Теперь Варвара Энгельгардт могла признаться, что они с князем Сергеем Голицыным любят друг друга. Узнав об их привязанности, Потемкин не стал мешать браку. 14 сентября 1778 г. английский посол Харрис записал о важном событии при дворе русской императрицы, связанном с именем племянницы могущественного вельможи: «Позавчера во дворце состоялось их торжественное обручение». Свадьбу отложили на год, но жених поспешил воспользоваться преимуществами близости к фавориту императрицы: «Отдай, душенька Варвара Васильевна, письмо, приложенное к сему, князю Григорию Александровичу. Хочется, душенька, один раз в жизни испытать мне опытом дружбу твою ко мне… Я письмом просил вчерась князя, чтобы он вошел в мое состояние и исходатайствовал мне чин бригадира… Надобно для моего счастия, чтобы князь Григорий столько же захотел сделать мне милость… Но на сие я не столь счастлив, чтобы сам собою мог довести. Чем преданность моя к нему более стремится, тем меньше, может быть, примечается она. Отдав письмо, приложенное ему, употреби свою просьбу обо мне столько же, сколько ласка твоя и любовь ко мне тебе позволит; я сегодня ввечеру в город буду и тебя увижу; увижу также и то, что вправду ли ты любишь меня или нет». Трудно поверить в то, что жених не был в курсе придворных сплетен. Какой-нибудь доброхот обязательно рассказал бы Сергею Голицыну о двусмысленности отношения Потемкина к племяннице. Вполне возможно, что новую должность для будущего мужа Варвара должна была получить, воспользовавшись именно любовью к ней не дядюшки, а мужчины. Не очень достойно, но для карьеры и достижения чинов многие шли и не на такое.

В январе 1779 г. состоялась свадьба Варвары Энгельгардт и Сергея Голицына. Досада Потемкина была непродолжительна, он постоянно благоволил молодым, покровительствовал мужу своей племянницы, исполнял, по возможности, просьбы о протекциях, а также вместе с императрицей стал восприемником первого сына Голицыных — Григория (1779–1848). Дядюшка и племянница оставались близкими родными людьми до конца жизни князя. Варвара продолжала писать к Потемкину в том же полуигривом, чуть интимном, тоне: «Целую ручки твои; прошу тебя, папа, чтоб ты меня помнил; я не знаю, отчего мне кажется, что ты меня забудешь — жизнь моя, папа, сокровище мое, целую ножки твои». Иногда она подписывалась: «Дочка твоя — кошечка Гришинькина».

Сергей Федорович Голицын приходился правнуком самому яркому из представителей третьей ветви обширного голицынского рода — воспитателю Петра I, боярину Борису Алексеевичу, основателю подмосковной усадьбы Вяземы. Сергей Голицын родился 20 августа 1749 г., в семье статского советника, президента Ямской канцелярии Федора Сергеевича Голицына и его жены Анны Григорьевны, урожденной графини Чернышевой. Знатное происхождение сочеталось в Сергее Голицыне с хорошим образованием и прекрасными личными качествами: он был храбр, гостеприимен, исполнителен. Имея сильных покровителей в служебной карьере, сначала в лице дяди, З.Г. Чернышева, а затем светлейшего князя Г.А. Потемкина, Сергей Федорович, начав службу в 1756 г., участвовал в первой Русско-турецкой войне 1769–1774 гг., в 1779 г. он был произведен в генерал-майоры. Во время второй Русско-турецкой войны он особо отличился в битве при Мачине. Состоя под началом Потемкина, С.Ф. Голицын с уважением относился к князю и хорошо знал его интересы. В одном из писем, сожалея, что Потемкин, заняв более высокий пост, перестал быть его командиром, Голицын пишет о приготовленном к приезду светлейшего сюрпризе: «Э, батюшка Григорий Александрыч. Вы нас оставили, а я было в угодливость Вам завел в полку огромную турецкую музыку, и все здешние песни очень хорошо играют, дожидался все Вас, хотел, чтоб невзначай Вам оную показать, а теперь, как услышал, что Вы быть не изволите, так, ей Богу, охота опала…»

