Значит, настоящие.

— Зверь боится другого зверя, говорите, — произнёс я и сосредоточился на иллюзиях. Создать фантом большого размера было нелегко, но я справился. В итоге по реке к крокодилам вздымая воду, размахивая длинным хвостом и скаля громадную пасть, зловеще вышагивал большой спинозавр, совсем как в фильме про юрский период. Как говорится, Голливуд мне в помощь.

При виде такого чудовища крокодилы дёрнулись, распахнули пасти, а затем бросились врассыпную.

Дальше — дело техники, но свою задачу в Черном Овраге мы выполнили.

Утро встретило генерала на берегу широченной реки. Это была дельта той самой Нессы, на которой стоит столица Королевства. Утренний туман, рождённый приближающейся осенью, медленно плыл над неестественно ровной гладью реки, словно в сказках о горящей воде. Несса замедляла течение настолько, что в штиль не возникало даже мельчайшей ряби. Само же утро было уже пятым по счёту, с тех пор как план Петра Алексеевича начал претворяться в жизнь.

Впрочем, туман не очень густой, и можно различить семь поросших лесками островов. И где-то на одном из них и прятался склеп проклятой королевы. Об этом гласил многочисленные деревянные таблички на вбитых в берег столбах. Неграмотных об опасности предупреждали свисающие со столбов и разукрашенные охрой черепа людей и зверей. К предупреждению относились серьёзно, и потому в радиусе десяти километров от этого места не стояло не то что города, но и крохотной рыбацкой деревушки.

— Это безнадёжное дело, — тихо произнесла леди Ребекка, стоя рядом с генералом и глядя на реку.

— Надёжное, — слегка прищурившись, ответил начальник базы землян. А когда тишину нарушил громкий всплеск, вздохнул. — Килограмм на десять рыбка потянет. Сейчас бы с удочкой, да на рыбалочку. И чтоб котелок с ухой на костре, и холодная водочка. Страсть как хочется попробовать половить местную живность, там ведь не только рыбы водятся, но и речные кальмары и даже крокодилы, пробормотал он вслух свои печали.

Словно в насмешку у самого берега проскользнуло небольшое, окрашенное чёрно-белой противотенью создание, которое местные называли подводным стрижом.

Существо быстрой-быстрой глазастой тенью метнулось к поверхности, поймав упавшего в воду жука. Оно было всего с ладошку длиной, с острым носом и треугольными как у акулы плавниками. Вот только создание при этом сделало тихий «пф», сделав глоток воздуха.

Генерал дал бы зуб, что это речной ихтиозавр, и скорее всего, ещё не взрослый. Говорят, такие вырастают до полуметра, рождают живых детёнышей и плодовитые как кошки.

А ещё говорят, у них вкусное мясо, и жаль, что биологи ещё не добрались до рыбоящеров. Вот бы такого в аквариум.

— Мы не остановим орду потеряйцев, даже если это только южная орда, — спокойно произнесла Ребекка, положив руки на заметный животик, прикрытый особой серебряной кольчугой очень тонкого плетения, защищающей плод не столько от оружия, сколько от нечисти.

— Нам не нужно останавливать всю орду. Хватит и самой сумасшедшей, что их приведёт. По воздуху ей не перебраться, жабр у неё нет, а это значит, что ей необходима лодка. И не придётся искать требуемый остров. Просто встанем засадой на одном из них, создав форт, и будем долбить осколочно-фугасными. Ширина реки — одна миля. Добьём. Надо только встать выше по течению и приготовить огневую засаду.

Рыцарша приподняла брови и повела плечами. При этом легонько звякнула доспехом.

— Нежить может пойти по дну.

Генерал усмехнулся, вспомнив старый фильм про проклятых пиратов.

— Но ведь сумасшедшая пока не нежить. И если в её голове или черепушках повелителей орды есть хоть капелька рассудка, то они попытаются нас атаковывать, чтоб сковать боем и дать сектантке беспрепятственно достичь цели. Но…

Пётр Алексеевич наставительно поднял палец, которым ткнул в небо.

— Но, там же проклятое место. Значит, есть охрана. Да и ты сама говорила, что обитель проклятой когда-то представляла собой крепость. Это значит, что даже при наличии хотя бы фундамента, взять берег в одиночку невозможно. Сумасшедшая должна штурмовать остров большими силами. Скоро мы увидим грандиозное шоу. А пока надо приготовить берег к обороне.

* * *

Утро встретило дементэ сыростью травы, в которой она уснула от усталости, и криками маленьких сушёных человечков. Потеряйцы суетились, словно саранча, сожравшая целое поле и готовая двинуться дальше — собирать и воровать всё на своём пути.

Сектантка обхватила себя руками и зябко повела плечами. У нежити одеяла нет, а если бы и было, то не допросишься. А утро на редкость прохладное. Такое только ранней зимой бывает. Хорошо, что поднимающаяся над горизонтом Небесная Пара вскоре согреет воздух и разгонит туман.

Женщина медленно спустилась к реке, несколько раз набрала в сложенные ладони пахнущей водорослями и рыбой воды и умыла лицо, а после сделала глоток, поморщилась и поглядела на едва заметные острова. Нет, самих их не видно, но вот кроны деревьев поднимались над молочным маревом, и по верхушкам зелёных великанов, самих похожих на острова в белой каше, угадывалось, что где-то там и спрятана обитель Изахеллы. Но как до неё добраться, непонятно. Мало что известно о страже проклятого места, и мало кто возвращался оттуда. Те же, к кому небожители были милостивы, твердили только о бесконечных ужасах.

Дементэ выпрямилась и осторожно, чтоб не соскользнуть в воду по скользкому илистому берегу, отошла к толстой иве, склонившей к водному зеркалу свои ветви, похожие на космы нечёсаной болотной девки. Под деревом лежал нехитрый скарб сектантки, к которому уже подбирались, как обезьяны к корзине фруктов, потеряйцы.

— Кыш! — заорала женщина и начала размахивать руками.

Нежить заголосила и бросилась врассыпную, а дементэ подхватила мешок с вещами и сухарями и закричала, не зная, к кому обращаться:

— Где ваш главный?! Где самый хитрый и умный?!

Нежить гоготала, не обращая внимания на женщину.

— Главный! — заорала сектантка, предварительно набрав побольше воздуха в грудь.

— Они уже и забыли, зачем здесь, — раздался у неё за спиной слащавый юношеский голос. — Легче заставить что-то вспомнить больную рассудком старуху, чем потеряйцев.

Дементэ быстро обернулась и уставилась на юнца в красных, как кровь, одеждах. И только пылающие зловещими углями глаза выдавали в нём нечеловеческую природу.

— Мы знакомы? — тихо спросила женщина.

Дух снисходительно улыбнулся и покачал головой.

— Нет, но я рад познакомиться.

Мёд лился с уст этого юнца, но женщина нутром чувствовала, что верить гостю нельзя. Сладок мёд только из рук доброго отца, родной матери или любящего мужа. Принимая у других, надо помнить, что придётся платить. И плата порой непомерна.