– Я каменщик, – сказал он, махнув своим мешком, – возвращаюсь домой, в Испанию. Зовут меня Леандро.

– Полпути могу подвезти, – сказал толстяк в майке.

– Спасибо!

– Сейчас ехать готов?

– Конечно.

Они вышли из кафе и сели в грязный фургон «рено» с названием магазина электротоваров на боку. Когда они отъехали, водитель спросил Ллойда, женат ли он. Последовала череда неприятных личных вопросов, и Ллойд понял, что у парня страсть к подробностям чужой личной жизни. Несомненно, именно поэтому он и согласился взять с собой Ллойда: это давало ему возможность задать свои нескромные вопросы. Среди шоферов Ллойду уже встречалось несколько, подвозивших его из подобных мерзких соображений.

– Я девственник, – сказал он, и это было правдой, но привело лишь к новым расспросам о ласках с девочками в школе. В этом у Ллойда был значительный опыт, но делиться он не собирался. Он отказывался вдаваться в подробности, стараясь при этом не грубить. Наконец водитель отчаялся.

– Я сейчас сворачиваю, – сказал он и остановился.

Ллойд поблагодарил его и пошел дальше пешком.

Он научился не маршировать, как солдат, а обрел неуклюжую походку вразвалочку, как ему казалось – вполне похоже на деревенского жителя. Он никогда не держал в руке газету или книгу. Стриг его в последний раз совершенно неумелый цирюльник в беднейшем квартале Тулузы. Брился он раз в две недели, так что обычно ходил с щетиной, удивительно действенно придававшей ему вид никчемного человека. Он перестал мыться и приобрел крепкий запах, отталкивающий людей, намеревавшихся с ним заговорить.

Мало у кого из простолюдинов во Франции или в Испании были часы. Поэтому с металлическими наручными часами с квадратным циферблатом – подарком Берни к окончанию университета – пришлось расстаться. Он не мог отдать их никому из многих помогавших ему во Франции людей, потому что обладать такими часами было бы преступлением. В конце концов с огромным сожалением он бросил их в пруд.

Самой большой проблемой для него было отсутствие документов.

Он попытался купить документы у одного человека, немного похожего на него, и подумывал стащить их у двух других, но люди теперь стали очень внимательны к подобным вещам, что было не удивительно. Поэтому он решил вести себя так, чтобы избегать ситуаций, где у него могут потребовать документы. Он старался не привлекать к себе внимания, он старался, если у него был выбор, идти полями, а не по дороге, и никогда не ездил пассажирскими поездами, потому что на станциях часто проверяли документы. Пока что ему везло. В одной деревне жандарм спросил у него документы, но он объяснил, что их украли в Марселе, когда он напился и вырубился в пивняке, и жандарм ему поверил, велев проваливать.

Однако сейчас везение кончилось.

Он шел по бедной сельской местности, у подножия Пиренеев, близко от Средиземного моря, и под ногами был песок. Пыльная дорога бежала мимо борющихся за жизнь маленьких хозяйств и бедных деревушек. Места были малонаселенные. Слева за холмами он видел синие проблески дальнего моря.

И меньше всего он ожидал, что рядом с ним остановится зеленый «Ситроен» с тремя жандармами.

Это произошло совершенно неожиданно. Он услышал, как приближается машина – единственная машина с тех пор, как его высадил толстяк. Он продолжал идти шаркающей походкой уставшего рабочего, возвращающегося домой. По обеим сторонам дороги тянулись иссохшие поля со скудной растительностью и чахлыми деревцами. Когда машина остановилась, он подумал сначала, не дать ли деру через поля. Но он оставил эту мысль, увидев у двоих жандармов, выпрыгнувших из автомобиля, пистолеты в кобурах. Стреляют они, наверное, не особенно хорошо, но ведь им может и повезти. Больше было надежды на то, что ему удастся выпутаться, если он попробует соврать. Ведь это были сельские констебли, более дружелюбные, чем твердолобые полицейские-горожане.

– Документы? – сказал ближний жандарм по-французски.

Ллойд беспомощно развел руками.

– Месье, мне так не повезло, мои документы украли в Марселе. Я Леандро, испанский каменщик, иду…

– Садись в машину.

Ллойд помедлил, но делать было нечего. Теперь, скорее всего, ему не удастся унести ноги.

Жандарм крепко взял его за руку, усадил на заднее сиденье и сам сел рядом.

Когда машина тронулась, у Ллойда упало сердце.

Жандарм, сидевший рядом с ним, сказал:

– Ты англичанин или как?

– Я испанский каменщик. Меня зовут…

– Да ладно, – отмахнувшись, сказал жандарм.

Ллойд понял, что вел себя невозможно легкомысленно. Он был иностранцем, без бумаг, и направлялся к испанской границе: они просто предположили, что он – удравший английский солдат. И если у них еще есть сомнения, они получат доказательства, когда прикажут ему раздеться, потому что увидят висящий у него на шее опознавательный номер. Его он не выбросил: без этого номера его бы немедленно застрелили как шпиона.

А теперь он застрял здесь с тремя вооруженными людьми, и вероятность, что ему удастся спастись, была нулевая.

Они продолжали ехать, и в том же направлении, в каком он шел, а солнце садилось за горами по правую руку от них. Отсюда и до границы не было больших городов, так что он решил, что они собираются посадить его на ночь в деревенскую тюрьму. Может быть, ему удастся оттуда сбежать. Если же нет – завтра его, несомненно, отвезут назад в Перпиньян и передадут городской полиции. И что потом? Будут допрашивать? При мысли о такой перспективе он похолодел от страха. Французская полиция изобьет его, немцы будут его пытать. Если он и выживет, то закончит свои дни в лагере военнопленных, где ему придется остаться до конца войны или же до тех пор, пока он не умрет от плохого питания. А ведь он всего в нескольких милях от границы!

Они въехали в маленький городок. Не выйдет ли сбежать, пока его будут вести от машины к тюрьме? Ничего планировать было нельзя: местности он не знал. Он не мог ничего сделать, лишь оставаться наготове и хвататься за любую возможность.

Машина свернула с главной улицы на боковую, за магазины. Неужели они его просто застрелят здесь, а тело зароют?

Машина остановилась на задах ресторанчика. Двор был завален коробками и огромными жестяными банками. Через маленькое окошко Ллойд видел ярко освещенную кухню.

Жандарм, сидевший на переднем пассажирском сиденье, вышел и открыл Ллойду дверь со стороны здания. Есть ли у него шанс? Придется обогнуть машину и бежать по аллее. Были сумерки, и через несколько ярдов он уже не будет легкой мишенью.

Жандарм залез в машину и схватил Ллойда за руку, потому вылез, распрямился и потянул за собой. Второй жандарм вышел сразу за Ллойдом. Шанс был не особенно хорош.

Но почему они его сюда привезли?

Его ввели в кухню. Шеф-повар взбивал яйца в миске, а мальчик-подросток мыл посуду в большой раковине.