Еще в преддверии женитьбы Потемкин предоставил С.Ф. Голицыну «в аренду» Смоленский драгунский полк, расквартированный в Балашовском уезде Саратовской губернии. Здесь, на землях, приобретенных в конце 1770-х г., Сергей Голицын создал родовое гнездо для своего многочисленного потомства — усадьбу Зубриловку, где и поселились Голицыны после свадьбы. Зубриловка стала любимым местом пребывания Голицыных. Они не жалели средств на устройство усадьбы, украшение дома-дворца; собирали библиотеку и произведения искусства. Собственных средств, видимо, не хватало, и в своих письмах Сергей Федорович неоднократно просил Г.А. Потемкина оказать материальную помощь для «избавления от разорения жены и семерых несчастных детей», для спасения имения, как он писал в одном из писем.

Знакомство поэта Гавриила Романовича Державина с Варварой Васильевной Голицыной, хлопотавшей за него перед дядюшкой, носило и литературный характер. Именно красавице-племяннице своего покровителя Державин посвятил прекрасные поэтические строки в 1788 г.:

Так писал Г.Р. Державин, обращаясь к сражавшемуся в это время под Очаковым С.Ф. Голицыну.

При участии Державина в 1788 и 1790 гг. в Тамбове была издана французская пьеса «Заблуждения от любви, или Письма Фанелии к Мильфорду», перевод которой сделала племянница светлейшего. Этот перевод ценители «почитали одним из лучших в тогдашнее время», а Державин был преисполнен гордости «за успехи от нововозникающих тамбовских муз». В письме к литератору М.М. Хераскову поэт советует: «Прочтите новый роман; да послужит он многим из ваших указкою и по выбору и по слогу. В столицах не все так переводят…» Сама Варвара Васильевна, унаследовавшая от дяди пристрастие к литературной деятельности, более чем скромно оценивала свой труд, посвященный мужу Сергею Федоровичу Голицыну: «…выпустить в свет сей слабый перевод дерзнула я не с намерением тщеславия или желания угодить тому же самому свету, но побудительной причиной было то… что я занимаюсь чем-нибудь полезным и к просвещению ведущим…»

Смерть Г.А. Потемкина потрясла всех: императрицу, двор и, конечно, родных князя. «Я, обливаясь слезами, — писала Варвара Голицына своему саратовскому соседу из Ясс, — только Вам и сказать могу, что вместе с благодетелем моим я всю надежду мою потеряла; и, как будто нарочно, дабы чувствовала я всю тяжесть удара моего, он столь был ласков, милостив и благотворителен к нам! Ничем не занимался так, как только привести дела мои в порядок и сделать детям моим впредь состояние хорошее». С.Ф. Голицыну пришлось принимать участие в решении вопросов о разделе имущества и выплат в казну значительных долгов князя.

Брак князя С.Ф. Голицына с Варварой Васильевной был на редкость счастливым и гармоничным. Она, выйдя замуж, стала примерной женой и матерью десяти детей, занявших впоследствии видные государственные должности. Варвара Васильевна взяла в свои руки управление всеми делами мужа, и окружающие отмечали ее домовитость, стремление увеличить благосостояние семьи, обеспечить своим детям блестящее будущее. Редко посещая Москву и Петербург и мало показываясь в обществе, где она была известна своей надменностью, княгиня Голицына была любезна лишь с близкими людьми, родными. У нее часто собирались литераторы и поэты, она покровительствовала И.А. Крылову и К.Ф. Рылееву. Литературный талант Варвары Голицыной унаследовали ее дети и внуки: сыновья Александр и Владимир, внуки Михаил и Сергей Григорьевичи заняли достойное место на страницах «Словаря российских писателей XIX в.» и входили в близкое окружение А.С. Пушкина.