Мехмед II не стал объединителем мира, он остался мусульманином. Однако концепция Георгия Трапезундского о законном наследовании султанами престола императоров Нового Рима стала политической доктриной, эксплуатировавшейся османскими правителями в их отношениях с Европой.

Историк Д. Кицикис отмечает, что османы вели переписку с итальянцами на греческом языке. Известны договоры Мех-меда II с Венецией, составленные на языке ромеев, а также несколько грекоязычных фирманов того же султана. Характерно, что султан Баязид II (1481–1512 гг.) в своей переписке с главами иностранных государств пользовался титулатурой византийских императоров. Вот начало его послания дожу Венеции, написанного в 1503 году: «Султан Баязид, Божией милостью василевс [греч. βασιλεύς – «царь», – К. М.] и автократор [греч. αὐτοκράτωρ – «самодержец», «император», – К. М.] двух континентов Азии и Европы и остального мира… Они направили некоторых своих людей в Город [греч. εἰς τὴν Πόλι(ν) – «в Город», произносится как „ис тин боли(н)”, откуда происходит турецкий топоним „Истанбул”, – К. М.]»[378].

Д. Кицикис пишет, что «Мехмед Завоеватель считал себя продолжателем дела греческих императоров, напоминал о своих греческих корнях по материнской линии и даже утверждал, что его предок – принц императорского византийского дома Комнинов, который, эмигрировав в Конью, обратился в ислам и взял в жены принцессу из династии Сельджукидов»[379].

Патриархи, милостью султанов ставшие «милет-баши», то есть главами всей православной общины османского государства, фактически признали царское достоинство мусульманских правителей. Они получали из их рук фирманы и являлись частью турецкой государственной бюрократии. Такое положение дел сохранялось более ста лет после завоевания столицы Империи.

Только в 1561 году, разочаровавшись в султанах, Константинопольская Церковь, наконец, соборно признала законным государем православного, а не мусульманина – молодого русского царя Ивана IV Васильевича, будущего Грозного. Он венчался на царство в 1547 году. А через 14 лет Константинопольский патриарх Иоасаф II с собором признал за русским государем царский сан. В соборной грамоте царю сказано: «…наша мерность [риторическое самоуничижение Вселенского патриарха, – К. М.], советом и зде собравшихся священнейших митрополитов и боголюбезнейших епископов, действием и благодатию Всесвятого и Живоначального и Совершенноначального Духа, подавает и дарует реченному Царю Государю Иоанну, еже быти и именоватися тому во Царя законного и благочестивейшего, увенчанного и от нас законно купно и церковно»[380]. Под документом поставлены подписи Иоасафа и 36 других иерархов. Патриарх признавал полную легитимность принятия Иоанном царского титула на основании как его родства с римскими императорами, так и дарования царского титула и знаков власти Святому князю Владимиру Святославичу.

Примечательно, что признание Константинопольской Церковью Ивана Грозного православным царем произошло на пике могущества Османской державы, во время правления Сулеймана Великолепного. Патриарх Иоасаф жаловался царю Ивану на угнетение Церкви и называл Московского государя «единственным прибежищем».

Дело в том, что укрепившаяся в Константинополе и на других бывших землях Империи Оттоманская порта более не нуждалась в своей легитимации у населения через заигрывание с Церковью и обращение к имперским традициям. Титул православного царя уже не интересовал «султана суши и императора морей, халифа мусульман, имама века, слугу Двух Священных Мечетей, защитника религии». Турецкие султаны были мусульманскими монархами, в государстве которых поощрялся переход христиан в ислам, крещение же мусульман каралось смертью. Иллюзии Георгия Трапезундского и подобных ему рассеялись.

Отныне надежды всех православных были устремлены к Москве – Третьему Риму. Святая Русь начала свое высокое служение еще на Куликовом поле, но с 1561 года собственным преемником ее стал признавать сам Второй Рим – Константинополь.

Почти весь Пиренейский полуостров в VIII веке был завоеван арабами. Свободной осталась лишь узкая полоса земли на севере – королевство Астурия. Отсюда началась реконкиста (исп. reconquista – «отвоевание») – многовековой процесс отвоевания полуострова христианскими рыцарями у завоевателей-мусульман.

Реконкиста воспитала в испанцах мужество, энергичный и волевой характер, крепкую веру. Она велась под знаком Креста и была осеняема христианскими хоругвями, шла тяжело, со множеством походов и сражений, по итогам которых христиане то временно отступали, то вновь возвращали утраченные позиции. Несмотря на то что исламские полчища постоянно пополнялись свежими силами из Северной Африки, испанское рыцарство медленно, но верно перемалывало неприятеля.

Реконкиста напоминает своим религиозным пафосом и доблестью те войны, которые вели под знаком Креста императоры Юстиниан, Ираклий и Алексей Комнин. Однако имперское начало на Пиренеях прижиться не смогло. К тому времени, когда власть ислама оказалась уничтоженной, Ханаан уже повсюду глубоко пустил свои корни, которые намертво опутали героическую страну борющегося христианского рыцарства. Более того, сами христианские государства, образовавшиеся на отвоеванных у мусульман территориях, оказались целиком проникнуты духом и традициями Ханаана.

В 1492 году под натиском христианских рыцарей пала Гранада, последняя твердыня ислама в Испании. Казалось бы, опаснейший враг был окончательно повержен. Однако внутреннее состояние общества вызывало тревогу у христианских государей и Церкви.

На Пиренеях чрезвычайно силен был иудейский элемент. Иудеи появились здесь еще до Рождества Христова в результате массового перехода ханаанейцев-карфагенян в иудейскую веру. Быть ханаанейцем, или пунийцем, как их называли римляне, было опасно после завоевании Испании победоносным Римом в результате Пунических войн. Эти иудаизированные ханаанейцы благополучно пережили Римскую Империю, затем неплохо устроились в арианских варварских королевствах, но при переходе вестготов в православие встали в оппозицию к власти.

В эпоху господства ислама иудейские общины Испании процветали. Занимаясь торговлей и финансовыми операциями, иудеи имели высокий статус в обществе. Нередко представители иудейских родов назначались на высокие правительственные должности и служили мусульманским монархам в качестве министров финансов и иностранных дел.