– Мне кажется, я отключился в самое неподходящее время и пропустил все мало-мальски интересное, – поочередно взглянув на них, сказал Икс. – А куда подевалась банда громил, которых Морок пытался вырядить в дипломатические фраки? Я чувствую, они доставили вам немало хлопот…

Платонов мрачно кивнул и тут же красноречиво ткнул указательным пальцем в землю:

– Они в большинстве своем там, Шеф.

– Что, ушли вслед за Мороком?

– Не знаю, сдох ли Морок, – мрачно ухмыльнулся Платонов, – но в том, что многие «суперы» из его свиты перешли в разряд покойников, я уверен на все сто процентов. К сожалению, в этой адской неразберихе некоторым из них удалось уйти. По подземным коммуникациям. Не исключаю, что главный злодей ушел этим же путем. Если и не сам, своими ногами, то был эвакуирован… Во всяком случае, его тело мы покамест не обнаружили.

– А где остальные наши? – спросил Икс. – Потери есть? Расскажите поподробнее, Платонов. Я абсолютно ничего не помню с того момента, как Морок скрылся в подземелье. – Увидев, как переглянулись Платонов и Колхауэр, он спросил упавшим голосом: – Кто?

– Личутин, – глухо ответил Платонов. – Одинцов ранен в плечо, а у Карасева сломаны ключица и челюсть. Их увезли вертушкой в госпиталь.

– Рассказывайте, Платонов, – скрипнул зубами Икс.

– У них оказалось оружие, Шеф. Они неплохо все рассчитали. Когда вы сражались с Мороком, я чувствовал себя так, как будто попал внутрь работающего ядерного реактора. Меня просто расплющило всего… Не знаю, как другие, но я очнулся уже на полу… даже не помню, как свалился… Когда все это прекратилось, мы будто ослепли и никак не могли понять, чем закончился ваш поединок. Но зато сообразили – не знаю, как другие, но я ощущал себя частью целого, частью ударного кулака, – что наступил наш черед. Тогда мы еще не знали, что у этих подонков есть оружие. Они очень хитро все тут обустроили, – Платонов натужно усмехнулся. – То есть они думали, что переиграют, перехитрят нас. Пока вы сражались с Мороком, кто-то из них нажал на потайную кнопку, и прямо в стене открылась дверца, за которой лежали их спецстволы. Впрочем, они также вынуждены были действовать вслепую, поэтому оружием успели обзавестись только Альбинос и Пистольерос.

Увидев на лице Икса недоумение, Платонов улыбнулся и пояснил:

– Это я про себя так назвал двух типов, которые мне показались наиболее опасными из всей этой тепленькой компании. Альбинос – светловолосый крепыш с красными глазами и лицом маньяка, Пистольерос – стрелок, импортированный Мороком, как мы полагаем, из-за кордона.

– Ясно, – кивнул Икс. – Продолжайте.

– Эти негодяи, видимо, решили не разочаровывать меня и подтвердить свою репутацию лучших в мире наемных убийц. Во всяком случае, они первыми добрались до оружия. Мы тогда еще не знали, что вы потеряли сознание. Одинцов первым это понял и прикрыл вас своим телом. Альбинос стрелял навскидку, вслепую, и успел выстрелить дважды. Первый выстрел он произвел в вашу сторону и попал в плечо прикрывавшего вас Одинцова. Опытным глазом профессионала Альбинос заранее выделил Личутина, посчитав его самым опасным из нас. Поэтому вторую пулю он послал в Личутина, догадываясь, очевидно, что, если не уберет его, больше стрелять ему не придется.

Платонов замолчал и тяжело вздохнул. После небольшой паузы он продолжил свой рассказ:

– Они умерли одновременно, Шеф. Личутин метнул нож, но прежде чем тот успел вонзиться в горло блондина, Альбинос успел выстрелить второй раз.

– Нож? – удивленно переспросил Икс. – Откуда у Личутина оказался нож?

