, учитывалось и то, что неоднократные контратаки и контрудар 8 июля по восточному флангу 4-й танковой армии противника к успеху не привели. Единственно возможным направлением для ввода в сражение основных сил танковой армии оставался коридор между заболоченной поймой р. Псёл и глубокими балками в районе Ямки, Сторожевое. На основе ошибочных данных разведки считалось, что на этом направлении можно было создать многократное превосходство в танках. Решили проломить боевой порядок противника танковым тараном, то есть «выбить клин клином». Для этого П.А. Ротмистров в целях обеспечения сильного первоначального удара в первый эшелон оперативного построения армии включил большую часть своих сил — три танковых корпуса из четырех.

Но и противник принял меры, чтобы надежно перекрыть это доступное для крупных танковых сил направление. Тем более что Манштейн и Гот еще задолго до начала наступления предполагали именно здесь встретить глубокие танковые резервы русских. В итоге удар пришелся не по слабому флангу противника, а по наиболее плотной группировке 2-го тк СС — более двух танковых дивизий в полосе всего 10 км.

Что касается «умелого маневра силами и средствами на поле боя», то основные силы армии — два танковых корпуса первого эшелона, введенные в бой на фронте максимум 5–6 км (заболоченная пойма реки не в счет), так и не смогли вырваться из дефиле. Это не позволило в полной мере использовать преимущество советских танков в подвижности и маневренности на главном направлении и привело к излишним потерям от огня артиллерии и ударов авиации противника.

Так почему же, несмотря на ввод в сражение двух полнокровных и свежих армий — стотысячной группировки, не удалось добиться решительного разгрома противника? Почему наши войска при этом понесли громадные потери?

Бывший командующий 5-й гв. танковой армией в ходе научной конференции в 1968 году так ответил на этот вопрос:

«Во-первых, превосходство в силах было на стороне противника, который имел на главном направлении до 700 танков, в том числе 100 тяжелых. Войска же первого эшелона 5 гв. ТА, сражавшиеся непосредственно с этой группировкой, имели в своем составе немногим более 500 танков, из которых 200 были легкими…

Во-вторых, отход наших войск 11 июля к Прохоровке сорвал двухдневную напряженную работу по подготовке контрудара…

В-третьих, командующий армией в разгар сражения не имел сил и средств для развития достигнутого успеха на направлении главного удара…

В-четвертых, контрудар армии не имел достаточного артиллерийского и авиационного обеспечения»{529}.

Неужели на конференции не нашлось никого, кто спросил бы — почему же приняли решение на контрудар при таком соотношении? П.А. Ротмистров в своем стремлении оправдать неудачные действия и большие потери армии явно передергивал факты. Поскольку тезис о превосходстве противника в танках, уже набивший оскомину, повторяется почти в каждой публикации, придется остановиться на этом вопросе более подробно (автор отнюдь не желает при этом умалить роль артиллерии и других родов войск). Для этого обратимся к статистическим данным, основанным на подлинных документах военного времени, в том числе и немецких. Это позволит избежать односторонности в оценке действий войск обороны и результатов сражения.

Но можно ли доверять данным федерального и военного архива ФРГ? По мнению автора, в такой же степени, как и данным советских архивов. Вряд ли гитлеровцы в предвидении своего поражения (и чтобы оправдаться перед историей) старательно подделывали ежедневные донесения частей и соединений ГА «Юг» о наличии бронетехники и потерях в живой силе, отчетные карты и прочие документы. Но после Сталинграда, когда вера населения и вооруженных сил Германии в возможность победы в войне была в значительной мере поколеблена, требовалось показать прочность гитлеровского режима. Поэтому начальнику отдела пропаганды штаба

1 ... 116 117 118 119 120 121 122 123 124 ... 164
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?