Примерно в то же время Дэниэл обнаружил первые признаки того, что за ним следят. Подсказало чутье: Дэниэл впервые понял, что оно у него есть, когда командовал патрулем разведчиков в долине.

Джонни Нзу безоговорочно доверял этому его шестому чувству, и оно действительно никогда не подводило. Дэниэл словно улавливал зловещее излучение охотника, идущего по его следу. Даже больной и слабый, Дэниэл озирался, чувствуя преследователя. Он знал, что охотник где-то там.

«Запутать след», — сказал он себе, понимая, что это замедлит его продвижение, но почти несомненно собьет с толку преследователя, если только тот не гений-следопыт или если умение путать след не изменило Дэниэлу.

Встретив очередную речку, он пошел по воде и отныне использовал любые уловки и хитрости, лишь бы запутать след и сбить с толку преследователя.

С каждой милей он все больше слабел и шел медленнее. Понос не прекращался, рана начала пованивать, и с уверенностью ясновидца Дэниэл понимал, что невидимый враг продолжает преследовать его и с каждым часом настигает.

* * *

За долгие годы Четти Синг, глава браконьеров, выработал несколько способов связи со своими охотниками, чтобы рассылать сообщения.

В Замбии и Мозамбике довольно было приехать в далекую деревню, поговорить с женой или братом охотника, и те передавали известие.

В Ботсване или Зимбабве он мог даже положиться на местную почту, способную доставить письмо или телеграмму. Однако найти дикого пигмея в дождевом лесу Убомо — сложнейшая и занимающая уйму времени задача.

Единственное, что можно сделать, — это ехать по главной дороге и останавливаться у каждого дукиса или магазина и упрашивать встреченных полудиких пигмеев, подкупать их, чтобы те передали сообщение Пирри в лесу.

Поразительно, как дикие пигмеи умудрялись поддерживать связи, сетью накрывающие все самые глухие и тайные уголки дождевого леса, но пигмеи разговорчивы и общительны.

Сборщик меда из одного племени встретит женщину из другого племени, которая собирает лекарственные растения далеко от своей стоянки, и весть будет передана, ее выкрикнут высоким звонким голосом с вершины лесистого холма, она пролетит через долину к другому собирателю, ее провезут на каноэ по быстрой реке и наконец она попадет к тому, кому адресована. Иногда на это уходят недели, иногда, если отправителю повезет, всего несколько дней.

На этот раз Четти Сингу исключительно везло. Через два дня после того, как он передал сообщение группе женщин-пигмеев у брода через реку, Пирри явился на место свидания в лесу. Как всегда, он возник с драматической внезапностью лесного духа и попросил табаку и подарков.

— Убил моего слона? — спросил Четти Синг. Пирри принялся копаться в носу и застенчиво чесать ногу о ногу.

— Если бы ты не вызвал меня, слон был бы уже мертв.

— Значит, он жив, — сказал Четти Синг. — Значит, ты не заслужил тех замечательных даров, которые я пообещал тебе.

— Чуточку табаку? — попросил Пирри. — Я ведь твой верный любящий раб. Горстку табаку?

Четти Синг дал ему половину того, что он просил, а когда Пирри присел и начал с наслаждением жевать, продолжил:

— Я дам тебе все, что обещал, и гораздо больше, если ты убьешь для меня другое существо и принесешь его голову.

— Какое существо? — осторожно спросил Пирри, подозрительно сузив глаза. — Другого слона?

— Нет, — ответил Четти Синг. — Это человек.

— Ты хочешь, чтобы я убил человека? — Пирри в тревоге вскочил. — Если я это сделаю, придут вазунгу, схватят меня и наденут мне веревку на шею.

— Нет, — сказал Четти Синг. — Вазунгу наградят тебя, так же щедро. — И он повернулся к капитану Каджо. — Верно?

— Верно, — подтвердил Каджо. — Человек, которого мы просим тебя убить, белый. Это злой человек, убежавший в лес. Мы, люди правительства, наградим тебя за охоту на него.

Пирри посмотрел на Каджо, на его мундир, автомат, темные очки, понял, что это могущественный правительственный вазунгу, и поэтому тщательно обдумал ответ. Когда он был молод, ему приходилось убивать белых людей на войне в Заире, тогда правительство платило за них, и это было легко. Белые вазунгу глупы и не умеют вести себя в лесу. Их легко выследить и убить. Они даже не понимают, что происходит, когда умирают.

— Сколько табаку? — спросил он.

— От меня столько, сколько сможешь унести, — сказал Четти Синг.

— И от меня столько, сколько сможешь унести, — сказал капитан Каджо.

— Где его найти? — спросил Пирри, и Четти Синг рассказал, откуда начать поиск и куда, по его мнению, направляется этот человек.

— Тебе нужна только его голова? — спросил Пирри. — Есть?

— Нет. — Четти Синг не рассердился. — Чтобы я знал, что ты его убил.

— Сначала я принесу тебе голову этого человека, — сказал довольный Пирри. — Потом принесу зуб слона, и у меня будет больше табака, чем у любого другого на свете.

И, как маленький коричневый призрак, исчез в лесу.

Рано утром, до начала дневной жары, Келли Кинер работала в клинике Гондолы. Пациентов у нее было больше обычного; большинство страдало тропической фрамбезией — большими гноящимися язвами, которые, если их не лечить, проедают плоть до кости.

Других мучают приступы малярии или глазная болезнь, распространяемая мухами. Есть два новых случая СПИДа. Келли не нужен анализ крови, чтобы распознать симптомы: разбухшие лимфатические железы и толстый белый налет на языке и в горле, похожий на сливочный сыр.

Она посоветовалась с Виктором Омеру, и тот согласился, что нужно опробовать на больных новое средство — экстракт коры дерева селепи, — которое кажется столь многообещающим. Он помог ей приготовить препараты. Дозировали поневоле произвольно и как раз обсуждали дозировку, когда за дверью клиники началось неожиданное оживление.

Виктор выглянул в окно и улыбнулся.

— Пришли ваши маленькие друзья, — сказал он Келли. Та радостно рассмеялась и вышла на солнце.

Под верандой сидели Сепо и его жена Памба, они смеялись и болтали с другими пациентами.

Увидев Келли, они завизжали от радости и подбежали к ней, оспаривая друг у друга право взять ее за руки и рассказать все новости с их последней встречи. При этом они пытались перекричать друг друга, чтобы рассказать о самых интересных скандалах и сенсациях в племени.

Держа Келли за обе руки, они отвели ее на привычное место на верхней ступеньке веранды и сели рядом, хором продолжая болтать.

— Свили родила. Мальчика; говорит, в следующее полнолуние принесет его показать тебе, — говорила Памба.

— Скоро будет большая охота, объединятся все племена… — говорил тем временем Сепо.

— Я принесла тебе связку особых корней, о которых рассказывала при нашей последней встрече, — старалась Памба перекричать мужа. Ее блестящие глаза почти скрылись в паутине морщин, и у нее не хватало половины зубов.