против общего врага — гитлеровской Германии. Суть позиции советского правительства, как она была изложена руководству советской военной миссии, заключалась в том, чтобы обратиться к правительству Великобритании, как союзнику по антигитлеровской коалиции, с предложением открыть военные действия против Германии в Европе, а также оказать помощь СССР военными материалами.

Конкретно нам было поручено поставить вопрос перед английским правительством о последовательном осуществлении следующих операций:

Операция № 1 — создание общего с англичанами фронта на Севере (в Арктике). На этот фронт англичане могли бы направить военно-морские и военно-воздушные силы, а Советский Союз — военно-морской флот, авиацию и несколько дивизий сухопутных войск. Советское правительство считало целесообразным занятие союзниками в ближайшее время островов Шпицберген и Медвежий, что было необходимо для обеспечения морских коммуникаций между СССР и Англией, а также Соединенными Штатами Америки.

Операция № 2 — высадка значительного контингента английских войск на севере Франции. При обсуждении этого пункта И.В. Сталин от имени советского правительства поручил нам передать правительству Англии благодарность за действия английской авиации, наносящей бомбовые удары по гитлеровской Германии. Но этого, сказал он, мало. Советские люди хотели бы со стороны Великобритании осуществления «французской операции», т. е. высадки английских войск на французской территории, если не сейчас, то хотя бы через месяц. Операция на Севере, о которой речь шла выше, это лишь крайний минимум, который к тому же нужно осуществить как можно быстрее. Советский народ, повторил И.В. Сталин, хотел бы большей помощи, чем та, которую получает он сейчас; а если они, т. е. союзники, не могут сделать большего, то какая же это помощь?

Операция № 3 — боевые действия английских войск на Балканах. Но по срокам проведения и привлекаемым силам этой операции должно быть отведено второстепенное место по сравнению с боевыми действиями на Западе»580.

Задача поднимать вопрос об осуществлении операции английских войск на Балканах перед Голиковым не ставилась. И, вообще, на тот момент не обсуждалась ни в Москве, ни в Лондоне.

Реакцией на сообщение посла СССР в США К.А. Уманского с рекомендацией направить «архиконкретную оптимальную заявку на то, что нам нужно от американцев в области снабжения всех видов, от авиации, разной аппаратуры до сырья включительно» явилась телеграмма в Вашингтон от 29 июня 1941 г.581

На следующий день состоялась беседа наркома иностранных дел с послом США в Советском Союзе Штейнгардтом, в которой Молотов счел нужным отметить, что заявление американского президента не представляется ему «вполне ясным и что, согласно этому заявлению, Америка может помочь Советскому Союзу лишь ботинками и носками». На просьбу Штейнгардта информировать его об обстановке на фронтах Молотов ограничился сообщениями Совинформбюро:

«29 июня 1941 г.

Пригласив Штейнгардта, Молотов выразил благодарность за заявление, сделанное Уэллесом о позиции американского правительства в отношении Советского Союза в свете советско-германской войны.

Далее Молотов заявил, что Уманский в своей первой беседе не ставил перед госдепартаментом вопроса о помоши Америки различными товарами, необходимыми Советскому Союзу, так как Советский Союз не знал позиции американского правительства. Теперь же ясно видно, какова позиция американского правительства по отношению к СССР в свете войны, возникшей между Германией и Советским Союзом.

Штейнгардт спросил Молотова, читал ли он полный текст заявления Рузвельта.

Молотов ответил, что, насколько он знаком с заявлением Рузвельта, оно ему кажется не вполне ясным и что, согласно этому заявлению, Америка может помочь Советскому Союзу лишь ботинками и носками.

Штейнгардт заявил, что декларация Рузвельта и отношение американского правительства сводятся к выражению желания готовности дать всякую возможную помощь Советскому Союзу, которая окажется в силах США, чтобы Советский Союз победил Гитлера при условии, если и когда Советский Союз попросит такой помощи.

Молотов заявил, что, после того как выяснилось отношение американского правительства к СССР, который вынужден вести войну с Германией, несмотря на свое нежелание, Уманскому были даны указания обратиться к американскому правительству и выяснить размеры и характер помощи, начиная от оборудования и кончая самолетами и зенитными орудиями, и прочими предметами вооружения.

Штейнгардт просил сообщить, что именно желало бы получить советское правительство из Америки.

Молотов в общих чертах перечислил предметы вооружения и оборудования, необходимые Советскому Союзу.

Штейнгардт начал пространно объяснять затруднения, которые могут возникнуть при выполнении поставок требуемого Советским Союзом оборудования, сырья и других промышленных изделий. Штейнгардт предложил, чтобы Советский Союз закупал в Америке готовую продукцию и сырье, а не оборудование, что, по его мнению, явится более быстрой и эффективной помощью.

Молотов разъяснил Штейнгардту, что Советский Союз сам производит необходимые ему продукты, но вопрос в настоящий момент сводится к тому, чтобы обеспечить промышленность резервным оборудованием на случай уничтожения или разрушения существующих заводов.

Штейнгардт заявил, что он не может дать конкретного ответа о возможности получения требуемых Советским Союзом материалов, так как не получал соответствующей информации. Он хочет лишь выяснить, есть ли на севере Советского Союза порты и аэродромы, в которые можно было бы доставлять материалы и пользуясь которыми американские истребители могли бы переправляться в Советский Союз воздушным путем.

Молотов ответил, что если рассматривать пути перевоза оборудования и материалов в Советский Союз, то следует учесть, что существует путь через Персидский залив и Иран, который работает круглый год. Что же касается аэродромов на севере, то при необходимости их можно будет построить.

Штейнгардт просил Молотова информировать его о положении на фронтах и высказать свое мнение.

Молотов коротко изложил обстановку на фронтах в объеме сообщений Информбюро и заявил, что, конечно, советское правительство недовольно ходом действий, поскольку военные действия развертываются на территории Советского Союза.

После небольшой дискуссии о возможных военных действиях Штейнгардт просил Молотова дать заблаговременно указания владивостокским властям, чтобы последние приняли необходимые меры к приемке товаров из США и оказали всяческое содействие американскому консульству во Владивостоке.

Несмотря на заверения Молотова в том, что он не видит никакой опасности, которая угрожала бы Москве, Штейнгардт несколько раз повторил одну и ту же просьбу — сообщить ему заранее, куда будет эвакуироваться в случае необходимости советское правительство»582.

Представители Советского Союза за рубежом оперировали только «материалами» сводок Совинформбюро, что вызывало законные сомнения у собеседников. Следствием чего являлись настоятельные просьбы о представлении «более углубленной существенной информации о ходе военных действий». Из телеграммы посла СССР в США К.А. Уманского в НКИД от 30 июня 1941 года:

«Уэллес (заместитель госсекретаря США. — М.А.) попросил меня дать оценку военному положению. Я сделал это по материалам вечерней сводки от 29 июня с ответом на измышления германского командования, сделав упор на заключительной части сводки, то есть о провале расчетов немцев на успех молниеносного удара, о подрыве взаимодействия