– Думаю, мы этого так никогда и не узнаем, – горькая улыбка мелькнула на лице Платонова. – Возможно, я не совсем верно выразился. Это был не нож, а острый тонкий металлический прут, или «заточка», как называют его бандиты. Откуда у Личутина оказалась эта заточка, для меня является большой загадкой. Нас ведь всех тщательно проверили металлодетектором. Скорее всего, он умудрился как-то спрятать нож, когда мы осматривали помещение. Личутин был профессионал до мозга костей и очень многому научился у тех, с кем он боролся всю жизнь. Он знал, что бандитам, а тем более наемным убийцам, никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя доверять, и, похоже, решил держать под рукой эту заточку на самый крайний случай.

– Эх, жаль Личутина, – тяжело вздохнул Икс. – Крастиньш мне этого не простит.

– Личутин выполнил свой долг, – жестко проговорил Платонов. – Крастиньш не простил бы нам, если бы с вашей головы упал хоть один волос. Мне тоже жаль Личутина. Но он обменял себя на Альбиноса и тем самым избавил нас от опаснейшего противника.

Дальше началась всеобщая свалка. Я, может, слишком долго рассказываю, сам эпизод длился всего несколько секунд… В этой неразберихе трудно было запомнить все детали. Поэтому расскажу так, как я сейчас это понимаю.

Еще накануне встречи мы договорились между собой, что Личутин берет на себя Альбиноса, я – итальянца, а Карасев – двух оставшихся верзил. Про себя мы их назвали Бифштекс и Свиная Тушенка.

Икс улыбнулся и кивнул головой, показав, что понимает, о ком идет речь.

– Элизабет оставалась в резерве. Одинцов не в счет, хотя он сам по себе стоит двоих. Но я ему крепко-накрепко приказал не отходить от вас ни на шаг и в случае чего прикрыть вас.

– Вы жестокий человек, Платонов, – проворчал Икс.

– Вы тоже не ангел, – парировал Платонов. – Старшина и без моего приказа действовал бы точно так же. Так вот, Одинцов не в счет. Когда я услышал первый выстрел, то сразу понял: что-то неладно – и метнулся в прыжке в сторону Пистольерос. Но этот негодяй все же успел один раз выстрелить, и, надо отдать ему должное, выстрелил неплохо. Еще сантиметр влево, и этот рассказ вы бы слушали от кого-нибудь другого. Меня оглушило, но я все же добрался до него, и какое-то время мы спорили за право обладания стволом. Мне пришлось сломать ему все пальцы, пока он согласился отдать пистолет. Через пару секунд из его черепной коробки можно было добывать свинец открытым способом.

Пока я возился с Пистольерос, Карасев, не теряя времени, включился в свалку. Он разбил стул об голову Свиной Тушенки и схватился в рукопашной с Бифштексом. Несмотря на переломанные Бифштексом ключицу и челюсть, Карасев все же дорвался до его горла. Когда я наткнулся на них, Бифштекс был уже готов, и мне с большим трудом удалось разжать пальцы Карасева, вцепившиеся мертвой хваткой в горло громилы. Потом… – Платонов закашлялся и несколько секунд сдерживал приступ душившего его смеха, – потом в дело вступила миссис Колхауэр.

Когда Свиная Тушенка очнулся после удара стулом, он, как разъяренный вепрь, рыча от злобы и матерясь, принялся носиться по комнате… и наткнулся на Элизабет. И что вы думаете, Шеф? – Платонов зашелся в смехе. – Она его выключила!

– Как вам удалось, Лиз? – весело поинтересовался Икс. – Вы, наверное, подняли его над головой, хорошенько раскрутили и шмякнули о землю?

– Эта грязная вонючая туша посмела ко мне прикоснуться! – проворчала Элизабет. – Он сказал что-то вроде: «Иди сюда, мой цыпленочек», – но я заставила его прикусить язык хорошей порцией кураре.