Хотя если задуматься, теперь, став призраком, он может проходить сквозь стены… а значит, и сквозь землю тоже. Значит, в землю он должен просто проваливаться. Но не проваливается. Значит, он сейчас не стоит, а висит, и ему лишь кажется, что он стоит… Логмир отчаянно помотал головой, выбрасывая из мыслей эту чепуху. Так и с ума сойти недолго.

— Как думаешь, магистр, чем закончится вся эта кутерьма? — поинтересовался он у Витааля.

— Чего не знаю, того не знаю. Но лично я собираюсь досмотреть до конца.

— Тогда смотри очень внимательно, — взмахнул катанами Логмир. — Я собираюсь еще немного поучаствовать.

С этими словами он и бросился в гущу битвы.

Еще и еще раз Дайлариана ударила Гелала молнией. Тот поначалу даже не сопротивлялся — в такой он оказался растерянности. Но потом архидемон решил, что это все-таки никуда не годится, и ударил в ответ. Блеснули длинные клыки, и Дайлариану захлестнуло вытягивающим жизнь потоком. И без того бледная девушка побледнела еще сильнее, но продолжала шагать вперед. Молнии с ее рук так и сыпались.

Этому заклятию Дайлариана научилась у Креола. Молния Мардука — в общем-то стандартное заклятие Молнии, но напоенное особой силой, делающей ее убийственной для демонов. Сам Креол использовал Молнию Мардука редко, считая не очень практичной, но Дайлариане она пришлась по руке. Мелкие демоны горели в ней, как сухие листья. Демоны покрупнее… что ж, им это тоже не очень нравилось.

Но архидемон, конечно, скроен прочнее. С каждым выстрелом Гелал сотрясался, морщился и шипел, но падать не собирался. Он даже почти не обугливался — так, кожа чуточку серела, но тут же возвращалась к естественному цвету жабьего брюха.

Тогда Дайлариана добавила света. Не чистого Света, одной из двух первостихий, вечно борющихся противоположностей, а самого обычного солнечного света. Та часть его спектра, что лежит за фиолетовым цветом, как известно, вредна вампирам — а Гелал был самым настоящим вампиром, пусть и «умноженным» на демона.

Именно это «умножение» позволяло ему чихать на солнце, висящее прямо над головой, но когда из ладони Дайларианы хлынул поток тысячекратно сгущенного, сконцентрированного почти до жидкого состояния солнечного света… тут даже Гелал заскрежетал зубами. По всему его телу поползли коричневые пятна, кожа начала крошиться и осыпаться.

И все же этого было мало. Гелал просто моргнул и… исчез. Дайлариана тут же сжала кулаки, не желая изливать ману в пустоту, и крутанулась на сто восемьдесят градусов. Как она и думала, Гелал стоял там. Какую-то долю секунды он еще смотрел на свою дочь, а потом выкрикнул что-то невнятное, и ту снесло ураганным потоком.

Дайлариану отбросило на сотню шагов, проволокло по камням и ударило головой о стену госпиталя. Разрезы на ладонях и запястьях еще больше расширились, из них закапала густая темная кровь. Но Дайлариана не издала ни звука. Она приподнялась на локтях, оглядывая мир все тем же безразличным взглядом, которым смотрела на него с рождения.

Тело этой девушки могло выдержать и не такую встряску. Там, где другая бы покалечилась, Дайлариана вставала невредимой… почти невредимой.

— Кровь — это сила, — одобрительно произнес Гелал, мгновенно перемещаясь к юной колдунье. — Твоя кровь очень сильна, дитя. Очень…

Его снова шваркнуло пучком молний. Гелал раздраженно поморщился, рассеивая их одним движением плеча. Ему уже надоели эти игры.

— Что зря теряешь время, дитя? — попенял он. — Я бессмертен, меня невозможно убить.

— Невозможно ли? — прищурилась Дайлариана, резко подаваясь вперед.

На кончиках хрупких пальцев блеснули крошечные точки. Заклятие Алмазного Ногтя, превращающее собственные руки колдуна в страшное оружие. Словно десять алмазных ножей вошли сейчас в живот Гелала, пронзили его дряблую кожу.

— Ну и что? — устало спросил он, беря Дайлариану двумя пальцами за запястье. — Разве такой пустяк… о-о-о… что за…

— Кровь — это сила, — спокойно сказала та. — Ты сам так сказал. В моих жилах течет твоя кровь. Кровь архидемона. Понимаешь, что это означает?

— Ты… ты можешь убить меня! — расширились глаза Гелала.

— Уже убила, — произнесла Дайлариана, втыкая палец в горло Гелала, а другой рукой забираясь еще глубже в живот. Она нашарила там что-то склизкое и с силой рванула на себя…

Только теперь архидемон понял, что его дочь сама изрезала себе руки. Сама открыла ток крови, тем усилив скрытое могущество своей плоти. Он совсем забыл, забыл!.. Забыл, отчего даже иные боги страшатся своих смертных детей!

Плоть полубога почти такова же, что и плоть смертного, но все же немного отлична. Все же имеет некоторые свойства божественности. Каждый полубог словно несет в собственном теле комочек адаманта. Совсем крошечный — и все же это дает ему оружие против бессмертного родителя. Ибо он плоть от плоти его и кровь от крови.

А кровь — это сила.

И Дайлариана этим воспользовалась. Еще в гимнасии она усвоила одно простое правило. Подобное уничтожается подобным. Хочешь уничтожить огонь? Пусти ему встречь другой огонь. Разрезать алмаз? Возьми другой алмаз. Убить архидемона? Натрави на него другого архидемона.

Если же архидемона под рукой нет, сгодится и его дочь.

Гелал пошатнулся и упал. В дико расширенных глазах архидемона застыло неверие. Придя в этот мир, он совсем не ожидал, что все закончится вот так.

Дайлариана задумчиво посмотрела на бездыханное тело. Потом на свои руки. Усилием воли она остановила ток крови и затянула разрезы.

Однако не слишком прочно — ведь у нее же еще остался дедушка, Акхкхару. Вероятно, с ним придется потруднее — он более дальний родственник, да и как демон, говорят, посильнее Гелала. Но все же кровь Дайларианы должна сделать уязвимым и его…

— Как грустно быть сиротой, — ровным голосом произнесла девушка.

Асанте Шторм стоял на капитанском мостике, раскинув руки в стороны. Он продолжал удерживать Пожирателя Кораблей, водоворот чудовищной, невообразимой мощи. Там, на дне, скрытые за мириадами брызг и клубящимся белым паром, продолжали сражаться Креол Разрушитель и владыка океанов Дагон.

Асанте держал этот водоворот уже пятую минуту, и ему становилось все тяжелее и тяжелее. Пожиратель Кораблей — заклятие громадной силы, и от колдуна оно требует всех его сил. Мана утекает, как из пробитой бочки, и даже ее запасы, скрытые в фаархи под ногами, начинают истощаться. Еще немного, и Асанте просто рухнет от усталости.

Сейчас он представлял собой совершенно беззащитную добычу. Даже какая-нибудь Птица Лэнга легко могла бы с ним расправиться. И хотя Асанте поочистил от них небо, пока «Адмирал Кровь» шел к месту назначения, этих тварей оставалось еще порядочно.

Да и летучие утукку порой дают о себе знать…

Но Асанте нечего беспокоиться, ведь его охраняет любимая жена. Волосы колдуньи растрепаны бурным ветром, плащ колышется, раздуваемый изнутри, а ногти побелели от холода. Делиль создала ужасной силы циклон, превратила небеса в гигантскую воронку, зеркально отражающую водоворот ее мужа.