Если одной мыши становится лучше, этот же препарат используется Пальцами.

Дверца машины была распахнута, а работники магазина приближались. Выбора у Жюли и Давида не было. Лучше броситься в неизвестность, чем попасть в руки службы охраны магазина, которая скорее всего сдаст их муниципальной полиции.

Женщина со спрятанным лицом нажала на акселератор.

– Кто вы? – спросила Жюли.

Женщина снизила скорость, опустила черные очки, черты ее лица показались в зеркале заднего вида. Жюли отпрянула.

Ее мать.

Жюли хотела выскочить из движущейся машины, но Давид с силой прижал ее к сиденью. Семья всегда лучше, чем полиция.

– Что ты здесь делаешь, мама? – зло спросила Жюли.

– Я искала тебя. Ты несколько дней не приходила домой. Я позвонила в службу поиска детей, мне там ответили, что раз тебе полных восемнадцать, то ты совершеннолетняя и можешь проводить ночи там, где тебе хочется. В первые вечера я говорила себе, что ты дорого заплатишь мне за свое бегство и за все мои волнения. А потом я узнала о тебе из газет и новостей по телевизору.

Она прибавила скорости и чуть не задавила нескольких пешеходов.

– Я решила тогда, что ты еще хуже, чем я думала. Потом я стала размышлять. Если ты относишься ко мне столь агрессивно, значит, я в чем-то, наверное, ошиблась. Я должна была воспринимать тебя как полноправную человеческую личность, а не просто как свою дочь. Как полноправная человеческая личность, ты, без сомнения, стала бы моей подругой. И потом... ты мне очень нравишься, и мне нравится даже твой бунт. Ну и теперь, когда роль матери я провалила, я постараюсь хорошо сыграть роль подруги. Поэтому я тебя искала, и поэтому я здесь.

Жюли не верила своим ушам.

– Как ты меня нашла?

– Когда я услышала по радио, что тебя разыскивают в западной части города, то поняла, что мне наконец выпал шанс искупить свою вину перед тобой. Я помчалась искать тебя по округе, молясь о том, чтобы найти тебя раньше полицейских. Бог внял моим просьбам... – Она быстро перекрестилась.

– Ты можешь нас спрятать дома? – спросила Жюли.

Дорога впереди была перекрыта. Полицейские, естественно, решили загнать их в тупик.

– Развернитесь, – посоветовал Давид.

Но мать Жюли уже не могла остановиться. Она нажала на газ и смела ограждения. Полицейские отскочили в стороны от летящей, как метеор, машины.

За ними снова завыли сирены.

– Они едут за нами, – сказала мать. – Они уже, конечно, проверили номер и знают, что вам на помощь пришла я. Через две минуты копы будут в нашей квартире.

Мать Жюли свернула на боковую улицу и поехала по встречной полосе. Резко повернула на перпендикулярную улицу, выключила мотор и подождала, пока полицейские машины проедут обратно мимо них.

– Теперь я вас спрятать не могу. Вам надо затаиться где-то, где вас не найдут копы.

Мать Жюли выбрала направление на запад. Зеленая купа, еще одна. Ряды деревья вырастали по мере их приближения, словно армия.

Лес.

– Твой отец говорил, что, если однажды с ним случится беда, он пойдет туда. «Деревья защищают тех, кто просит об этом вежливо» – так он уверял. Я не знаю, успела ли ты отдать себе в этом отчет, но твой отец был отличным парнем.

Мать остановилась и протянула дочери купюру в пятьсот франков, чтобы та не оставалась без денег. Жюли покачала головой.

– В лесу деньги ни к чему. Я свяжусь с тобой, как только смогу.

Жюли и Давид вышли из машины, мать Жюли помахала им рукой.

– Не надо. Живи своей жизнью. Меня утешит сознание того, что ты на свободе.

Жюли не знала, что сказать. Бросать оскорбления и резкости было гораздо легче, чем ответить на такие слова. Женщины поцеловались и крепко обнялись.

– До свидания, Жюли!

– Только одно, мама...

– Что, дочка?

– Спасибо.

Прислонившись спиной к машине, женщина смотрела, как молодые люди исчезают за деревьями, потом села за руль и тронулась.

Машина растворилась вдали.

Жюли и Давид уходили в сумрак чащи. Им казалось, что деревья принимают их, словно двух беженцев. Может быть, в этом заключается главная стратегия леса. Он борется с родом человеческим, защищая его изгнанников.

Чтобы сбить со следа возможную погоню, юноша все время выбирал нехоженые тропы. Внимание Жюли вдруг привлек летающий муравей, который уже некоторое время следовал за ними. Она остановилась, и насекомое повисло над ее головой, потом закружилось вокруг нее.

– Давид, мне кажется, что этот летающий муравей нами интересуется.

– Ты думаешь, что он такой же, как тот, из подземелья?

– Посмотрим.

Девушка протянула вперед раскрытую ладонь с растопыренными пальцами, сделав что-то вроде посадочной площадки. Насекомое медленно опустилось на ладонь и стало ползать по ней.

– Он хочет что-то написать, как и тот!

Жюли сорвала с куста ягоду, слегка раздавила ее, и насекомое тут же обмакнуло в сок мандибулы. «Следуйте за мной».

– Это или тот же муравей, спасшийся от лягушки, или его брат-близнец, – заявил Давид.

Они посмотрели на насекомое, которое, казалось, ждало их, словно такси.

– Сомнений нет, он хотел вывести нас из подземелья, а теперь хочет провести по лесу! – воскликнула Жюли.

– Что будем делать? – спросил Давид.

– У нас нет выбора...

Насекомое летело перед ними, направляя их на юго-запад. Они шли мимо странных, необычных деревьев, мимо грабов с ветвями в виде зонтиков, мимо осин с желтой, покрытой черными трещинками корой, мимо ясеней с листвой, благоухающей маннитом.

Смеркалось, и они вдруг потеряли муравья из виду.

– Мы не сможем идти за ним в темноте.

Но тут крошечный огонек заплясал перед ними. Летающий муравей «зажег» свой правый глаз, словно маяк.

– А я думала, что из насекомых только светлячки могут светиться, – заметила Жюли.

– Мммм... Ты знаешь, мне начинает казаться, что наш друг – не совсем муравей. Ни один муравей не умеет писать и светить глазами.

– А кто тогда?

– Кто! Может быть, маленький управляемый робот в форме летающего муравья. Я по телевизору видел передачу о таких машинах. Там показывали муравьев-роботов, сделанных для будущей экспедиции на Марс. Но те были гораздо больше. Такой миниатюризации еще никто не достигал, – убежденно сказал Давид.

За ними послышался яростный лай. Облава началась, и полицейские спустили собак.