Имела честь получить бумагу на мальчика и девочку для доставления Сухопрудской, за что чувствительно благодарю, и прошу Вас простить меня, есть ли я Вас с сим обеспокоила.

В протчем, желаю душевно Вам совершеннаго здравия. Имею честь пребыть с глубочайшим моим почтением Вашего сиятельства покорная слуга Е. Калагеоргиева.

Херсон 1812 г. января 18

Милостивый государь Александр Николаевич!

Имела честь получить письмо Ваше, но крайне и душевно сожалею, что Вы часто бываете нездоровы, берегите себя, Вы всегда пренебрегаете своим здоровьем и не бережетесь в пище. Надеюсь, что Вы получили мое последнее письмо, надеюсь также, Вы простите меня, что беспокою Вас моею просьбою, но верьте, что крайне нуждаюсь в деньгах. Уверена в Ваших милостях ко мне, осмеливаюсь Вас еще утруждать. Несколько писем получаю от госпожи Сухопрудской, просит крепости на мальчика и девочку, Вам мне пожалованные, которых я ей уступила; она показала у себя их по теперешней ревизской сказке купленных от Вас, она имеет свидетельство на их от Вас, но она очень недовольна мальчиком, который пренегодный, ворует и несколько раз уже бежал от нее, так как она очень недостаточна, то хочет продать его, но без купчей крепости не может ни к чему приступить. Прошу Вас, Александр Николаевич, сделать милость и оную прислать, дабы могла я ей сим сделать большое удовольствие.

Желая душевно быть Вам здоровым, целую Ваши ручки. Остаюсь навсегда покорная, Ваша Елисавета Калагеоргиева.

Херсон 1813 г. января 8

Милостивый государь Александр Николаевич!

Надеюсь, что Вы последнее мое письмо получили, в котором поздравляла Вас с праздниками Рождества Христова, теперь позволите Вас поздравить с Новым годом и пожелать Вам всех благ на свете. Благодаря Бога, до нас не дошла чума, и там, где есть, начинает прекращаться. Я бы давно у Вас была, есть ли бы не помехою сия болезнь, где в многих местах надо выдерживать карантины.

За обязанность поставляю, так как Вы, Александр Николаевич, истинной мой благодетель, уведомить Вас, что вторую мою дочь сватает один помещик в 30 верстах от Новомиргорода именем Лутковской, родной племянник княгини Кудашевой, что тоже возле Миргорода. Человек молодой, предостойной, имение очень изрядное, служил он в военной службе, потом в отставку для домашних обстоятельствах отставлен подполковником. По-настоящему, должно бы не согласиться, пока старшая наша не выдет, но, мне кажется, в нашем состоянии не должно иметь предубеждения.

Я надеюсь на Бога, что и Варинька моя уйдет своей судьбы, есть ли мы станем выбирать, то могут они просидеть, а я больше ничего не желаю, как видеть их щастливыми в супружестве и не нуждаться в своей жизни.

Итак, мы решились и дали слово, я хотела ехать на контракты, ибо нужно делать покупки, где гораздо дешевле, нежели у нас, да и достать многого нельзя, но не могу никак отлучиться теперь. Я дала комиссию одному туда ехавшему кое-что нужное искупить.

Позвольте мне прибегнуть к Вам, как к отцу, не оставить меня в теперешнем моем положении, из контрактов прислать, что Вам заблагорассудится, дочери моей всякая милость от Вас для нас дорога и примется как от отца. Попросите от себя и Катерину Николаевну (Самойлова Екатерина Николаевна (1750–1825), в первом браке за Раевским Н.Н. (1741–1771), во втором за Давыдовым Л.Д. (1743–1801). — Н.Б.), и к ней буду писать и уведомлю ее. Надеюсь, что Вы не прогневаетесь на меня, что я так чиста, сердечно смею Вам открыться.

Целую Ваши ручки, желаю, чтобы Вы здоровы были. Имею честь быть на века покорная Ваша Е. Калагеоргиева.

