– Должен, господа, разочаровать вас – Полковник обвел всех многозначительным взглядом. – Не собирается Зверь уничтожать Сердце.

– А чего он тогда хочет? – озадачился Влад.

– Меня тут недавно осенило, – поделился Харднетт, – что все не так, что все наоборот. Зверь не хочет, чтобы Сердце исчезло. Напротив, Зверь хочет, чтобы оно стучало громче. Или чаще. Или – и то и другое вместе.

В его голосе не было и тени сомнения.

– А зачем это Зверю? – взъерошив волосы на затылке, спросил Влад.

– А догадайся с трех раз, – тут же предложил полковник.

Влад честно наморщил лоб, но Тыяхша догадалась раньше:

– Тогда луч будет бить чаще или мощнее. Дыра между Мирами в результате станет настолько большой, что Зверь сможет прорваться сразу всей стаей.

– Молодец, девушка, соображаешь, – похвалил полковник и, уже обращаясь к Владу, пояснил: – Солдат, те Звери, которые тут, это только авангард. Его задача: открыть проход для всей армии.

– Но в Пророчестве… – попробовал возразить несколько смущенный Влад.

Полковник оборвал его:

– Проблема устной передачи информации – нарастающее до инверсии количество искажений.

– И какой из всего этого практический вывод? – пожал плечами Влад.

Харднетт был готов к такому вопросу и выпалил чуть ли не скороговоркой:

– А вывод простой. Нужно добраться до Сердца Мира первыми. Добраться и вырубить его. Лозунг момента: «Процесс под контроль».

– А что насчет Чужих, которые уже здесь? – подумав, спросил Влад.

– Если Сердце перестанет стучать, они сдуются, – не совсем уверенно сказал Харднетт и, будто убеждая самого себя, добавил: – Обесточим катод – поле рассосется. – И, рубанув рукой, окончательно утвердил это дело: – Точно, рассосется.

Тыяхша и Гэндж переглянулись.

Им, в отличие от Влада, нелегко было принять, что в действительности все немного не так, как они это себе представляли с детства. Но они оказались крепкими на голову ребятами. Очень быстро вышли из мировоззренческого шока. И первой пришла в себя Тыяхша.

– А мы сможем пройти лабиринт без карты? – с плохо скрываемой надеждой в голосе спросила она у Харднетта.

Тот был честен:

– Не уверен. Но иного выхода у нас нет. Пройдем – пройдем. Не пройдем… Ну не пройдем так не пройдем. Не все ли равно где сдохнуть – здесь или в лабиринте? А потом у меня такое чувство… Это трудно объяснить словами… Короче, надо идти.

– Тогда нужно поторопиться, – сказала Тыяхша. Она хоть и покусывала от волнения нижнюю губу, но держалась решительно.

– Согласен, нужно спешить, – подтвердил Харднетт. Гэндж поглядел сначала на ворота, потом в ту сторону, где слушающие проповедь горожане дружно повалились на колени, тяжело вздохнул и спросил:

– Кто пойдет?

– Я, – тут же вызвался Влад. И, не найдя ничего лучшего, напомнил: – У меня шрам.

– И у меня шрам, – ткнул Харднетт в белеющий на темной коже пластырь. – Я тоже иду.

Тыяхша вопросительно посмотрела на старшего брата. Тот, лишь секунду помедлив, кивнул: иди.

И бросил недокуренную сигару на пол.

Полковник немигающим взглядом проследил за ее полетом. Как голодный коршун за полетом воробья. Влад заметил. Опередив агента, быстро наступил на дымящийся окурок. Вдавил его в плиту и прокомментировал с невинным видом:

– Пожарная безопасность.

– За мной, Охотники! – подмигнув смекалистому солдату, воскликнул Харднетт и широким шагом направился к колодцу.

Влад собрался двинуться за ним, но Тыяхша задержала его, ухватив за рукав.

– Откуда он? – тихо спросила девушка и кивнула в сторону удаляющегося полковника.

– Говорит, что с Ритмы, – ответил Влад, тоже перейдя на полушепот. – Говорит, ученый.

– Ты его знаешь?

– Нет.

– Почему начальником зовешь?

– Сказал, что начальник научной экспедиции. А что?

– Странный он.

– Черных не видела?

– Я не про то. Тут другое.

– Что?

– Говорит правду, но я ему не верю.

Влад задумался: рассказать – не рассказать? И, все еще надеясь на свои собственные силы, решил: не время. Но совсем промолчать тоже не мог, поэтому сказал:

– И я ему не склонен доверять. Давай держать ухо востро. А там – видно будет.

Тыяхша посмотрела на солдата таким испепеляющим взглядом, что его рука невольно потянулась к маске. Натягивать ее, конечно, не стал, но глаза отвел.

Недовольно покачав головой, проницательная Охотница осудила его вранье:

– Какие же вы все-таки земляне скрытные.

После чего решительно направилась к колодцу.

– Вот колдунья! – в который раз восхитился Влад ее талантами и поспешил следом.

Харднетт уже стоял на кладке колодца и как завороженный глядел на сверкающий в свете факелов металлический столб. Когда Влад и Тыяхша приблизились, полковник, не оборачиваясь, сказал:

– У меня такое ощущение, что я тут уже когда-то был. Аж колотит всего, до того все знакомо.

– Дежавю? – усмехнулся Влад.

И зря. Потому что в следующий миг сам вдруг почувствовал, как пробежали по спине мурашки. Ухмылка сползла с его лица. Он посмотрел на сам столб. Затем в бездну колодца, из которой столб рос. Затем, придержав шляпу, на пробитый столбом свод. И признался:

– Начальник, я эту железяку тоже где-то видел.

И закрыл глаза.

– Знаешь, что там внизу? – спросил Харднетт. И бросил монету в колодец.

– Знаю. – Влад открыл глаза. – Если Зверь все верно отсканировал, то там зал. Из него выходит целая куча туннелей.

– Сколько туннелей? – так и не дождавшись звука падения монеты на дно, спросил полковник.

Влад вновь закрыл глаза и посчитал:

– Двенадцать.

– Какой из них наш, знаешь?

– Знаю.

– Ну и я знаю, – ухмыльнулся Харднетт.

После чего мощно, словно прыгун в воду, взмахнул руками, оттолкнулся и полетел к столбу, до которого было метра два с половиной. Долетев, крепко обхватил столб руками, а потом и ногами, и с задорным уханьем заскользил вниз.

За ним последовала Тыяхша. К помощи столба Охотница прибегать, конечно, не стала. Просто сделала шаг и устремилась вниз на невидимом парашюте. Была – и нет ее.