Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако никто не жаловался, что их «заставляют много работать». Наоборот, когда одна из стен, оказавшаяся изнутри прогнившей, буквально рухнула, строители в тот же день сложили из бревен новую стену, чтобы мы не остались на целые сутки с огромной дырой прямо во двор. «Виноградовская» комната была далеко от дыры, но все-таки стояла зима, январь или февраль. В тот день ремонтникам пришлось задержаться на работе до позднего вечера. За такое отношение мама всем приплатила, когда ремонт наконец закончился.
Я тут пишу, что всё это делала мама; да, именно она, не папа и не кто-нибудь еще. Так повелось, что почти с детства и до самых преклонных лет все эти заботы были именно на ней.
Кутов и кошки
В нашем московском доме подвал и чердак совсем не были оборудованы как кладовка или технический этаж. Кровля была двускатная, снег сам съезжал с крыши, иногда целой лавиной. Так что между потолком и кровлей было какое-то пустое пространство, но о нем речь никогда не заходила. А вот в другом пустом пространстве, под полом, жили ничейные кошки. Они были совсем одичавшие. Не сказать, что бездомные, – они жили в подвале дома, но жили сами по себе, выводили там котят, так что это были не брошенные хозяевами, а ничейные в нескольких поколениях кошки. Относились к ним жильцы по-разному. Сестры Виноградовы их опекали, выносили им во двор какую-нибудь еду. Другие только отмечали, что кошки гораздо лучше, чем крысы, от которых не было покоя в сороковые годы.
Еще одни соседи, по странному совпадению носившие фамилию Котовы, соглашаясь, что крысы хуже, кошек тоже терпеть не могли. Во время большого ремонта и еще как-то раз, при поломке водопровода, когда пол в ванной оказывался разобран, кошки поднимались в квартиру и ходили по коридорам. Коты затевали там драки. Увидев людей, убегали, иногда не сразу. Нашего соседа Котова кошачья возня в коридоре буквально выводила из себя. Однажды он принес из своей комнаты охотничье ружье, потом медленно, потихоньку, чтобы не спугнуть, подошел к котам поближе и выстрелил. Не знаю, что там у него было: пуля, дробь или просто холостой патрон. Коты убежали. «Мазила», – сказала мама. Юрий Константинович обиделся, но не очень: котов-то он прогнал.
Еще иногда котята вылезали в нашу с Егором комнату, «детскую». После ремонта как-то так получилось, что батарея отопления, до того установленная как полагается, спустилась чуть ниже основного пола, но выше «чернового». В этом пространстве образовался узенький лаз, достаточный для котенка, но слишком маленький для взрослой кошки. Часто весной или в начале лета котята пробирались в комнату и играли на солнышке, пока нас не было дома. Как только дверь открывалась, они мигом бежали обратно в подпол. Какого-нибудь отставшего котенка можно было схватить, но они очень пугались. Поиграть с ними или приручить не получалось.
С Котовым связано еще одно занятное воспоминание. Он любил полежать в ванне, отдохнуть, расслабиться. Мог там уснуть. Ванная у нас занимала целую комнату с окном во двор, конечно, маленькую, но в новых квартирах я и таких не видела. Ванна в ней стояла большая, длинная. Словом, Котов уснул и стал постепенно сползать так, что чуть не утонул. Как заметила неладное его сестра, я не знаю. Но она вбежала к нам с криком: «Юра тонет!»
Мама и папа в это время сидели за столом с гостями, ужинали. Все повскакали, выбежали в коридор. Ванная заперта на крючок, изнутри какие-то неясные звуки. Папа рванул дверь так, что крючок отскочил. Котов спал, потихоньку сползая всё ниже, лицо его было наполовину в воде. Проснулся не сразу, не мог сообразить, в чем дело. Ну, все оставили Котовых вдвоем, пошли дальше ужинать.
Чем еще памятен этот сосед – он был весьма похож на знаменитого артиста Олега Ефремова. Особенно в фильме «Три тополя на Плющихе» Олег Ефремов – прямо вылитый Котов.
Путешествия
Летом мы живем на даче, но не всё время летних каникул, стараемся предпринять какую-нибудь поездку. Мама работала в археологической экспедиции в Новгороде, там нужен ботаник, так как при раскопках находят деревянные предметы. Егор и я ездили туда вместе с ней в 1965 году, а я – еще в 1971-м. Ездили в Ленинград, где живут наши родственники, не очень близкие, но мы давно дружим семьями. Бывали в Риге, там останавливались у папиного друга и сослуживца. Совершили даже еще одну поездку Москва – Горький – Москва, на этот раз вместе с мамой. Маршрут был тот же, только в другом порядке: Москва-река, Ока, Волга, канал. Поездка прошла отлично, в одном только нам не повезло: в тот день, когда были в нижегородском кремле, на стены не пускали, выходной день. Как и в прошлый раз, у нас была своя каюта. На верхних койках разместились папа и я. Егор сказал, что в прошлый раз он спал на верхней койке, теперь мы должны поменяться. Меня это вполне устроило: там было удобнее, чем на верхней койке в поезде, как-то просторнее, и идет теплоход не так быстро.
Каникулы
Живя в Москве, мы, когда был снег, катались на лыжах, еще ходили на концерты или в театр, не только в каникулы, но и просто по вечерам. На зимние, весенние, даже осенние, самые короткие каникулы старались что-нибудь придумать. Как-то ездили в Отдых, не на нашу дачу, совершенно не приспособленную, а снимали комнату у одних «зимников». Несколько раз гостили у маминых друзей Нины Викариевны и Дмитрия Ивановича. Они москвичи, но жили постоянно в поселке по Белорусской дороге, недалеко от Голицына. По забавному совпадению с нашим Отдыхом, их поселок назывался Летний Отдых. Для нас он оказывался зимним или весенним отдыхом.
Иногда мы приезжали в Немчиновку. В подмосковном поселке Немчиновка