P.S. Забыла я Вам написать, что на сих днях ожидают князя Куракина в Екатеринослав, куда и Иван Христофорович (Калагеорги. — Н.Б.) хочет отправиться; я думаю, Вы известны, что князь сделан начальником для прекращения моровой язвы».

Всего несколько писем. Мы видим скромную женщину, заботливую мать (у Елизаветы Григорьевны и Ивана Христофоровича было четыре сына: Александр, Григорий, Николай, Константин и пять дочерей: Варвара, Екатерина, Вера, Настасья и Софья). Ни намека на прошлое, родителей. Не найдено пока переписки Е.Г. Калагеорги с другими родственниками по отцу — Воронцовыми, Голицыными, Юсуповыми. Только эти послания, написанные ее рукой. Они вызывают большие сомнения в достатке семьи и получении богатого наследства после отца. Елизавета Григорьевна постоянно жалуется своему родственнику на тяжелое материальное положение и оправдывается перед ним в каких-то своих проступках.

В Херсонской губернии Е.Г. Калагеорги принадлежало село Балацкое, в котором числилось 42 двора, 103 м.п. и 84 ж.п. душ. Сохранившееся описание села тоже не говорит о каких-то преимуществах происхождения помещицы: «Село Балацкое, статской советницы Елизаветы Григорьевны Кологеоргиевой с выделенной церковной землею. Село при озере Болацком; церковь каменная во имя Верховных апостолов Петра и Павла; две ветряных мукомольных мельницы, каждая об одном поставе. Церковная земля по обе стороны балки Добринской, и дача речки Ингула на левой, и по обе стороны балок Дорышевой, Хреновой, Добренькой, на коей три пруда: Холтаревой и Кошиноватый, от вершинова Дорошева и Добренького и многих безыменных озера Хренового, 4-х протоков безымянных и при озере Балацком описания реки, озера. В них рыба, грунт земли; хлеба, сенных покосов. Лес — в нем звери, в полях и при водах птицы и промыслы крестьян: промышляют хлебопашеством, женщины сверх полевой работы прядут шерсть, ткут холсты и сукна для себя».

Переселившись в Варшаву, цесаревич Константин Павлович не забыл своего старого друга по детским играм; в 1816 г. он рекомендовал Калагеорги его начальнику бессарабскому губернатору Бахметьеву как человека, «коего я, по нахождению при мне с малолетства, знаю как отличного, достойного и честного человека…». В семье Калагеорги особо хранили 18 писем цесаревича к Ивану Христофоровичу за 1815–1822 гг., являвшихся лучшим доказательством добрых чувств, которые испытывал Константин к другу детства. Почти все они посвящены заботам цесаревича об устройстве судеб старших сыновей Ивана Калагеорги — Александра и Григория. Он принял их под свое покровительство и попечение, намереваясь определить в лейб-гвардии Конный полк, где некогда начинал Григорий Потемкин, а для получения образования поместил на казенный счет в 1-й Кадетский корпус.

Цесаревич с отеческой заботой следил за нравственным и физическим развитием юношей, сообщал отцу об их успехах. После окончания корпуса Александр и Григорий были произведены в корнеты с определением в лейб-гвардии Уланский полк, но великий князь, чтобы «и после сего не оставить их без надзора», привез юношей вслед за собой в Варшаву и не переставал информировать Ивана Христофоровича о службе сыновей.

Земельные владения семьи Калагеорги были увеличены в 1820 г., когда «по уважению усердной 39-летней службы Екатеринославского гражданского губернатора» действительного статского советника Ивана Христофоровича ему были пожалованы земли. В том же 1820 г. 26 мая семейство Калагеорги принимало в своем доме родственников Раевских и приехавшего вместе с ними поэта А.С. Пушкина. Неужели он, так живо интересующийся эпохой Екатерины II и личностью ее фаворита, не знал, что видит его настоящую дочь? Какая потеря для собирателя старинных историй.