class="p1">— Верно. Для людей их класса — нет. — Толхерст побарабанил пальцами по столу.

— Если бы ты сделал, что можешь, Толли, я был бы тебе по гроб жизни обязан.

— Ладно, — просиял Толхерст. — Я попытаюсь.

Гарри и София договорились, что он придет на обед и они расскажут Энрике и Пако о своих планах. Он наконец вылез из такси, открыл дверь подъезда ключом, который дала ему София, и осторожно поднялся по темной лестнице. Не видно было ни зги, поэтому Гарри зажег спичку. Такой совет дал ему Толхерст — всегда иметь при себе спички на случай отключения электричества.

Он постучал, и София откликнулась. Тусклый свет упал на площадку, когда она открыла дверь. На ней было платье, которое она надевала в театр. Комнату за спиной освещало множество свечей, их мягкое мерцание скрадывало пятна сырости на стенах, маскировало обшарпанную мебель. Кровать Элены так и стояла у стены. Гарри наклонился и поцеловал Софию. Она выглядела усталой и тихо сказала:

— Hola.

— А где Энрике и Пако?

— Они пошли за кофе, скоро вернутся.

— Догадываются о чем-нибудь?

— Пако думает, что-то будет. Давай проходи, снимай пальто.

Кровать была застелена чистым лоскутным одеялом, стол накрыт белой скатертью. Брасеро горела уже некоторое время, и в комнате было тепло. Они сели рядышком на край постели. Гарри сказал, что поговорил с коллегой по поводу виз.

— Думаю, он сделает все возможное. Вероятно, это произойдет до Рождества.

— Так скоро? — (Гарри кивнул.) — Это будет тяжело для Энрике, — покачала головой София.

— Мы можем присылать ему деньги. Тогда он, по крайней мере, сможет платить за квартиру. — Гарри взял Софию за руку. — Ты не передумала?

— Нет. — Она подняла на него взгляд. — А что с твоей работой? Она закончена?

— Почти. Слушай, тебе не кажется, что нам лучше сначала полностью увериться в успехе, а потом сказать им?

— Нет, — решительно покачала головой София. — Не стоит оставлять это на последний момент. Пусть узнают о наших планах сейчас.

— Рад это слышать.

На лестнице раздались шаги. Вошли Энрике и Пако. Первый выглядел усталым, а вот у мальчика щеки были непривычно румяные. Энрике пожал руку Гарри:

— Buenas tardes. Madre de Dios, ну и холод! — Он повернулся к Софии. — Смотри, мы нашли кофе. Вот такой.

Пако вынул из-под пальто бутылку цикорной эссенции и с редкой для него улыбкой вскинул ее как трофей.

София приготовила обед — горох с мелко нарезанной колбасой чоризо. Они ели вместе, сидя за столом. Энрике рассказывал о работе — расчистке дорог от снега и богатых женщинах, которые не желали отказаться от обуви на высоком каблуке, а потому то и дело падали. После еды София отодвинула от себя тарелку и взяла Гарри за руку:

— Мы должны вам кое-что сказать.

Энрике озадаченно посмотрел на них. Пако, голова которого едва возвышалась над столом, тревожно нахмурился.

— Я попросил Софию выйти за меня замуж, — объявил Гарри. — Скоро я возвращаюсь в Англию, и София поедет со мной, если мы сможем взять Пако.

Энрике спал с лица. Взглянул на сестру:

— И я останусь здесь один? — Потом пожал плечами и улыбнулся. — Да что мне делать в Англии? Я едва умею читать и писать. Ты у нас всегда была умницей.

Пако переводил взгляд с одного взрослого на другого. Его лицо застыло, когда он услышал слова Энрике.

— Нет! Нет! Я не оставлю Энрике, нет!

Мальчик соскочил со стула, обхватил парня руками и, отчаянно визжа, уткнулся носом ему в плечо.

Энрике поднял Пако на руки.

— Я уведу его на кухню, — сказал он и вышел.

Когда дверь за ними закрылась, София вздохнула и закрыла лицо руками:

— Энрике храбрится. Такое известие вскоре после смерти мамы.

Гарри убрал ее руку от лица:

— Когда мы устроимся, попробуем забрать и его…

Он не договорил, потому что в дверь громко постучали. София устало поднялась:

— Если это опять сеньора Алива…

Она решительно подошла к двери и распахнула ее. На площадке стояла Барбара — лицо бледное, глаза заплаканы.

— Что? — резко спросил Гарри. — Что случилось?

— Могу я войти? Прошу. Я пришла к вам, Гарри, но не застала и подумала, что вы, вероятно, здесь. Мне больше некуда податься. — Она казалась испуганной, отчаявшейся.

София пристально взглянула на нежданную гостью, взяла ее за руку.

— Входите, — сказала она и подвела Барбару к стулу.

Та тяжело опустилась на сиденье.

— Выпьете вина? — предложил Гарри. — Вы замерзли.

— Спасибо. Простите, что прервала ваш обед.

— Мы уже закончили, — поспешила успокоить ее София. — Пако расстроился, и Энрике ненадолго увел его на кухню.

Барбара закусила губу:

— Лучше ему не знать, почему я пришла.

Она вынула из сумочки пачку сигарет, предложила Софии, закурила и вздохнула с облегчением:

— Как хорошо быть с друзьями! Вы не представляете.

— Что случилось? — повторил свой вопрос Гарри. — Почему вы в таком состоянии?

Барбара положила локти на стол и набрала в грудь воздуха:

— Вы знаете, что в последнее время мы с Сэнди не ладили. И я говорила, что собираюсь поехать домой.

— Да.

Она сглотнула.

— Некоторое время назад я подслушала его телефонный разговор. Случайно. Сэнди был в кабинете, а я несла ему одну вещь и… услышала такие странные слова. Он говорил с кем-то о ваших инвестициях, Гарри, потом спросил, что сделали с одним человеком… — ее передернуло, — и назвал его… крепким. Я все думала об этом. Он упомянул фамилию. Гомес.

Глаза Гарри расширились, а Барбара вынула из сумочки тот самый экземпляр «Я»:

— Позавчера вечером я увидела вот это.

София наклонилась и прочла заметку. Гарри откинулся на спинку стула и глядел на Барбару; мысли роились у него в голове.

Открылась дверь, и в комнату заглянул Энрике, в глазах его читался немой вопрос. София встала и ушла к нему на кухню. Барбара понуро сидела на стуле. Гарри глядел на нее. София вернулась:

— Я попросила их побыть на кухне. — Она села на свое прежнее место. — Сеньора Барбара, вы в этом уверены? Простите меня, но вы слишком возбуждены.

Барбара энергично замотала головой:

— Нет, все сходится. — Она повысила голос. — Сэнди причастен к пыткам и убийству человека. Прочитав заметку, я не хотела идти домой, но заставила себя. Сказала ему, что у меня болит голова, и легла спать. Теперь мне невыносимо с ним разговаривать.

По ее телу волной пробежала дрожь.

— Я слышала, как он шутит со служанкой в прихожей, у него с ней связь. Мне было так страшно лежать там в постели, никогда еще я так не боялась. Сегодня я рано вышла из дому и отправилась в госпиталь. А после я… я просто не смогла вернуться домой. Я должна,