— Если ты в это веришь, Пирри, брат мой, ты еще глупее, чем я считал. Кара-Ки хочет, чтобы этот белый человек жил. Выпусти хоть одну каплю его крови, и я пробью тебя стрелой от грудины до хребта.

— А я, — сказала Памба, его жена, стоявшая в лесной тени за Сепо, — стану петь и танцевать вокруг тебя, когда ты будешь дергаться на земле.

Пирри резко попятился. Он знал, что можно попытаться уговорить Сепо, но не Памбу. Он очень уважал свою невестку и боялся ее.

— Мне обещали большие сокровища, если я убью вазунгу, — пронзительно выкрикнул он. — Я всем поделюсь с вами. Столько табаку, сколько сможете унести. Я отдам его вам!

— Стреляй ему в живот, — жизнерадостно приказала Памба, и рука Сепо дрогнула от напряжения, с каким он удерживал стрелу; Сепо прищурил глаз, корректируя цель.

— Подожди! — завизжал Пирри. — Я люблю тебя, дорогая сестра. Ты ведь не позволишь этому старому дураку убить меня?

— Сейчас я чихну, — холодно сказала Памба. — Если, когда я открою глаза, ты еще будешь здесь…

— Ухожу! — закричал Пирри. — Ухожу!

Он отскочил на десять шагов, скрылся в подлеске и, как только убрался с линии огня, завопил:

— Грязная старая обезьяна!.. — Они услышали, как он в ярости рубит ветки. — Только такой дряхлый сладострастный бабуин, как Сепо, мог жениться на безумной старой карге!

Он уходил в лес, и звуки его ярости постепенно стихали. Сепо опустил лук и повернулся к жене.

— Я так не веселился с того дня, как Пирри упал в ловушку для буйвола поверх буйвола, который уже был там, — хохотал он. — Но тебя он отлично описал, любимая жена.

Памба, не обращая на него внимания, направилась туда, где, зарывшись в листву, лежал без сознания Дэниэл Армстронг.

Она наклонилась над ним и быстро, но тщательно осмотрела, убрала муравьев из углов его глаз и из ноздрей.

— Придется потрудиться, чтобы спасти этого для Кари-Ки, — сказала она, роясь в своей сумке с травами. — Если потеряю его, не знаю, где я найду для нее другого.

Пока Памба возилась с Дэниэлом, Сепо построил над тем местом, где Дэниэл лежал, хижину и развел небольшой костер, чтобы прогнать москитов и сырость. Затем сел у входа и стал наблюдать за женой.

Ее пальцы, пальцы самой опытной знахарки в племени бамбути, которыми она очищала рану на спине вазунгу и прикладывала мазь из прокипяченных корней и листьев, были проворны и искусны. Затем она заставила Дэниэла выпить огромное количество горячего травяного настоя; этот раствор выдубит его кишки и возместит запас утраченной жидкости.

Памба напевала, разговаривала с лежащим без чувств человеком, ее морщинистые пустые груди свисали с костлявых ребер, как пара кожаных кисетов; при каждом ее движении звякало ожерелье из бус и слоновой кости.

Через три часа Дэниэл очнулся. Он ошеломленно посмотрел на двух маленьких стариков, сидящих перед ним, на полную дыма хижину и спросил на суахили:

— Кто вы?

— Я Сепо, — ответил мужчина. — Знаменитый охотник и прославленный мудрец племени бамбути.

— А я Памба, жена величайшего лгуна всех лесов Убомо, — сказала женщина и расхохоталась.

К утру понос у Дэниэла прекратился, и он смог поесть похлебки с вареным мясом обезьяны и травами, которую сварила для него Памба. Еще через сутки прекратилось воспаление раны на спине, а Дэниэл достаточно окреп, чтобы начать путешествие в Гондолу.

Вначале он шел медленно, опираясь на палку, — ноги держали плохо, а голова была словно забита шерстью и едва держалась на шее. Памба, составляя ему компанию, неторопливо вела его по лесу и без умолку болтала, сопровождая свои слова веселым смехом. Сепо отходил далеко от них, охотясь и собирая съедобное по обычаю бамбути.

Дэниэл уже догадался, кто эта загадочная Кара-Ки, пославшая ему на выручку пигмеев, но едва только Памба дала ему шанс, он попросил подробно описать ее хозяйку.

— Кара-Ки очень высокая, — сказала Памба, и Дэниэл понял, что для бамбути все на свете очень высокие. — И у нее длинный, острый нос.

У всех бамбути носы плоские и приплюснутые. Описание Памбы подходило любому вазунгу, так что Дэниэлу пришлось сдаться, и он захромал за маленькой женщиной.

К вечеру из леса опять неожиданно показался Сепо; на плече он нес тушу убитой им антилопы-прыгуна. Вечером они пировали — ели жареную печень и мясо.

На следующее утро Дэниэл настолько окреп, что отказался от посоха, и Памба пошла быстрей.

В середине следующего дня они достигли Гондолы. Пигмеи не предупредили Дэниэла, что они пришли, и, выйдя из леса, он внезапно увидел живописную маленькую общину.

Перед ним открылись сады и ручьи, фоном служила грандиозная, увенчанная снегом горная вершина.

— Дэниэл! — поздоровалась с ним Келли Кинер, когда он поднимался по ступеням веранды, и, хотя он ожидал этого, радость этой встречи удивила его самого. Келли была свежей, полной жизни и привлекательной, но, когда она подошла к нему и пожала руку, он почувствовал ее сдержанность. Потом Келли отняла руку и отступила на шаг.

— Боже, вы ужасно выглядите! Что с вами?

— Спасибо за комплимент, — печально улыбнулся он. — Отвечаю на ваш вопрос: с нашей последней встречи произошло очень многое.

— Идемте в операционную. Прежде всего осмотрим вас.

— А нельзя сначала вымыться? Мне самому трудно находиться рядом с собой.

Она рассмеялась.

— Да, запах от вас сильный. Но таково большинство моих пациентов. Я привыкла.

Келли отвела его в палату и уложила на смотровой стол.

Внимательно осмотрев его, прощупав рану на спине, она заметила:

— Памба отлично поработала. Сделаю вам укол антибиотика, а после того как вымоетесь, заново перевяжу. Следовало бы наложить швы, но сейчас уже поздно. К вашим шрамам добавится новый, интересный.

Моя руки над раковиной, она через плечо улыбнулась ему.

— У вас такой вид, словно вы пару раз подрались.

— Виноват был тот, другой парень, — заверил он. — Кстати о драках, в нашу прошлую встречу вы так и не дали мне возможности объясниться. Прыгнули на мотоцикл, прежде чем я успел открыть рот.

— Знаю. Это все моя ирландская кровь.

— Можно мне объяснить сейчас?

— Сначала ванну, ладно?

Ванная комната представляла собой хижину с тростниковой крышей, а ванной служила лохань из оцинкованного железа, в которой Дэниэл помещался только поджав колени. Ванну наполнили водой, согретой на костре снаружи. Для гостя приготовили одежду: защитного цвета шорты и рубашку, выгоревшую, застиранную, поношенную, но чистую и свежевыглаженную, и сандалии из сыромятной кожи. Один из работников унес его зловонные окровавленные шорты и грязную обувь.