– Вот, это вам пригодится.

Маг вопросительно посмотрела на него. Заваль пожал плечами.

– Так мне сказал Этон. Провидец еще не вспомнил, как работает эта штука, но вроде бы она помогает общаться с Глазом. Или теми силами, которые за ним скрываются.

– Спасибо.

Гельвериен ощутила ни с чем не сравнимое облегчение. Теперь-то она знала, что делать. Вдвоем с драконом они свернут горы!

– Иди за мной, – кивнула маг и тронулась вперед по узкому помосту, пересекавшему обычную дорожку как раз посередине.

Вдали таинственно мерцал великий Глаз. Прямо перед ним помост обрывался, заканчиваясь платформой, на которой стояла уже знакомая серебристая колонна шириной в три фута со слегка скошенным верхом. Заваль провел рукой по наклонной поверхности.

– Вот тут, слева. Видишь неглубокое круглое углубление? Серебристый диск нашего парнишки вписался бы сюда идеально. А это что за значки?

Десятки символов, построенных аккуратными рядами, светились бледно-розовым сиянием на серебристом фоне колонны. Гельвериен склонилась ниже.

– Это руны. Такими пользовались Древние.

– Можешь прочесть? – проговорил голос иерарха. Впрочем, собеседница почему-то не сомневалась, что вопрос задан провидцем.

– Разумеется. – Она насмешливо пожала плечами. – Я столько лет проработала в архивах своего племени.

Заваль – или его странный гость? – смерил мага укоризненным взглядом и продолжал изучать колонну. Справа от рунических письмен обнаружилось еще одно углубление, на этот раз явно не предназначенное для плоского «зеркала».

– Я видел такое в храме. Сюда вошел бы пастырский перстень. – Иерарх спал с лица. – Если б он у нас был.

Гельвериен с трудом скрыла торжество, блеснувшее во взгляде.

– Речь, случайно, не об этом?

Она небрежно уронила сокровище на дрожащую ладонь Заваля.

Тот потерял дар речи.

– Но… где ты взяла? – недоверчиво спросил он, придя в себя от потрясения.

– Какая разница. Долго рассказывать. Знаешь, как им пользоваться?

– Это я-то? – возмутился бывший иерарх.

И вот огромный алый камень занял свое место. Пещера тут же погрузилась во тьму. Низкое гудение, словно одинокая нота великого церковного органа, сотрясло воздух, отдавшись гулом в костях магини. Затуманенная поверхность Глаза начала проясняться, приобрела оттенок меди, потом золота, затем бурного пламени и, наконец, достигла сияния молнии.

– Все как раньше, – выдохнул Заваль. – Только прежде зрачок оставался пустым и мертвым. О святой Мириаль! Пусть нынче будет не так!

Казалось, небеса услышали его горячую молитву. Черная бездна внутри Ока начала пульсировать, словно сердце, и с каждым ударом где-то в глубине вспыхивала слабая голубая искорка. Иерарх затаил дыхание; Гельвериен внезапно поймала себя на том же. А огонек все увеличивался, пока яркий сине-лиловый свет не залил зрачок до краев. Заваль впился побелевшими пальцами в край колонны.

– Ну же, заговори с нами! – шептал он, заклиная. – Скажи хоть слово!

Но Глаз, похоже, достиг предела своих возможностей. Глубокая, протяжная нота мало-помалу сменилась неблагозвучным скрежетом, от которого у магини заныли зубы. Густой ультрамарин зрачка избороздили уродливые черные трещины. Ослепительно белый обод распался на тысячи радужных пятен.

– Он гибнет! – завопил иерарх. – Гельвериен, прекрати это, сделай что-нибудь!..

Тут он словно захлебнулся и беспомощно умолк. Заговорил Этон:

– Используйте серебристый диск. Даже когда отказывают обычные каналы связи, этот не подводит.

«Ну конечно, а я и забыла!» – Маг с досады хлопнула себя по лбу.

Как только артефакт занял свое углубление, Око сразу перестало мерцать и вспыхнуло, точно солнце; и лишь посередине темнел все тот же лиловый экран. Гельвериен прикрыла слезящиеся глаза рукой.

«А эти Древние, я смотрю, не дураки были покрасоваться. Впечатляет!»

Не успела она додумать до конца, как внутри «зрачка» загорелись белые рунические письмена. Магиня одолела язык Создателей без труда:

ОШИБКА В СИСТЕМЕ

Гельвериен возвела глаза к потолку.

– Это я знала и без них!

Магиня осторожно коснулась пылающих символов на вершине постамента; соответствующие знаки зажглись и на экране:

УТОЧНИТЬ

Ответ явился незамедлительно. Гельвериен прочла его – и похолодела от ужаса.

ОБЩАЯ НЕПОЛАДКА СИСТЕМЫ. ВЫШЕЛ ИЗ СТРОЯ ЦЕНТРАЛЬНЫЙ МОЗГОВОЙ ПРОЦЕССОР. РАБОТОСПОСОБНЫ ТОЛЬКО РЕЗЕРВНЫЕ СИСТЕМЫ И ПЕРИФЕРИЙНЫЕ УСТРОЙСТВА.

У магини подкосились ноги. Она ухватилась за край постамента, чтобы не упасть. Эти самые «резервные системы и периферийные устройства» – чем бы они, чума их возьми, ни являлись – не смогут долго контролировать планету. Значит, конец Мириалю и всем ее жителям.

От безнадежности Гельвериен решилась на последний шаг. Высокопарный слог Древних уже вылетел у нее из головы. Пальцы пробежались по розоватым рунам, выводя на экран крик отчаявшейся души:

ЧТО Я МОГУ СДЕЛАТЬ?

И – о чудо, ниспосланное небом! – ответ пришел. Подробный, с описанием каждого шага. Чем дальше Гельвериен читала, тем сильней округляла глаза.

Все это время архимаг не отходил от своей дочери. Бедняжка отдавала умирающему другу всю свою волю к жизни, и силы девушки явно были на исходе. Даже страстная помощь Дарка не могла поддерживать дракена очень долго. Каз угасал. Но вот напряжение сделалось просто невыносимым; Аморн отвел взгляд от печального зрелища. На полу лежало отброшенное за ненадобностью ружье.

«Если б не Тулак, виновница кошмара уже избавила бы мир от своего присутствия. Почему, ну почему гнусная фея не забрала мою жизнь? В этом была бы хоть капля логики, хоть какое-то, пусть извращенное, но подобие справедливости. В конце концов, я сам обрек на бедствия целую планету. Так зачем же Каз, а не я?»

Правитель неохотно посмотрел в сторону. Кстати, что творится наверху, перед Оком? Что делают Заваль и…

– Шри, кого ты там еще с собой привела?

– Ее зовут Гельвериен, – глухо откликнулась фея. – Она из древнейшего рода магов, провела тысячи лет в заточении. Мы встретились в тот день, когда ты бессовестно заключил меня.

Аморн покачнулся, как от удара. Гельвериен? Гелъвериен? Возможно ли? Разумеется, он прекрасно знал это имя. Оно все еще не сходило с уст его соплеменников, будто предательство свершилось только вчера. Но, сказать по чести, разве тяжесть чьих-то преступлений превысит грехи его собственной совести? Магиня всего лишь подставила под удар свой народ, но не всю планету. К тому же если сейчас ей известно, что делать…