Но что же представляет из себя упоминаемый в договоре «новый порядок», который Япония, Германия и Италия намереваются установить сначала в соответствующих регионах, а затем и во всем мире? Дать четкий ответ на этот вопрос сейчас нелегко. Но то, что три державы отвергают идеологию индивидуализма и демократии и подходят к человеческому обществу с тоталитарной точки зрения, может в значительной степени прояснить характер того порядка, который создается под их руководством.

Со времен Древней Греции и до современности западная цивилизация знала различные изменения форм, но ее основой всегда оставалось индивидуалистическое видение мира. Первым восстанием против этой концепции цивилизации стало движение германского народа за Kultur в различных сферах деятельности по мере усиления Пруссии. Поскольку структуры ее государства и общества, равно как и мысль ее народа, все еще не были в полной мере свободны от либерализма и индивидуализма, Германия потерпела решительное поражение в последней европейской войне, а само слово Kultur стало предметом насмешек и оскорблений со стороны победителей. Однако в своем последующем развитии Kultur Kampf, несмотря на временные перерывы, доказал свое полное единство с неизбежным ходом прогресса, по пути которого следует человечество. Тоталитарное движение, начавшееся фашистской революцией в Италии и достигающее зенита в национал-социатистической революции в Германии, ширится, подобно лесному пожару, не оставляя никаких сомнений в том, что завтрашний мир будет полностью проникнут новыми понятиями о мире и человеке.

По мнению автора, на Западе тоталитарное движение означает возврат к простым, но мужественным инстинктам, которые характеризовали германский и латинский народы более чем тысячу лет назад. Одновременно с появлением подобных движений в Германии и Италии, в Японии также возникло движение за возвращение к древнему исконно японскому пути. Однако революционные перемены, как это было в Германии и Италии, здесь не потребовались. Государственное устройство Японии со времени основания Империи покоилось на твердом и неизменном фундаменте, а чистый, подлинный тоталитаризм, воплощающий единство повелителя и подданных в едином живом организме, всегда был неколебимой верой японцев.

Однако было бы неправдой сказать, что зло либеральной цивилизации в последние полстолетия не отравило нашу древнюю традицию. Степень пагубного влияния стала нетерпимо высокой как во внутренней, так и во внешней политике, так что в конце концов нация восстала, и ее неудовлетворенность нашла свое выражение в «Маньчжурском инциденте» 1931 г. Он ознаменовал пробуждение дотоле подавляемых здоровых инстинктов народа, вызов, брошенный несправедливым условиям, которые навязали человечеству демократические страны, чуждым идеям и учениям, которые нам пытались привить. Он звал к переоценке, звал вернуться ко всему подлинно японскому в политике, экономике, во всех сферах деятельности. Характерные черты этого движения в Японии стали еще более очевидными во время нынешнего «Китайского инцидента», когда классическое выражение хакко итиу было принято в качестве национального лозунга, а установление нового порядка в Восточной Азии – в качестве окончательной задачи в соответствии с духом этого лозунга. Потрясения последних десяти лет на Дальнем Востоке вполне можно назвать расовым возрожденческо-реформаторским движением японского народа, главным препятствием на пути которого были махинации демократических стран, цеплявшихся за старый порядок как наилучший гарант их выгод. По существу, войну в Азии можно рассматривать как конфликт между мировоззрением демократических стран и духом кодо, который японский народ неизменно берег и лелеял со дня основания Империи. Если война в Европе – это борьба между двумя различными идеологиями, схватка между старой и новой цивилизациями, то можно смело сказать, что суть войн на Востоке и на Западе едина.

Если смотреть на нынешние войны по-иному и не принимать во внимание то, что движение за «новый порядок» в конечном счете является идеологическим и культурным движением за возвращение к естественной природе человека, то понять истинную природу завтрашнего нового мирового порядка, который будет создан сотрудничеством Японии, Германии и Италии, просто невозможно.

Перед тем как новый мировой порядок будет в полной мере установлен, прежде всего должны произойти радикальные изменения в мышлении людей в целом. Иными словами, пора покончить с привычными мыслями, которые сотни лет господствовали над человечеством. Все требует пересмотра, даже основные качества Бога и человека должны быть переосмыслены. Многие догмы и предрассудки будут отброшены прочь, поскольку в ходе предполагаемых перемен на такие вещи, как свобода и равенство личностей, неотъемлемые права человека, абсолютный суверенитет государства и право народов на самоопределение, придется посмотреть совершенно по-иному, нежели ранее. В новом мире многое из того, что прежде высоко ценилось как делающее эту жизнь достойной существования, может утратить свою ценность, поскольку именно то, чем так гордились силы старого, является источником несправедливости, неразумности, тирании и эксплуатации. Не приходится ожидать, что подобные радикальные перемены, не имеющие параллелей в мировой истории, могут быть осуществлены в короткий промежуток времени. Но общее направление века сейчас именно таково. Новый порядок успешно создается на деле на обширных пространствах Азии и Европы, и этот процесс обещает отныне только ускоряться.

Глядя на эпохальные события, происходящие в Европе и Азии, не приходится сомневаться ни в причинах, вызвавших к жизни пакт между Японией, Германией и Италией, ни в долге, который они этим на себя принимают».[525]

Согласно Сиратори, главное значение пакта в том, что он открывает возможность нового пути развития человечества, показывает альтернативу «современному миру» и намечает контуры грядущей цивилизации. И тут можно вспомнить – не удивляйтесь, читатель, – статью Н.И. Бухарина 1935 г. «Второе рождение человечества»:

«На наших глазах меняется весь мир. Меняется с быстротой неслыханной и невиданной. Локомотив истории – это теперь не плохонький паровоз девятнадцатого столетия, а мощная машина, которая с невероятной скоростью мчится вперед… Карта мира изменилась, границы на ней вычерчены совсем по-иному, переменились ее цвета… Либерализм, демократия, пацифизм – все более линяют и исчезают с исторических подмостков вместе со свободой торговли и парламентскими режимами».[526] А вот Сиратори, два года спустя: «Маятник часов качнулся в сторону от либерализма и демократии, которыми одно время были захвачены народы… Некогда широко признанная теория управления государством, видевшая в парламенте реальный центр власти, ныне полностью отвергнута, и страна стремительно движется к тоталитаризму, который является фундаментальным принципом национальной жизни Японии на протяжении вот уже трех тысяч лет».[527] Разумеется, Бухарин имел в виду грядущее объединение человечества под знаменем коммунизма в результате мировой революции, утверждая, что до сих пор по-настоящему единого человечества «реально не существовало». «Это – не простая мечта, не греза, не «сон золотой». Это – историческая необходимость… Это будет вторым рождением человечества, его рождением не как биологического вида, а как единого и целостного человеческого общества». В борьбе за грядущее единство коммунизму противостоит «фашизм» как «сила, разделяющая человечество».