Примерно это я ему и сказала. У меня уже не было гнева по отношению к Астору и я просто посоветовала ему больше не подходить ко мне. Заняться своей жизнью. Тем более, уже теперь все было ровно так, как он и хотел на смотровой площадке. Наши жизни больше не связаны.

Но все же от этой встречи с Астором мурашки бежали по коже. Он и правда изменился. Осунулся. Стал худее и не мог нормально ходить. Еле ковылял. Да и одежда у него была явно дешевая. Потрепанная.

Говорили, что его семья окончательно обанкротилась и, несмотря на то, что Дега все-таки смог закончить университет, нормальную работу он так и не нашел.

Мне стало его жаль, но я, тогда качнув головой, отбросила эти мысли. На смотровой площадке Астор не сомневался в своих поступках. Ему меня жаль не было.

И теперь, если он как-нибудь сможет преодолеть эти трудности, его жизнь выровняется. То есть, все зависит только от Дега и того, насколько он способен совершить оставшись в одиночестве. Ведь та его компания уже давно рассыпалась. Кажется, Жан-Поль, Ивет и все остальные вернулись спустя пару месяцев отсутствия. Я их не видела. Лишь слышала, что жизнь у них теперь ещё хуже.

Время от времени ещё Кларис появлялась. Все так же пыталась давить на жалость и просить помощи, что не помешало ей, с её новым парнем, попытаться ограбить мамину квартиру. Сестра же знала слабые стороны двери и то, что ее при желании можно было открыть и без ключа.

После этого Кларис была вообще окончательно вычеркнута из нашей жизни. Кажется, она теперь снимала комнату в общежитии и работала уборщицей, ведь все ее планы по достижению великой жизни провалились, а люди Этьена следили за тем, чтобы она в самую жесткую грязь не влазила и этим ещё больше не трепала нервы. То есть, сестре теперь только и оставалось, что хотя бы как-то выживать на ту зарплату, которую она получала. И, естественно, оказалось, что выживать на собственные силы, а не тянуть деньги из других, не так уж и сладко. Кларис теперь каждую копейку ценить начала.

— В какой маркет поедем? — спросила у Эллы, когда мы уже сели в машину.

— Давай, в тот, который рядом со стадионом.

В свободные вечера мы с Эллой развлекались тем, что учились готовить что-нибудь новое. Чтобы позже этим радовать своих вторых половинок.

Элла ведь являлась девушкой Девять. А, поскольку он был вместе с Этьеном в этой поездке, мы вдвоем страдали от разлуки со своими парнями. И я видела, что ей тяжело не меньше, чем мне.

Элла ведь изначально являлась сестрой Девять. Естественно, не родной. В той семье она приемная и, когда я узнала, как они вообще начали встречаться, осознала, что у них там всё было крайне сложно.

***

— Пармезан, даже и не думай прыгать на стол, — жестко сказала, смотря на то, что кот, умостившись на стуле, уже готовился к прыжку.

Он за последнее время сильно разжирел. Особенно, за лето, которое мы с Этьеном провели на Корсике. Но, в основном Пармезан жил у Леджера и у него являлся чуть ли не примерным котом. Я сама часто заходила к брату Этьена. Он крайне умный человек. Сколько же всего я от него узнала. Хоть и по-прежнему Леджер только писал. Но мы вдвоем часто гуляли по саду. Ещё я не редко проводила время с матерью Этьена. Обожала их семейные ужины, на которых уже теперь присутствовал и Леджер.

— Вот же сволочь! — Пармезан все же прыгнул на стол сбрасывая вниз тарелку с перцами. Пришлось бежать и вылавливать его, пока Элла собирала с пола осколки, прося меня быть помягче с котом. Он ведь такой милый. Это просто почему-то Пармезан ее не кошмарил. Зато Девять от него влетало сильно.

Решив закрыть кота на время готовки в гостевой комнате, я понесла его туда.

Там имелась для него вода, еда и песок.

Но, проходя по холлу, я замедлила шаг. Тут повсюду стояли вазоны с букетами. Во время разлуки Этьен каждое утро и вечер с курьером передавал мне цветы и, сейчас смотря на них, я ощутила, как в груди вновь начало жечь.

Только семь вечера. Дар-Мортер вернется минимум через пять часов, а то может и больше. И, вроде как уже хотя бы это время можно было подождать. Мы же и так уже три недели находились порознь, но, черт, как же тяжело. Даже сердце ныло и сжималось.

Тяжело выдохнув, я отнесла Пармезана в гостевую комнату и сжимая телефон в ладони подумала о том, что невыносимо сильно хочу позвонить Этьену. Вот только, смысла не было. Он сейчас уже должен быть в самолете.

Открыв сообщения, я написала ему:

«Безумно скучаю по тебе и жду»

Но разве это короткое сообщение могло хотя бы частично отобразить то, что я сейчас чувствовала? Нет. Да и ответа не будет. Да-Мортер сможет прочитать то, что я написала ему, лишь когда самолет приземлится. Но я и так ему постоянно это говорила.

Проходя по коридору, я подняла руку и посмотрела на кольцо. Свадьба будет следующим летом. Я уже даже платье начала подбирать. Вернее, я думала о том, чтобы сшить его вместе с Аполин. Мы уже даже разговаривали на этот счет. Но, в любом случае, осознавала, что момент, когда я буду стоять в белоснежном платье перед Дар-Мортером, будет самым счастливым в моей жизни. Хотя, нет, у меня каждый день, минута и даже секунда рядом с ним счастливые.

Спускаясь по лестнице, я опять проверила время. Уже теперь делала это особенно часто, слово надеялась, что за пару минут может пройти час.

Тяжело выдыхая уже собиралась возвращаться на кухню, как услышала щелчок. Входная дверь открылась.

Резко оборачиваясь, я увидела, что в холл вошел Этьен.

Замирая и широко раскрывая глаза, я ощутила, что сердце забилось невыносимо быстро и по коже нещадно пробежал ток. Даже воздух полыхнул пламенем.

— Как?… Ты же должен был приехать не раньше, чем в полночь, — спросила, сразу же срываясь с места и изо всех сил обнимая. Дар-Мортер подхватил меня под бедра и поднял на руки. Тоже обнял. Сильно. Так, что тело заныло и по коже разлился ещё более мощный жар.

— Получилось вернуться немного раньше, — Этьен отложил телефон на стол и я мельком увидела на экране свое сообщение. — Черт, как же мне тебя не хватало.

Одной рукой ещё сильнее прижимая к себе, Дар-Мортер вплел