Ларна была высокой стройной смешливой черноволосой девушкой с кожей цвета слоновой кости. Ее пухлые губы все время смеялись, показывая белоснежные зубы, черные глаза искрились лукавством. Она редко когда могла долго усидеть на одном месте и постоянно носилась туда-сюда, встряхивая заплетенными в десяток тонких косичек волосами. Красивой формы уши отягощали большие серьги с крупными темно-синими тармиалгами, очень гармонировавшими с ее черными глазами.

– Ларна! – раздался позади раздраженный голос подруги. – Сколько можно тебя ждать? Идем! На уроки же опоздаем!

Девушка улыбнулась и повернулась к Даре, похожей на нее, будто сестра-близнец. Иногда их даже путали и злые языки поговаривали, что без купца Далосейна здесь дело не обошлось. Да и в самом деле – все братья и сестры Дары были белобрысы и коренасты, только она обладала черными прямыми волосами. Но между собой подруги об этом никогда не говорили, хоть и дружили они с самого раннего детства. Отец Дары был простым ремесленником, но довольно зажиточным, раз сумел оплатить обучение всех пяти дочерей в столь дорогом заведении, как "Приют Сестер Ветра". Именно там девушки и познакомились, сразу сблизившись, несмотря на разность характеров. Ларна всегда следовала за подругой хвостиком и порой бывала наказана просто за компанию, так как все привыкли, что где Дара, там и Ларна.

В школе, где учились подруги, обучали всему, что считалось необходимым знать девушке из высшего общества – грамоте, истории, рукоделию, домоведению, танцам, изучали даже морскую навигацию на случай, если кто-нибудь унаследует корабль и решит лично заняться торговлей. Это хоть как-то заставляли бунтарскую душу Ларны смириться со всей остальной "чушью", как она не раз заявляла подруге. Последнее время их обучали разным экзотическим способам доставлять мужчине удовольствие в постели. Эти уроки сильно смущали подруг, хотя они давно уже испытывали нестерпимое желание и часто рассказывали друг другу стыдные фантазии. Но ведь одно дело прижаться к подруге и пошептаться с ней о красивых мальчиках, а совсем другое слушать циничные рассказы доньи Раны. Ларне очень не хотелось идти в школу, но нужно – не хватало еще, чтобы из "Приюта" пожаловались мачехе на ее отсутствие.

– Ларна! – в голосе Дары слышалось нетерпение, она постукивала носком ботинка по камням мостовой. – Пошли, а то нам донья Санра так всыплет, что неделю сидеть не сможем!

– Уже иду, – ответила девушка, отрываясь от парапета.

Подруги с интересом рассматривали идущих навстречу нарядных людей – вечером начинается шумный праздник Дня Кораблей, и горожане заранее надели свои лучшие костюмы и платья. Ларна не обращала внимания на знакомые с детства высокие стрельчатые дома родного города, они давно уже набили ей оскомину – хотелось чего-то иного. Увидев красиво одетую женщину Ларна грустно вздыхала, косясь на свое темно-серое до пят платье, страшно уродовавшее ее. Как она ненавидела это платье, но в "Приюте" разрешалось носить только такие, и девушка вынуждена была подчиняться. Как хорошо, что через месяц выпускные экзамены – закончится, наконец, эта бессмысленная тягомотина, это переливание из пустого в порожнее.

Одно страшило Ларну больше всего на свете: хоть бы только мачеха не вздумала выдать падчерицу замуж сразу по окончании школы. С нее ведь станется… А пока шестнадцати нет – слушайся и не смей противоречить. У Ниррин ведь хватит подлости отдать ее какому-нибудь тухлому старикану десятой или двенадцатой женой. И что тогда делать? Разве что вешаться. Но думать о плохом не хотелось, утро выдалось хорошим, свежий воздух бодрил, свет желтого солнца окрашивал Тукам в странные и нежные цвета. Ларна встряхнулась, как пес после купания, и отбросила прочь дурные мысли.

