В какой-то момент я увидел, что Прапор достал одного ногой, но его тут же повалили серией звонких ударов на пол. Никто на помощь не успевал. Остальные заняты, мне сильно далеко, метров семь, а разъярённый противник уже занёс дужку над головой жертвы. И хана бы Дениске, но угроза жизни человека развязала руки мне, единственному вооружённому в подземелье. Понимая, что не успею отвести удар, я резко затормозил. Пистолет будто сам оказался в руке. Не прицеливаясь, я два раза нажал на спуск, направив ствол в ноги противника. Повезло, что позади его находился столб, державший перекрытия, иначе не избежать посторонних жертв. Выстрелы прозвучали, как гром среди ясного неба, вводя всех в ступор, а я проревел для пущего эффекта:

- Все на пол упали! Быс-стр-ро!!!

Эффект и от выстрелов, и от моего дикого рёва получился просто великолепный. Попадали не все, но среди пригнувшихся оказался даже Хром, хотя тут же подхватился и влепил ближайшему противнику сбоку берцем в печень. Этой секунды замешательства мне хватило, чтобы треснуть ещё одного основанием рукояти пистолета в лоб. Наши перешли в контрнаступление, усмиряя неусмирённых, и в считанные секунды пьяный бунт был подавлен. Внезапно появился комендант - один автомат в руках, ещё трис пристёгнутыми магазинами за спиной. Вот где он пропадал. И молодец, ведь нашим в рукопашке уже мало светило. Как позже признался Вышегородов, свой АПС он как назло забыл в суете под подушкой. Бывает. Потому и побежал за оружием, решив взять и на остальных. То есть ситуация всё равно бы поправилась, только вот последствия для Дениса могли стать страшными. У коменданта в кармане оказались и куски верёвки, которые он вместе с автоматами оперативно раздал бойцам. Бунтарям быстро связывали руки за спиной и ставили на колени на центральном проходе, вдоль стены. Народ в кубриках роптал, а раненый орал благим матом, поливая тёмной кровью, казавшейся в тусклом свете дежурного освещения почти чёрной, мраморный пол. Прапор, оклемавшись от пропущенных ударов, крикнул четверых из кубриков, дал им указания. Те послушно подхватили раненого бунтаря и под его истошные крики поволокли в медпункт, куда уже спешили и профессор Павлов, и Лиза, и двое вооружённых бойцов для охраны. Я вязал пьяниц не так, как другие. Вместо кистей, привязывал друг к другу большие пальцы, делая дополнительный узел жесткости между ними. Так надежнее, да и ощущения очень болезненные, если связанный пытается шевелить руками сверх меры. Этот нехитрый способ мне подсказал агент Смирнов в перерыве между спаррингами. Он вообще много чего показывал, спасибо ему за это.

Я не задавал вопросов коменданту, знал, что быков поместят в камеры карцера. Ну, а завтра, скорее всего, будет разбирательство. Лишь напомнил, что в котельной крепких рук конвоиров дожидаются ещё трое. Закончив выстраивать пьянь вдоль стены, мы начали зыркать по кубрикам, откуда на нас косились перепуганные лица. Мол, во-первых, могли бы и помочь, а во-вторых, теперь всё будет по-другому. Вышегородов медленно прохаживался вдоль задержанных, по привычке заложив руки за спину, пока, наконец, не остановился рядом со мной.

- Неожиданная ситуация, - немного подумав, проговорил наш предводитель, ожидая комментариев. Я не заставил себя ждать, причём приступил сразу к технической стороне вопроса:

- Нужно внизу всё время кого-то из опытных держать. И обязательно с оружием.

- Ты прав, - задумчиво теребя подбородок, согласился Николай Евгеньевич. - Мы зря были так лояльны к людям. И зря ослабили контроль, что здесь, что на КПП, при проверке вещей. Утром нужно провести обыск.

- Сделаем, шеф, - кивал я.

- Это моя вина, ведь я приказал не обыскивать вещи для более быстрого приёма граждан. И из-за этого чуть не случилась беда, - старик с искренним сожалением приложил ладонь к сердцу, глядя мне в глаза.

- Не вините себя, Николай Евгеньевич. Всем нам стоило быть внимательнее. - я понимал начальника. Как хороший руководитель, за такие просчёты он чувствовал вину больше других, но мы же тоже не дураки, могли отнестись к службе серьёзней.

- Не надо, Алексей, - стоял на своём комендант. - Я ошибся. Правда, и эти ребята молодцы. С виду и по общению казались надеждой нации, а на поверку - обычная гопота.

- Что с ними делать будем? - я кивнул на нестройную шеренгу сидящих на коленях парней с разбитыми лицами.

- Сейчас доложу о происшествии в оперативный штаб. Пускай присылают машины и развозят это отребье по домам. Мне они тут точно не нужны. Кстати, видно, что психологи с ними не работали, а мне начальство божилось, что всё в порядке.

- Где вы видели у нас в стране, чтобы всё выполнялось в полном объёме? - совершенно уместно заметил я. Комендант покосился на меня с хитрым прищуром:

- Как непатриотично, Алексей. Но правдиво. Кстати, снова ты сделал основную работу, хоть я и спешил сделать это раньше. - лицо Вышегородова посерьёзнело, он чуть склонился ко мне. - Только вот стрелять в помещении, где столько народу... Не слишком ли рискованно?

- Николай Евгеньевич, я сделал то, что должен был. Если бы не выстрелил, Денис или был бы мёртв, или остался навсегда дурачком. Угроза жизни человека является веским основанием для применения оружия.

- Да, я всё понимаю, Леш, - комендант совсем по-отечески положил мне руку на плечо. - Просто сам бы я на это не решился. Максимум, в потолок, а от этого, понимаешь, не было бы никакого толку. Я и сам это понимаю. И переживал, что ты не решишься. Но тебя недаром кто-то Бешеным прозвал. Ты решился, вопросов нет.

- Если честно, я даже не стал думать, надо ли что-то решать. Просто сделал, и это меня самого пугает. - я отвернулся от коменданта, разглядывая столб. Отверстий от