— Как звали твоего мужа, ба? — резко спросила Окса прислонившуюся к столбу Драгомиру-вторую.

— Владимир Поллок, лапушка, но, думаю, Ортон это знает. Не полагайся на мой ответ…

— Ладно, теперь ты! — ткнула Окса пальцем в Драгомиру-первую. — Где умерли родители Жанны Белланже?

— В Чехословакии, лапушка, во время событий 1968 года. А вот это, я думаю, Ортону вряд ли известно.

— Не слушай, Окса! — хрипло воскликнула Драгомира-вторая. — Ортон распрекрасно может это знать! Он много лет следит за нами, вспомни список!

— Замолчи! — потрясла Гранокодуем Драгомира-первая. — Твоя семейка всегда сеяла хаос, из-за нее меня разлучили с родителями! Но сегодня ты заплатишь за все, что твоя родня натворила…

— ПРЕКРАТИТЕ! — закричала Окса, по-прежнему не зная, кого выбрать.

Она в отчаянии поглядела на Гюса, уже довольно давно пытавшегося ей что-то подсказать. Он выставил средний палец и слегка, но красноречиво обхватил его пальцами другой руки… И до Оксы дошло. Перстень!

Она быстро перевела взгляд на руки дам: перстень, который она заприметила еще в первый учебный день, великолепный витой серебряный перстень с аспидно-черным переливающимся камнем, украшал палец Драгомиры-первой!

Девочку охватила паника. Как убедиться? Откуда ей знать, что МакГроу не нацепил перстень на руку настоящей Драгомире, чтобы заронить сомнение? Обе женщины по-прежнему стояли напротив друг друга и каждая ни на миг не сводила глаз с другой.

Окса, напрягшись всем телом, растерянно поглядела на Гюса. Теперь мальчик дул в сложенную трубочкой руку. А это еще что означает? Окса посмотрела внимательнее и поняла — Гранокодуй! Что там уже Абакум говорил насчет Гранокодуев? Надо вспомнить… Они все персональные и разные, и нельзя воспользоваться чужим, потому что они признают только хозяина. Разные! Да! Вот оно!

Окса поглядела на Гранокодуй обеих Драгомир. Первая держала Гранокодуй из темного рога, инкрустированного тонкой серебряной нитью. Гранокодуй же Драгомиры-второй был более светлым, белым с розоватым оттенком, инкрустированный золотыми точками и драгоценными камнями. Окса сосредоточилась, как могла.

«Окса, попытайся вспомнить, как выглядит бабушкин Гранокодуй… Это же просто!»

Видела ли она Гранокодуй Драгомиры? Гр-р-р-р! Окса судорожно рылась в памяти. И внезапно у нее перед глазами предстало событие, имевшее место несколько месяцев назад, на кухне Леомидо. Драгомира тогда вынула свой Гранокодуй, чтобы продемонстрировать ей Ретинату. Почти белый, мерцающий множеством разноцветных огоньков! Да, но оставалась та же проблема, что и с перстнем: может, МакГроу зашел так далеко, что обменялся и Гранокодуями? Бесконечные вопросы. А главное, без ответов…

Окса не успела задаться очередными из вопросов: из глубины подвала выскочило сутулое тощее создание и прыгнуло на спину Драгомиры-второй.

— Старая плесень! Я тебе глотку перережу как свинье, каковой ты и являешься!

Узнав Гнусеня, Окса мигом выставила руку и мощным Нок-Бамом отшвырнула его в другой конец подвала. Но жуткого монстра ничто не могло остановить. Он оказался крепким, да к тому же у него имелся стимул. Он тут же вскочил на лапы и снова помчался к Драгомире-второй.

— Гнида! Ты сдохнешь в этом подвале и будешь плесневеть тут вечно!

Окса не успела среагировать. Маленькое чудовище своими страшными когтями разодрало Драгомире грудь и умчалось по лестнице наверх в дом. Его несчастная жертва вскрикнула от боли, распоротый корсет платья раскрылся, обнажив мерцающий медальон. Медальон Малораны!

Без тени сомнения Окса подняла Гранокодуй и дунула, мысленно пробормотав заклинание. И Драгомиру-первую тут же обвила липкая лиана.

— Ты что творишь, идиотка малолетняя! Сдурела совсем?

С искаженным от боли лицом Драгомира-вторая подошла к Оксе и нежно обняла ее, прошептав:

— Лапушка моя…

— Ба… — с облегчением выдохнула Окса. — Ты ранена! Нужно убираться отсюда, надо срочно заняться твоим лечением…

К ним подошел Гюс.

— Спасибо, Гюс! Ты молоток! — воскликнула девочка.

— Да ладно, старушка, чего там… Но ты права, нужно отсюда сваливать, Драгомира скверно выглядит…

Бабуля Поллок, крепко поддерживаемая обоими ребятами, едва держалась на ногах. А Драгомира-первая тем временем постепенно принимала свой истинный вид, то есть Изменника Ортона-МакГроу.

Надетая личина сползала. Лицо уже практически стало хорошо знакомым Оксе и Гюсу: жестким и злым. Действие метаморфоза закончилось, и в глазах МакГроу читалось безграничное бешенство.

— Вы, и правда, чудовище! — Окса сожалела, что несколько минут назад на какой-то миг пожалела этого человека.

«Он не достоин ничьей жалости», — напомнила она себе. Похоже, великие принципы Беглецов в последнее время дали в ней трещину…

— Вы хотели убить мою бабушку! И из-за вас заболела мама! Я вас ненавижу! НЕНАВИЖУ! — выкрикнула девочка, начисто позабыв о всякой жалости.

Драгомира закрыла глаза и, опираясь на Гюса и Оксу, поднесла к губам Гранокодуй. Она уже собралась дунуть, когда ее взгляд встретился со взглядом МакГроу. Бабуля Поллок беспомощно опустила руку.

— Не могу… — прошептала она, сползая по стене. — Я не могу его убить…

— Бабушка! — Окса опустилась на колени рядом с обессилевшей Драгомирой. — Гюс! Что будем делать?

— Не знаю, Окса, — срывающимся голосом ответил мальчик. — Но придется найти… СКОРЕЕ! — добавил он, глядя на лестницу.

Окса проследила за его взглядом и увидела, что по ступенькам спускается какая-то тень.

— Это еще что за фигня?! — в ужасе воскликнул Гюс.

— Абакум, дорогой, ты здесь… — едва слышно пробормотала Драгомира.

— А теперь еще твоя бабуля бредит! — окончательно переполошился Гюс. — Полный атас!

Тень бесшумно скользнула вниз по лестнице и приблизилась к Драгомире. У Гюса, зажавшего рот рукой, кровь застыла в жилах, когда он осознал, что тень ни к чему не привязана! Ни к телу, ни к предмету, ни к существу!

— Отпад! — пробормотал он. — Кажется, к нам идет смерть!

МакГроу, обездвиженный Свилью Оксы, пристально следил за этим странным явлением.

Тень остановилась, и с тихим шелестом материализовалась. И тут МакГроу отчаянно забился в путах, мгновенно узнав пришельца.

— Абакум! Абакум, это и правда ты! — Окса забыла, как дышать. — Я знала!

— Да, это я, малышка, — подтвердил Хранитель Драгомиры.

— Но… эта тень… — пробормотал Гюс.

— Мужчина-Фей, Мужчина-Тень, я храню вас… — просто ответил Абакум. — Твой Фолдингот мне все рассказал, — добавил он, грустно поглядев на Драгомиру. — Я сделаю то, что ты не можешь.