Девушки весело болтали, не спеша двигаясь по нарядным улицам родного города. Почти каждый лавочник вывесил традиционные для Дня Кораблей венки из водорослей, то тут, то там слышалась музыка – на карнавал прибыло множество музыкантов, бардов, поэтов и фигляров. Подруги не спешили, пока не бросили взгляд на часы на ратуше. Увидев, что уже восемь, они испуганно пискнули, подобрали юбки и понеслись в сторону школы. Но вскоре девушки запыхались, да и смысла бежать уже не было – все равно опоздали.

Проходя мимо ратуши, Ларна покосилась на стоящих у входа нескольких скованных рабов. Бесполых, о чем говорили их набедренные повязки, – видимо привезли пополнение в муниципальный Дом Удовольствий. Среди них резко выделялась девушка аристократической наружности – наверное, изнасиловали запретным образом, а затем продали в рабство, что случалось даже с аристократами. Она с такой тоской смотрела в никуда, что Ларне стало не по себе – с любой ведь такое произойти может, с ней самой тоже.

– Ужас какой… – едва слышно сказала Ларна. – Бедная…

– Кто? – удивилась подруга. – А, рабыня… Ты лучше подумай, как нам влетит за опоздание.

– Влетит… Рад, а тебе ее совсем не жалко?

– Эту вот? Жалко, конечно… – вздохнула та. – Как представлю себя на ее месте, дурно становится. Как подумаю, что это я должна выполнять желания любого скота… Б-р-р-р…

– Спаси Создатель от такой судьбы! – передернуло Ларну.

– И не говори… – побледнела Раду. – Не хотела бы узнать, что это такое.

– А вот хрен вам, седня и узнаете, сучки! – гаркнул чей-то грубый голос над ухом Ларны, и чьи-то руки схватили ее.

Грязная, вонючая ладонь зажала ей рот, девушка задергалась, пытаясь вырваться, закричать, но ничего у нее не вышло. Ее вытаращенные глаза обшаривали улицу в надежде на помощь, но проходящие мимо горожане отворачивались, боясь нарваться на неприятности. Каждый думал, что, возможно, девчонок схватили и по праву, а дома семья, работа, дети. Пусть сами между собой разбираются… "Где же стража?! Где стража?!" – билась в голове Ларны отчаянная мысль, но стражников как всегда в нужном месте не оказалось. Насильники, посмеиваясь и переговариваясь между собой, потащили девушек в какой-то переулок, не обращая никакого внимания на их слабые трепыхания.

Склады за портом были заброшены незнамо сколько лет назад, люди, кроме отъявленных отщепенцев, там обычно не появлялись. Именно к ним и направились бандиты. Места вокруг становились все более безлюдными, старые строения щерились на белый свет разбитыми окнами и провалами дверей, ветер завывал в узких проулках и хлопал кровельным железом. Девушек колотило от ужаса, они никак не могли поверить, что их схватили посреди людной улицы и никто не обратил на это внимания, никто не вмешался, никто не позвал стражу. Слезы отчаяния текли из широко распахнутых глаз Ларны, она не прекращала попыток вырваться, но все было бесполезно. Так цыпленок мог пробовать вырваться из пасти лиса… Насильники тем временем затащили подруг в какой-то пустой пакгауз и швырнули на пол, став у единственного выхода так, чтобы девушки не могли сбежать.

– Говорил я те вчера, сучка, ходи со мной сама, не то хуже будет? – раздался гнусавый юношеский голос. – Говорил ведь…

Ларна подняла голову и встретилась взглядом с гнусно ухмыляющимся сынком соседа – прыщавым, гнилозубым юнцом, всегда вызывавшим у нее отвращение, да и не только у нее, а у всех живущих в окрестностях девчонок. Ей вспомнилось, что вчера он и в самом деле долго приставал к ней и о чем-то нудил, Ларне едва удалось отделаться от Вонючки, как звали парня все вокруг, да и то только послав его по известному адресу прямым текстом. А он нанял каких-то скотов…