Перед входом Лу замедлил шаг. Прямо напротив двери ресторана красовался горный велосипед Джека, пристегнутый к паркометру. Лу покачал головой. Ни ему, ни Лори не удавалось отговорить Джека от этой дурацкой затеи. Лу усмехнулся, вспомнив, как Джек постоянно надоедает ему своими разговорами о вреде курения. «Вот уж действительно, кто бы говорил», — подумал он. Ездить по городу на велосипеде — да еще так, как это делал Джек, — в тысячу раз опаснее.

Вечернее веселье в ресторане шло полным ходом. Возле бара столпившиеся посетители, развеселившись, задевали ближайшие к ним столики. Лу всегда чувствовал себя неуютно в окружении разгоряченной публики. И особенно не любил тех, кто, считая себя элитой, смеялся и разговаривал громче других.

Пробравшись сквозь толпу, Лу увидел, что и обеденный зал был тоже забит до отказа. Он медленно обводил взглядом помещение в поисках знакомых лиц, пока наконец не увидел Джека и Лори, сидевших в дальнем правом углу.

Лу стоило немалых трудов, чтобы пробраться к своим друзьям через весь зал. По пути он задел локоть одного из сидевших, и тот пролил вино. Когда Лу повернулся, чтобы извиниться, пояс его перекинутого через руку плаща попал кому-то в суп. В конце концов, несмотря на все мучения, он все-таки добрался до места.

— Извините, что опоздал, — сказал Лу, целуя Лори в щеку. Обмениваясь через стол рукопожатиями с Джеком, он старался не задеть стоявшие на столе фужеры.

— Ничего, — ответила Лори. Она вынула из ведра со льдом бутылку шампанского и наполнила стоявший перед Лу фужер.

Лу попытался повесить свой плащ на покатую спинку стула, чем тут же привлек внимание официанта, который подошел и, взяв плащ, избавил его от этого неудобства. Лу сел и вытер салфеткой выступившие на лбу капельки пота. Ему казалось, что в ресторане было градусов тридцать. Он тут же расстегнул ворот рубашки, ослабил галстук и стал обмахиваться.

— В следующий раз пообедаем у моих соотечественников, в «Маленькой Италии», — заявил он.

— Ловим на слове, — весело отозвалась Лори.

После короткой шутливой перепалки Джек спросил:

— Интересно, как продвигается расследование по делу «Америкер» — есть какие-нибудь новости?

— Я тоже хотела узнать, — поддержала Лори.

Лу взглянул на друзей. Он не переставал удивляться этой дружбе. Таких отношений у него не было даже со своим врачом, не говоря уже о враче его детей. Большинство друзей Лу были полицейскими и пожарными, с которыми он частенько играл в карты. Джек и Лори отличались от всех известных ему медиков. В них не было свойственного многим высокомерия из-за образованности, и, как ему казалось, они относились к нему с искренней симпатией и уважением.

— Ну что ж, — ответил Лу. — Значит, сначала — о делах! С чего бы начать? Во-первых, надо сказать, что предположения Джека, о которых он мне поведал в то утро, когда убили Ракоши, оказались пророческими. Джек, приятель, ты докопался до самой сути!

Джек с улыбкой показал Лу большой палец.

— Но главных похвал заслуживает Лори за свое упорство и непоколебимость, несмотря на недоверие со стороны всех, включая Джека.

— За это я, пожалуй, выпью, — сказала Лори, поднимая свой фужер.

— Что еще? — продолжал Лу. — Баллистики определили, что именно выстрелами из пистолета Ракоши были убиты и родственница моего шефа, и Роджер Руссо. — С этими словами Лу протянул руку и слегка потрепал Лори за локоть. — Прости за это печальное напоминание.

Улыбнувшись, Лори кивнула в знак признательности за сочувствие.

— Баллистика также подтвердила, что Ракоши была убита из пистолета Дэвида Розенкранца, так что Джек — вне подозрений.

— Просто гора с плеч, — иронично вставил Джек.

— Поскольку Дэвид Розенкранц оказался не из этого штата, тут же подключилось ФБР. Выяснилось, что похожие смертельные случаи происходили и в других больницах «Америкер» по всей стране. Так что теперь повсеместно ведется расследование и поиск исполнителей.

— Ничего себе! — вырвалось у Джека. — Когда я говорил о тайном сговоре, то и не предполагал такого масштаба — думал, речь идет о ком-то из руководства и о Ракоши.

— А теперь — самое интересное, — сказал Лу. Он придвинулся поближе к столу. — Хорошо, что нам удалось спасти этого мерзавца Розенкранца. Он признал свою вину и выдал своего непосредственного босса — Роберта Хоторна, который оказался весьма любопытным типом и ключевой фигурой всей операции. Он служил в частях особого назначения и после увольнения не терял контакта с военными. Через своих многочисленных дружков он подыскивал разочаровавшихся в армейской службе медицинских работников. Был ли он кем-то завербован или сам нашел себе эту нишу, нам пока неизвестно. Но мы знаем, что он тайно сотрудничал с крупной адвокатской фирмой в Сент-Луисе, специализирующейся на судебных разбирательствах, связанных с врачебными ошибками. Эта фирма весьма активна и ведет дела по всей стране. Насколько удалось установить, Хоторн создал группу из недовольных и озлобленных медицинских работников — медсестер и фельдшеров. Некоторые были уволены из армии. Им платили за информацию о неблагоприятных результатах лечения в соответствующих больницах и еще приплачивали бонусы, если дело доходило до суда.

— Я слышал о подобном, — заметил Джек.

— Я тоже, — сказала Лори. — Сейчас это в основном творится в акушерстве и анестезиологии. А раньше адвокаты навязывали свои услуги пострадавшим от несчастных случаев.

— Я об этом не знал, — признался Лу. — Но вот что самое интересное. В последние несколько лет крупные компании стали нести судебную ответственность за врачебные ошибки, что, на мой взгляд, совершенно логично.

— В этой стране логика мало влияет на принимаемые в области здравоохранения решения, — вступил Джек. — Все решает личная заинтересованность.

— По иронии судьбы, — продолжал Лу, — компании и адвокаты неожиданно оказались, так сказать, в одной постели, объединенные желанием противостоять законодательным реформам в области здравоохранении. Цели у них, конечно, несколько разные, то есть компании не хотят перемен, опасаясь исков, а адвокаты не хотят лишиться доходов от выплат за моральный ущерб и вознаграждений за выигранные дела. У обеих группировок появились лоббисты, и это их сплотило. В результате образовался уродливый союз. Остается лишь гадать, как и кому в «Америкер» вдруг пришло в голову воспользоваться услугами Роберта Хоторна и его подопечных, многие из которых были психопатами и убивали без угрызений совести.

— Сейчас пользуются термином «антисоциальная психопатия», — вставила Лори.

— Не важно. Как бы то ни было, кому-то из руководства «Америкер» стало выгодно пользоваться услугами адвокатских контор, которые подбирали им «исполнителей». Этих типов использовали для устранения невыгодных клиентов, которые могли стоить им миллионы долларов в случае необходимости оказания им специализированной медицинской помощи. А это ведь сказалось бы на размерах страховых премий. Я к тому, что тут есть своя извращенная логика.