И он стал Сведущим. Сорок вторым и последним Сведущим. Ныне орден закрыт. На следующей неделе он может появиться в выбранной им маске; ему придется подумать, какой она может быть, прикинуть, какого создания не хватает.

Моргана, Верховная Жрица, медленно подошла к Дэниелу. На ней была только ее корона, кольца на пальцах и ожерелье из крохотных амулетов.

— Слава Посвященному Теутусу, — сказала она. — Будь благословенны твои ноги, которые привели тебя на этот путь. — При этих словах она встала на колени и поцеловала сначала его правую ногу, а потом левую. Проделав это, она приподняла голову и припала поцелуем сначала к правому колену, а потом к левому, произнеся при этом: — Да будут благословенны твои колени, которые ты преклонишь перед священным алтарем.

Затем она кончиками пальцев осторожно взяла его член. Дэниел почувствовал, что он отвердел еще больше, но теперь его это не волновало. Теперь он испытывал лишь гордость; он был горд его размером.

— Да будь благословен твой фаллос, без которого нас не было бы, — сказала она. Затем она поцеловала кончик члена, коснувшись его губами, и нежно лизнула, не сводя с Дэниела глаз. Затем, поднявшись, она по очереди поцеловала соски его грудей. — Да будь благословенна твоя грудь, олицетворение мощи.

Наконец, глядя ему прямо в лицо, Жрица торжественно произнесла:

— Да будут благословенны твои губы, которым предстоит произнести священные имена. — Она поцеловала Дэниела в губы и отступила в сторону. Когда она это сделала, другая женщина из посвященных заняла ее место и повторила ритуал. Все женщины в храме по очереди последовали за ней.

Последняя была самая молодая, почти девочка, лишь чуть старше его самого, подумал Дэниел. Она застенчиво посмотрела на него — удивительно красивая стройная девочка с длинными густыми волосами и мягкой улыбкой. Наверху ее полных грудей лежало ожерелье из бисера, и он поймал себя на том, что не может отвести взгляда от рубиновых сосков. Его пенис, поднявшись, устремился к ней, как развернувшаяся змея, и он заметил, с каким одобрительным выражением она уставилась на него.

Вперед вышел Магистр Храма:

— Лилит, наша посвященная девственница, во имя Его Величества Сатаны совершит с тобой Великий Обряд. Готов ли ты, адепт Теутус?

— Готов, — ответил Дэниел. У него был странный бесплотный голос, словно говорил кто-то другой.

Две пожилые женщины вышли вперед и, взяв Лилит за руки, уложили ее на спину в центре пентакля. Они растянули ей руки так, что они оказались в двух верхних концах пятиугольника, а затем широко раздвинули ноги, чтобы те легли в два нижних конца пентакля.

Гонг! Магистр Храма начал задом наперед читать «Отче наш». Под эти звуки вперед вышел мужчина из посвященных, держа над головой облатку для причастия, и медленно ввел ее во влагалище девушки. Когда через несколько секунд он извлек ее, то поднял высоко в воздух, словно бы показывая всем, а затем презрительно бросил на пол.

Раздался всеобщий возглас «Слава Сатане!». Все присутствующие в храме, кроме Дэниела и Лилит, друг за другом прошли вперед, и каждый старался наступить на облатку, кроша и растирая ее.

Гонг!

Двое мужчин, взяв Дэниела за руки, провели его вперед так, что он остановился прямо между раздвинутых ног Лилит, и легким движением заставили опуститься на колени.

Гонг ударил три раза. Дэниел видел, что девушка смотрит на него. Он видел мягкую поросль ее волос на лобке, розовые губы влагалища, чувствовал, с какой силой по его жилам струится кровь.

Все, кто окружали его, все посвященные затянули речитатив, который, начавшись с низких глубоких звуков, наполнялся энергией и жизненной силой, пока не поднялся до крещендо.

Дэниел встал на колени. Уверенность было на мгновение покинула его, но тут же вернулась по мере того, как пение становилось все более громким и возбужденным. Девушка протянула руку, решительно взяла его пенис и начала направлять в себя. Он тут же почувствовал сухое сопротивление, а затем влажную мягкость. Дэниел легонько надавил, не желая причинять боль девушке, и снова почувствовал сопротивление.

Возбуждение нарастало, член увеличивался в размерах, и все тело было полно жгучего желания. Руки его коснулись мягкой кожи ее плеч, и он поцеловал девушку в губы, зная, что все смотрят на него. Он делал это для всех. Он творил Великий Обряд для его Властелина и Хозяина, Сатаны. Для Люцифера, Бафомета, Левиафана. Для Вечного и Всемогущего Князя Тьмы. Для остальных сорока одного Сведущего.

Речитатив становился все яростнее, в нем все громче звучали демонические нотки. В ответ он нажал сильнее, еще сильнее, чувствуя, как бедра девушки упруго уступают ему. Он продолжал давить. Она испустила тихий вздох, и трудно было понять, то ли от удовольствия, то ли от боли, — и внезапно он глубоко вошел в нее.

Его член ни на мгновение не терял твердости; она яростно, как дикое животное, целовала его, каждые несколько мгновений издавая тихие вскрики.

Все его тело напряглось, и освобождение произошло с такой силой, словно внутри его взорвалась бомба. Семя мощной, энергичной струей хлынуло из него и продолжало извергаться все с той же силой. Она вскрикнула, и он тоже.

И тут он внезапно поднялся на ноги и остался стоять, глядя сверху вниз на нее. Теперь он башней высился над ней. Рост его достигал двадцати, тридцати, сорока футов, и в макушку уперся потолок храма. Лилит закатила глаза, глядя на него, и улыбка медленно раздвинула ее губы. В нем пульсировали волны энергии. Он был гигантом среди пигмеев. Кровь уступила место электрическому току. Сейчас он был так могуч, что мог сделать все, что хотел.

— Слава Сатане! — раскатилось под ним долгое эхо, словно одобрительное бормотание.

Я Теутус. Я был мальчиком, который стал мужчиной и который ныне становится богом. Я бог Теутус.

Магистр Храма тоже вырос, пока не оказался лицом к лицу с Дэниелом.

— Теперь ты обрел мощь, Теутус. Этой мощью наделил тебя Сатана. И Он приказывает тебе использовать ее! Призови любые силы, которые ты только желаешь. Сатана научит тебя, как показать всем нам Свою силу.

Съеживаясь, Магистр Храма стал уменьшаться в размерах, пока снова не потерялся в море лиц, смотревших снизу вверх на гиганта. Дэниел сжал кулаки и сказал слова ритуала, которые знал наизусть.

Температура в храме стала падать. Вокруг него начал собираться туман — ледяные языки. Он напрягся, заставляя температуру опускаться ниже — и еще ниже. Кожа его покрылась пупырышками. Изо ртов всех присутствующих в храме стали вырываться клубы пара. Он улыбнулся и заговорил:

— О, Твой слепящий свет и пылающее пламя, в Котором присутствуют великие тайны истины, да откроется в нем окно для меня. Да появится передо мной служитель! Открой тайны Твоего создания. Будь расположен ко мне, потому что я такой же сам! Преданный почитатель высочайшего и прекраснейшего Владыки Ада! И я прошу Господа Нашего Сатану объявить о Своем присутствии!