колхозов и, особенно, различных зон и районов СССР». Но на практике реорганизация всех МТС была проведена не за три, а всего за один год и уже завершена в начале 1959 года. Ускорению этого процесса немало поспособствовало и еще одно Постановление, принятое Пленумом ЦК КПСС 18 июня 1958 года, — «Об отмене обязательных поставок и натуроплаты за работы МТС, о новом порядке, ценах и условиях заготовок сельскохозяйственных продуктов»[806].

Изначально предполагалось, что эта мера серьезно укрепит материальную базу колхозов и ликвидирует якобы существовавшее «двоевластие» на земле, разбудит инициативу самих колхозников и даст мощный импульс развитию сельского хозяйства страны. Однако для многих слабых хозяйств расходы на приобретение и ремонт сельхозтехники оказались просто непосильной ношей, поэтому многие из них влезли в огромные долги и под давлением партийных и советских органов вынуждены были выкупать не современную и новую сельхозтехнику, а разбитые тракторы, комбайны и автомобили. Кстати, эта тема в последние годы породила целую заочную дискуссию. Например, тот же профессор В. Н. Томилин с фактами на руках показал, что многие колхозы потратили на покупку этой техники до 70% доходной части своих бюджетов, а общая сумма, потраченная на выкуп сельхозтехники и грузовых автомобилей, составила астрономическую сумму в 32 млрд. руб. Его же оппоненты, среди которых особым задором отличается профессор-экономист Д. Б. Эпштейн, увы, даже пошли на подлог, что зримо видно из названия его статьи «Разорила ли колхозы продажа им техники с 1958 г.?»[807] Дело в том, что его визави не делал такого рода заключения, их, по признанию самого же Д. Б. Эпштейна, сделал «неизвестный автор», опубликовавший на просторах интернета материал под названием «Сталинская экономика. Почему же так «не любят» на Западе Сталина до сих пор». Профессор В. Н. Томилин, детально изучивший итоги разгрома МТС, всего лишь констатировал правоту самой сталинской критики авторов этой идеи и с цифрами на руках показал, какой урон многим колхозам принесла очередная хрущевская «реформа». Однако тем не менее, продолжая жонглировать цифрами и странными таблицами типа «Некоторые данные о развитии колхозов СССР в период с 1952 по 1965 г.», его оппонент пытается всячески убедить читателя: 1) что «минимальное ознакомление с состоянием производства колхозов в 1958–1965 гг. показывает, что никакого разорения не могло быть и не было» и 2) что общий размер государственных капвложений в колхозы в 1958–1960 годах в дореформенных ценах составил не менее 40,750 млрд. руб., тогда как расходы на выкуп сельхозтехники составили всего 20,130 млрд. руб. И это обстоятельство «никак не могло разорить сколь-нибудь значительное число колхозов, тем более при доступности долгосрочного кредита, которым колхозы успешно пользовались».

Конечно, эта полемика выглядит немного странно. Во-первых, сравнивать среднюю температуру по больнице с каждым пациентом (в данном случае с колхозом) довольно некорректно, так как В. Н. Томилин говорит об отдельной категории именно слабых хозяйств. Во-вторых, как ни крути, банковский кредит даже при самых благоприятных условиях все же является долговым обязательством. В-третьих, все цифры из приведенной в этой статье таблицы за 1952–1965 годы о сокращении колхозов с 97 до 36,9 тыс., об увеличении валовой продукции с/х с 31,2 до 56 млрд. руб., о росте тракторного парка с 744 тыс. до 1 млн. 613 тыс. штук или росте денежных вкладов сельских жителей с 1,8 до 18,7 млрд. руб., никакого отношения к разгрому МТС, согласитесь, не имеют.

Между тем к тому времени вся ремонтная база в колхозах была в сильно подорванном состоянии, так как в соответствии с Постановлением ЦК и Совета Министров СССР от 18 апреля 1959 года все ремонтно-технические станции (РТС), ранее созданные на базе МТС, были переведены на полный хозрасчет, а большая часть механизаторов, слесарей и иных специалистов МТС просто не пожелала превращаться в рядовых колхозников и терять все социальные гарантии, в том числе твердую зарплату, право на пенсии по старости и оплачиваемые отпуска. Поэтому многие из них просто-напросто отправились на жительство в поселки городского типа и в близлежащие города. Причем, по оценкам ряда ученых (О. М. Вербицкая, Н. А. Кричевский[808]), только в 1958–1964 годах из сельской местности в поселки городского типа и города переселились почти 13 млн. селян, что неизбежно и очень резко обострило две и без того крайне сложные проблемы — снабжение городов и жилищный вопрос.

Этим же Постановлением ЦК и Совета Министров СССР было указано создать в структуре всех исполкомов райсоветов районные инспекции по сельскому хозяйству, главы которых по должности тут же становились зам. председателями райисполкомов с довольно большим объемом полномочий. Чуть позднее точно такие же инспекции были созданы и в структуре РТС. Но ровно через три года после ликвидации МТС, 20 февраля 1961 года, на волне рецентрализации, о которой мы уже писали, выйдет новое Постановление ЦК и СМ СССР № 151 «Об образовании Всесоюзного объединения Совета Министров СССР по продаже сельскохозяйственной техники, запасных частей, минеральных удобрений и других материально-технических средств, организации ремонта и использования машин в колхозах и совхозах», в состав которого войдут более 530 ремонтных заводов, 1100 станций технического обслуживания автомобилей, 1000 станций обслуживания животноводческих ферм и другие предприятия страны[809]. Первым главой «Сельхозтехники» был назначен многолетний заместитель министра сельского хозяйства СССР Павел Сергеевич Кучумов. Но уже в декабре 1962 года его сменит Александр Александрович Ежевский, руководивший этой отраслью вплоть до октября 1980 года и назначения его министром тракторного и сельскохозяйственного машиностроения СССР.

И последнее. Как справедливо утверждает профессор В. Н. Томилин[810], негативные последствия ликвидации МТС проявились не только в том, что колхозы, приобретая сельхозтехнику, почти лишались оборотных средств и оказывались в долгах как в шелках. Еще важнее было то, что с разгромом МТС была де-факто уничтожена вполне эффективно работавшая сеть крупных механизированных сельскохозяйственных предприятий, имевших мощную производственную и социальную инфраструктуру. Помимо этих предприятий, обладавших внушительным парком сложной сельскохозяйственной техники и инвентаря, необходимой ремонтной базой и кадрами опытных специалистов, МТС обладали и собственной социальной инфраструктурой, которая особенно активно развивалась в 1954–1957 годах. Именно тогда началась комплексная застройка территорий МТС по нескольким типовым проектам, и в сельской местности в невиданных прежде масштабах велось жилищное строительство и возведение культурно-бытовых объектов. Таким образом, как убежден В. Н. Томилин, причины ликвидации МТС коренились не в самой этой системе, как пытался убедить Н. С. Хрущев, а в его намеренных шагах по сокращению финансирования МТС в связи с увеличением капиталовложений в совхозный сектор, распылении людских и технических ресурсов на пике проведения целинной кампании и т.д.

Между тем в последнее время ряд исследователей, в