Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его темно-карие глаза просканировали комнату и нас. Волосы у него были насыщенного оттенка каштанового, и могли показаться рыжеватыми при нужном свете. У Натэниэла волосы были каштановые с красным отливом, но у большинство людей с подобным оттенком они чаще кажутся коричневыми. У этого парня было приятное лицо, но исходящая от него энергетика и угроза моментально стерли всю мою заинтересованность в нем, как в мужчине. Мне захотелось почесаться, и сила, исходящая от реальных ликантропов в этой комнате, доказала, что это желание возникло не только у меня.
Он уставился на меня в ответ, даже не пытаясь скрыть свою враждебность, более того, его энергия стала гуще. Эдуард подошел к нему, и еще до того, как он представил парня, как капитана Нолана, я знала, что это будет его знакомый по работе, Брайан. А еще я знала, что он не был обычным человеком, до того, как Эдуард подозвал меня, чтобы представить нас.
— Итак, вы — Анита Блейк, — произнес он с ирландским акцентом, и это почти смягчило враждебность в его голосе.
— А ты, должно быть, Брайан, — сказала я, мило улыбаясь. Я постаралась, чтобы эта улыбка дошла до моих карих глаз. Если уж мне удавалось провернуть это с клиентами в «Аниматорз Инкорпорейтед», то я смогу сокрушить и ворчливого ирландца.
Он поднял брови и покосился на Теда/Эдуарда:
— Что, Форрестер, будем называть друг друга по именам?
— Я зову Аниту по имени, и она зовет меня Тедом.
— А остальных из… ее команды?
— По имени, — сказала я.
Капитан Брайан Нолан покачал головой:
— Я могу использовать ваш позывной, если хотите, Форрестер, но я не могу называть вас Тедом.
— Теодор, — предложила я, состроив невинное лицо.
Нолан нахмурился, глядя на меня:
— Нет.
Эдуард улыбался нам обоим. Полагаю, он искренне наслаждался этим зрелищем. Его голубые глаза чуть потемнели, а дыхание немного ускорилось. Думаю, ему нравилось как накалялась в комнате энергетика, а также предвкушение вероятного кровопролития.
— Как знаешь, — сказал Эдуард и повернулся ко мне — Анита Блейк, это Брайан Нолан. Нолан, Блейк.
— Капитан Нолан, — поправил он, сузив свои карие глаза.
— Хорошо, тогда маршал Блейк, — представилась я, улыбаясь.
— Я развлекаю вас двоих? — поинтересовался Нолан.
— Есть немного, — призналась я.
— Ты всегда развлекаешь меня, — сказал Эдуард с улыбкой Теда.
Нолан нахмурился:
— Я не думаю, что мне нравится ваше отношение, Блейк.
— Я тоже от тебя не в восторге, Нолан, но нам необязательно обожать друг друга, чтобы работать вместе.
Он нахмурился сильнее, на лбу и между бровями пролегли глубокие морщины. Это заставило меня накинуть ему еще несколько лет к тем тридцати с хвостиком, которые я дала ему на первый взгляд; теперь, скорее, ближе к сорока. Как только люди достигали определенного возраста, я просто начинала гадать вслепую.
— Было бы куда проще, если бы мы все обожали друг друга, хоть немного, — вмешался Дев, улыбаясь и излучая радость — радость от того, что он был здесь, радость от того, что встретился с Ноланом, да и вообще он очень старался перенаправить атмосферу в дружелюбное русло.
Он протянул руку и представился:
— Я Мефистофель.
Нолан не пожал ему руки:
— Что за херню ты учудил, чтоб заработать это прозвище?
Дев состроил грустное лицо и сказал:
— К сожалению, это не прозвище. — Он протянул свой паспорт так, чтобы его собеседнику было четко видно, что там написано: «Мефистофель Девлин Деверо».
Нолан перестал хмуриться, его лицо разгладилось и стало более человечным, более привлекательным:
— Ни хрена себе имечко, Деверо.
— Я предпочитаю «Дев».
— Не виню тебя, — ответил он с ирландским акцентом, и почти улыбнулся, размышляя о том, как можно было жить с таким именем.
Имя и фамилию Деву дали родили, но я знала, что свое второе имя, Девлин, но выбрал сам. Когда золотым тиграм исполнялось десять, они сами выбирали себе второе имя. Большинство из них выбирали очень простые имена, либо же те, которые звучали нормально, но маленький Мефистофель выбрал наиболее созвучное с тем прозвищем, которое он уже себе заработал: Дьявол.
— «Деверо» — это французский, — сказал Нолан и заговорил на беглом, почти чистом французском.
Дев с улыбкой покачал головой:
— Большинство американцев не говорят на языке страны своих предков. Прости.
Нолан повернулся к Прайду, который стоял рядом со своим кузеном.
— А вы?
— Прайд[14] Кристенсен.
— «Гордость» — это прозвище?
Прайд просто поднял свой паспорт так, чтобы Нолан его видел. Тот гласил: «Прайд Кристенсен». Второго имени не было, потому что он его и не выбирал.
— Если бы вы не носили разные фамилии, я бы спросил, не братья ли вы.
— Кузены, — ответил Дев и пихнул Прайда в спину.
Прайд вскинул бровь и нахмурился:
— Ты когда-нибудь повзрослеешь?
— А ты когда-нибудь вытащишь палку из своей задницы и научишься веселиться? — парировал Дев.
Прайд закатил глаза и отошел от своего лыбящегося кузена.
Нолан искренне улыбнулся, так что, очевидно, где-то внутри он все же был человеком. Приятно знать. Он повернулся к Фортуне, которая стояла к нему ближе всего:
— А вы?
— Софи Фортунада. — с улыбкой представилась она.
Вмешался Эдуард:
— Капитан Нолан хочет увидеть все ваши паспорта и имена, чтобы провести их через различные базы данных. — Мы знали, что такой исход не просто вероятен — скорее всего, именно так все и будет, поэтому народ взял себе те личности, за которыми не числилось ничего предосудительного. Вся поездка накрылась бы, если бы кто-то из наших засветился в списке Интерпола. Но с Магдой Сандерсон, Джейкобом Пеннифезером, Итаном Флинном, Домино Сантаной, Каазимом Фатом, Расселом Джонсом и Никки Мердоком проблем не будет.
Все выстроились в очередь, чтобы показать ему свои паспорта, как уже делали это перед куда более доброжелательными таможенникам. Более того, женщина сказала:
— Мы уже проверили их паспорта и карты.
— Мне не нужно видеть их карты, чтобы понять, что они перевертыши, — парировал Нолан, и последнее слово прозвучало так, словно это было что-то мерзкое. Этот парень
