Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Самым мягким было следующее предложение:
– Прикажи наместнику выгнать его взашей – крушение планов и бесполезное путешествие послужит ему достаточным наказанием.
– Как же немилосердны и жестокосердны вы все! – воскликнул визирь. – Этот бедный человек хотел воспользоваться моим именем как волшебным заклинанием. Не найдя работы в столице и, возможно, не желая беспокоить нас, он избавил нас от необходимости и труда писать ему рекомендательное письмо в провинцию. Он сам написал письмо и отправился в долгий путь в Египет в надежде на удачу и благосклонность судьбы. И что же вы пожелали ему? В лучшем случае – разочарование.
Он обмакнул перо в чернила и тут же, на обороте фальшивого письма, написал своей рукой:
«Это письмо написано мной. Не знаю, на чем основано твое подозрение. Это прекрасный человек, он оказал мне услуги в тяжелые для меня дни и сделал намного больше, чем сказано в этом письме. Щедро награди его и назначь на должность, достойную его».
Это письмо было отправлено в Египет немедленно.
Несколько лет спустя к Ибн Фурату пришел посетитель, человек приятной наружности, прекрасно одетый, в сопровождении слуг. Когда его провели в приемные покои, он принялся благословлять визиря и залился слезами.
– Да хранит тебя Аллах, добрый человек! – воскликнул Ибн Фурат, который никогда прежде не видел его. – Что с тобой, почтеннейший?
– Я тот самый чиновник, который подделал рекомендательное письмо, которое визирь, да вознаградит его Аллах, в своей неизмеримой доброте и милосердии признал своим собственным.
Ибн Фурат рассмеялся.
– Сколько он дал тебе? – спросил он.
– Считая жалованье от моей должности, подарки и выплаты из казны наместника Египта, я получаю двадцать тысяч динаров в год, – ответил чиновник.
– Хвала Аллаху! – ответил визирь. – Это неплохо, но, если ты захочешь служить мне, ты будешь получать в несколько раз больше.
Проверив чиновника, визирь нашел его вполне пригодным для высокой должности. Он взял его к себе, и тот стал преданно служить ему».
Однажды, во времена третьего срока, когда Ибн Фурат был визирем, на приеме у него разговор зашел на тему образования, литературы и изучения преданий. Как-то раз один из придворных сказал:
– Мне говорили, что студенты и ученые живут в нищете. Некоторые из них недоедают, чтобы сэкономить деньги на бумагу и чернила.
Ибн Фурат был образованным человеком, и у него было доброе и чуткое сердце. Он щедро помогал поэтам, поэтому, когда он услышал, как трудно приходится бедным студентам, он сразу воскликнул:
– Им нужна помощь? Я помогу им!
После чего приказал выделить двадцать тысяч дирхемов для покупки бумаги и чернил для бедных студентов и ученых.
Почтенный читатель может освежить в памяти историю про Димну, Льва и Быка – она приведена выше.
Мунис Победитель вернулся в Багдад после своей блестящей победы над Византией. По городу ходили слухи, что он не одобрял пыток чиновников и в особенности убийства Хамида. Многие солдаты из кавалерии халифа в результате задержек и сокращения их жалованья стали переходить на службу в армию Муниса, в надежде получить от него те деньги, которые они не могли получить от халифа и визиря.
Ибн Фурату не нравилось присутствие Муниса в столице. Через несколько недель он, на личной аудиенции с Муктадиром, сообщил ему, что Мунис планирует привлечь войска на свою сторону. Если ему это удастся, то он станет эмиром эмиров (правителем правителей) и, таким образом, будет повелевать всей империей. «Твои военачальники и даже твои придворные уже сейчас готовы выполнять его приказы». Визирь тонко сыграл на чувствах халифа – как только Мунис пришел на аудиенцию во дворец, Муктадир в присутствии визиря сказал ему:
– Мне очень приятно твое общество. Я чувствую себя спокойно под защитой твоей армии. Кроме того, я имею возможность советоваться с тобой по различным государственным вопросам. Один из таких вопросов особенно беспокоит меня сейчас: императорские кавалеристы требуют жалованья. Сумма задолженности громадна – этих денег просто негде взять, даже половину! Если я пошлю их в Сирию и Египет, они откажутся повиноваться, они скажут, что на поход нет средств. Как ты знаешь, Рей и соседние с ним провинции закрыты для нас, так как мятежники захватили их. Армения и Азербайджан отданы Ибн Абу-л-Саджу. К сожалению, пока ты будешь оставаться в Багдаде, эти солдаты будут стремиться вступить в твою армию. Если я начну препятствовать им, они поднимут мятеж, если я соглашусь с этим, то все равно в казне не хватит денег на содержание твоей увеличившейся армии. Доходы с Дийарабии, Джайрандара и Сирии почти не поступают, доходов с Ирака, Ахваза и Фарса недостаточно. Поэтому самым благоразумным в данной ситуации я считаю отправить твою армию в Ракку. Это твоя родная провинция, ты сможешь послать свои отряды для сбора денег, обещанных Мадхараям. И что самое главное, чиновники, ответственные за общественную безопасность и сбор земельного налога в Египте и Сирии, не посмеют поддаться мятежным настроениям, пока твои войска будут находиться в граничащей с ними провинции. Все это будет способствовать безопасности и процветанию всей империи.
Мунису было ясно, что все эти мысли внушил халифу Ибн Фурат. Он понял, что визирь его враг. Единственное, что попросил Победитель, – это остаться в Багдаде до конца священного месяца Рамадана и позволения отметить приближающийся религиозный праздник в столице. Халиф позволил ему это. После праздника Мунис отправился во дворец визиря нанести ему прощальный официальный визит. Визирь, несмотря на все возражения Муниса, встал со своего места, почтительно приветствовал его и настаивал, чтобы он сел рядом с ним на ковер. Мунис отказался от этой чести и кратко изложил свои просьбы; все они были удовлетворены. Когда он собрался уходить, Ибн Фурат снова хотел подняться и проводить его, но Мунис попросил его, ради всего святого, не беспокоить себя. После этого Победитель попрощался с халифом и отправился в свой лагерь. В тот день был сильный ветер.
Внезапно в 311 году в Багдад пришли известия, что молодой Абу Тахир[148], кармат, напал на караван паломников, когда те возвращались из Мекки. Он уничтожил вооруженный конвой, перебил множество богомольцев, захватил в плен многих женщин, детей и мужчин, в том числе и членов правящей семьи. Потом, погрузив все награбленное на верблюдов, разбойник ушел назад в свою страну Хаджар. Остальных паломников он оставил умирать в пустыне без верблюдов, воды и пищи.
Когда известия об этих зверствах распространились, город по обеим сторонам реки загудел, как потревоженный улей. Женщины босыми выбегали из домов, вопили, рвали на себе волосы и били себя по лицу. К ним присоединились жены арестованных и разоренных Ибн Фуратом чиновников. Зрелище было настолько ужасно, что с трудом поддавалось описанию. Чтобы взять ситуацию в городе под свой контроль, визирь приказал начальнику полиции Назуку, собрав все свои силы: пехотинцев, конницу, огнеметателей, подавить беспорядки, а потом расставить патрули по берегам реки и во всех мечетях. Вскоре порядок в столице был наведен. Через некоторое время стали прибывать уцелевшие паломники, они рассказали свою историю визирю, и он, уже поздно вечером, с тяжелым сердцем отправился доложить обо всем Муктадиру. Халиф вызвал на совещание казначея Насра.