— Нет, не будут, — согласился Эсккар. — Они станут думать, как с нами легче справиться, подождут несколько дней прибытия боевого отряда с другой стороны реки. На их месте я бы в следующий раз попробовал поджечь ворота. Отправил бы против них внушительную силу с огнем и топорами.

— Или, может, они сделают ночную вылазку.

Это больше всего волновало старого солдата, хотя Эсккар считал подобное маловероятным. Ведение боевых действий в ночное время не было сильной стороной воинов. Луком особо не воспользуешься, лошадей придется оставить, но самое главное — никто не увидит твоей отваги, а это очень много значит для варваров.

— Именно поэтому ты и отвечаешь за ночное дежурство, — весело сказал Эсккар. — Я знаю, что ты не дашь солдатам спать и заставишь их внимательно нести дозор. Но я думаю, что они вначале попробуют пойти на ворота. Они умеют пользоваться огнем, поэтому я считаю, что в следующий раз в нас выпустят много горящих стрел.

Крики заставили их посмотреть на север. Возвращалась небольшая группа алур мерики, которым не понравилось, что жители деревни осматривают их мертвых. Но ближайшие к ним защитники стены несколько раз выстрелили из луков и отогнали их прочь. На почерневшей траве осталось лежать еще одно тело.

Эсккар с Гатом покинули башню и спустились на землю. Им навстречу шел Бантор.

— Командир, мы насчитали шестьдесят девять трупов — это те, которых мы видим, и еще по крайней мере столько же лошадей. У нас восемь убитых и семнадцать раненых, но только двое тяжелых.

У варваров, вероятно, имелось еще пятьдесят или шестьдесят раненых, треть которых умрет, и много пострадавших лошадей. Поэтому ставки оказались неплохими, восемь против семидесяти с лишним. Если стрела попадала солдату в лицо или шею, то он умирал или сразу же, или через какое-то время. Раны в руки считались менее опасными, а кожаные панцири и шлемы могли остановить любую стрелу, кроме выпущенной с близкого расстояния. Но сейчас было не время хлопать друг друга по спине.

— Всего семьдесят варваров! Гат! Ты видел, сколько стрел не попали по целям во время первых залпов? Едва ли кто-то из воинов упал. Скажи людям, чтобы лучше целились, или я сброшу их со стены.

Бантор с Гатом переглянулись, но ничего не сказали.

— Мы убили только самых слабых и самых глупых из их воинов, — объяснил Эсккар громким голосом, чтобы его слова услышало как можно больше народу. — Следующая группа будет состоять из более сильных и крепких воинов, и они будут знать, чего ждать. Поэтому передайте солдатам, чтобы прекратили хвастаться и готовились. И, Гат, как только ответственные за ров вернутся в деревню, скажи Корио, чтобы пустил воду. Пусть люди работают у колодцев и водяных колес, пока ров не превратится в поток грязи.

Корио считал, что потребуется по крайней мере два дня, чтобы земля должным образом смягчилась во всем рву, и еще больше — перед воротами, где ров был в два раза шире.

— Я хочу, чтобы ров к завтрашнему дню превратился в болото.

Теперь люди будут заняты делом, вместо того чтобы радоваться и бить себя кулаком в грудь, — решил Эсккар. Он пошел прочь, удовлетворенный результатами этого дня, несмотря на суровые слова, обращенные к подчиненным.

* * *

Через два часа Эсккар встречался со своими помощниками за столом во дворе. Тени во второй половине дня стали длинными, стол оказался в тени, и людям было легче дышать.

— Люди черпают воду из колодцев, чтобы заливать в ров, водяные колеса работают, — сообщил Гат после того, как все расселись. — Мы принесли в деревню тринадцать мертвых лошадей, и они жарятся на кострах, в которых горят лестницы варваров. — Он рассмеялся.

— Давайте надеяться, что после следующей атаки у нас окажется больше дров и мяса, — улыбнулся Эсккар. — Огня в следующий раз у нас будет достаточно. Они принесут ветки и траву, смоченные горючей маслянистой жидкостью. И одновременно они пойдут в атаку на стену, на каждом участке. Многие спешатся, чтобы обеспечить прикрытие тем, кто бросится на стены и ворота. И на этот раз они отправят против нас всех своих воинов, а не какую-то часть.

Эсккар повернулся к Корио.

— Теперь пришло твое время, главный строитель. Они станут наваливать дрова под воротами, попытаются их сжечь или сломать, и одновременно будут стрелять по нашим солдатам на стенах и башнях.

Корио заерзал на скамье.

— Ворота выдержат, капитан, и сжечь их будет нелегко. Если солдаты выстоят на стенах, то и ворота выдержат.

Все посмотрели на Сисутроса, потом на Бантора. Они работали бок о бок последние два месяца, строили и охраняли стены и ворота, и обучали подчиненных.

— Капитан, мы удержим ворота, — заявил Бантор. — Многие погибнут, но мы способны их удержать.

Эсккар с минуту обдумывал это заявление.

— Мы добавим половину клана Ястреба к башням и воротам, остальные распределятся вдоль стен. Пусть самые опытные остаются в резерве до тех пор, пока не потребуется подкрепление. — Он повернулся к Никару. — Нам также потребуются самые лучшие жители деревни. И нам нужны вода, камни, оружие, стрелы и люди, чтобы отбрасывать назад всех, кто попытается перебраться через стену.

— Именно для этого мы тренировались, капитан, — спокойно ответил Никар. — Мы понимаем, какой это риск.

Эсккар обвел взглядом стол. Казалось, обсуждать больше нечего. Подготовка решала очень многие вопросы.

— Что нам еще нужно обсудить? — спросил он вслух.

Спустилась ночь, и усталый Эсккар наконец решил немного поспать. Он в последний раз прошелся вдоль стен, проверяя, чтобы всех накормили. Следующие несколько месяцев будет мало еды, ее надо было хорошо охранять и выдерживать норму. Теперь Эсккар прошел мимо солдат и жителей деревни, которые продолжали работать при свете факелов во дворе. Он остановился у колодца и смыл накопившуюся за день грязь с лица и груди.

С сегодняшнего дня до ухода варваров стены будут тщательно охранять днем и ночью. После наступления темноты дозор необходимо нести особенно тщательно. Каждую ночь будут гореть костры, чтобы сразу же поднимать на стены приготовленные факелы. Солдаты с луками в руках будут непрерывно дежурить на платформах. Гат не собирался ложиться этой ночью и намеревался постоянно проверять солдат. Десять ударов кнутом ждут того, кого застанут дремлющим на посту.

Эсккар нашел Треллу наверху. Она ждала его, сидя за большим столом в первой комнате. Она подняла голову и показалась ему какой-то другой: она выглядела усталой, почти изможденной. Эсккар никогда раньше не видел ее в таком состоянии. При виде его девушка устало улыбнулась. Он подошел к ней, наклонился и поцеловал.

— Ты поела?

— Нет, с утра не ела. Я собиралась, но потом началась атака, и все стали носиться вокруг. — Трелла подняла голову и посмотрела на него. — Я видела тебя на стене, и мне стало страшно: вдруг ты умрешь?

Он сел рядом с ней. У открытой двери прозвучал голос Аннок-сур, потом она вошла, не дожидаясь ответа. Она несла поднос с кусками жареной конины, хлебом и теплым маслом. Аннок-сур поставила поднос на большой стол, затем прошла к маленькому столику и наполнила два кубка вином.