Глядя на роскошные вечерние туалеты сестер мистера Смита, Шарлотте и Энн, облаченным в простые деревенские одежды грубого пошива, стало как-то не по себе. На одной из барышень Смит было бледно-голубое атласное платье с пышными складками, отливавшее восхитительными сверкающими отблесками. Это богатое облачение как нельзя лучше сочеталось с прекрасными незабудковыми глазами девушки. Другая мисс Смит щеголяла в нежно-желтом муслине, отделанном белыми кружевами, — это платье чрезвычайно шло к светлым глянцевым локонам обворожительной молодой леди.

— Так, значит, вы и есть знаменитый Каррер Белл?! Тот самый, о котором говорит весь Лондон! — почтительно приветствовала Шарлотту миссис Смит, в чьих умных, проницательных глазах светилось неподдельное восхищение. — Вы — автор несравненной «Джейн Эйр»?! Поразительно!

Шарлотта, пораженная столь бурным приветствием, бросила на Джорджа Смита укоризненно-вопрошающий взгляд.

— Не беспокойтесь, мисс Браун, — ответил мистер Смит, мгновенно поняв значение сего мимолетного жеста. — Моя матушка — человек надежный. Она никому не выдаст вашего маленького секрета.

Шарлотта с улыбкой протянула руку почтенной миссис Смит, затем — ее очаровательным дочерям и в последнюю очередь — элегантным джентльменам, чья одежда ничуть не уступала во вкусе и достоинстве благородным барышням Смит. Энн последовала примеру сестры и тоже сердечно пожала руки гостям.

— У нас есть для вас сюрприз, милейшие мисс Браун! — объявил Джордж Смит.

— Вот как? — насторожилась Шарлотта.

— Только, пожалуйста, не пугайтесь, мисс Браун, — предупредил мистер Смит, — Когда я объявил своей почтенной матушке и сестрам о вашем любезном приглашении, они были на седьмом небе от счастья и весь день ломали себе голову о том, как вас развлечь. Словом, не прогневайтесь, милейшие сударыни, за нашу дерзость, но мы намерены отвезти вас сегодня же на оперу в Королевский театр. Я резервировал ложу.

— В Королевский театр? — изумилась Шарлотта.

— Боже правый! — вырвалось у Энн.

— Вы ведь простите нам эту своевольную дерзость, мисс Браун? — спросил Джордж Смит, весьма довольный столь бурной реакцией, — Мы не хотели застать вас врасплох.

Шарлотта едва могла поддерживать беседу, умирая от головной боли, которая стала теперь совершенно невыносимой. Она с великой радостью предпочла бы покой и тишину в обществе одной лишь славной «малютки Энн» самым блистательным светским развлечениям. И тем не менее Шарлотта Бронте отчетливо понимала, что, будь она хоть на краю могилы, ей не достало бы духу отказать своим добрым гостям. Она лишь горько заметила:

— Но можно ли появиться в здании Королевского театра в таких восхитительных обносках, как наши платья, мистер Смит? У нас с сестрой нет подходящих нарядов для столь торжественных случаев.

Джордж Смит смущенно потупил взор. Королевский театр — пристанище аристократов и коронованных особ. Благопристойность и известная роскошь в одежде — непременное требование к его посетителям. Леди и джентльмены из высшего общества, которые составляют основной их контингент, по традиции изощрялись вовсю, стараясь во что бы то ни стало перещеголять друг друга своими туалетами и украшениями и не ударить лицом в грязь перед августейшими венценосцами. Разумеется, мистеру Смиту были прекрасно известны причуды «большого света». Но, руководствуясь самыми добрыми побуждениями, он не учел этого досадного момента и теперь чувствовал себя крайне неловко.

Шарлотта, заметив его замешательство, поспешила прийти к нему на помощь, движимая отчаянным желанием исправить положение:

— Не огорчайтесь, мистер Смит, — молвила она самым дружелюбным тоном, — Мы сейчас же облачимся в свои самые приличные платья, припрятанные в нашем дорожном сундуке для особых случаев, и наденем все свои украшения. Думаю, этого будет довольно, чтобы хоть в какой-то мере оправдать своим видом оказанную нам высокую честь.

Джордж Смит согласно кивнул.

— Мы будем ждать вас у выхода из кофейни, — предупредил он пасторских дочерей и вместе с мистером Уильямсом и всем своим почтенным семейством покинул комнату.

Барышни Бронте немедленно нарядились в свои лучшие шелковые платья (у Шарлотты было платье из серого шелка, у Энн — из коричневого), приберегаемые для высокоторжественных случаев. Открыв небольшую шкатулку, привезенную из Гаворта, сестры извлекли оттуда свои единственные украшения: жемчужную брошку Шарлотты и янтарный браслет Энн. Пасторские дочери поспешно их нацепили и вскоре вышли к своим гостям «en grande tenue»[68]как сказали бы французы.

Мистер Смит нанял просторный крытый экипаж, обитый изнутри куньим мехом, и они тронулись по направлению к зданию Королевского театра. Их путь пролегал через самые красивые, ярко освещенные районы Лондона, которые в свете вечерних огней выглядели еще наряднее, чем в дневное время. Пасторских дочерей охватило приятное волнение, вызванное предвкушением чего-то таинственного и необычного. Стук копыт по булыжной мостовой сладко убаюкивал, как монотонный шум морского прибоя, а легкий ветерок, врывавшийся в миниатюрное оконце, мягко освежал. Даже сильнейшая головная боль Шарлотты постепенно утихла, и ее перестала мучить тошнота. Это было для нее самым большим облегчением, и она всецело отдалась во власть новых красочных впечатлений.

Вскоре они остановились перед огромным, ярко освещенным зданием. Мистер Смит ловко спрыгнул на тротуар и с большой учтивостью помог выйти из экипажа всем своим спутникам.

Честная компания двинулась по направлению к главному входу и остановилась на пространной площадке перед парадной дверью, где уже оживленно толпился народ. Как всегда предупредительный и галантный Джордж Смит не позволил пасторским дочерям скучать перед закрытым входом и тесниться в гуще ожидающей толпы. Он отвел их на свободный пятачок площадки и занял их внимание подробным экскурсом в историю Королевского театра.

— Это один из лучших оперных театров мира, — заявил он со всей соответствующей торжественностью. — Именно здесь осуществляются все постановки иностранных опер, идущих в Англии. По первоначальному проекту архитекторов Ванбру и Конгрива здание Королевского театра было выстроено в 1705 году. После пожара 1789 года — одного из самых грандиозных пожаров в истории Лондона — его перестроили, оно стало гораздо больше и вместительнее. В 1818 году его усовершенствовали — так что теперь это, вероятно, самый большой театр в мире. Он оснащен единственной в Англии сценой в форме подковы.

Тем временем распахнулись створки парадного входа, и оживленная толпа двинулась внутрь здания.

— Прошу! — торжественно произнес мистер Смит, жестом приглашая пасторских дочерей последовать к проходу.

Мгновение — и сестры оказались в обширной круглой зале, могучие мраморные стены и высоко вздымающийся куполообразный потолок которой украшала золоченая лепка и гирлянды из золотистых листьев с нежно-белыми лилиями. Посреди залы виднелась уходящая наверх и теряющаяся где-то в сводах потолка беломраморная лестница.