– Он был тут совсем недавно, – уверенно сказал подполковник вполголоса, внимательным взглядом обшаривая окрестности. – Лежал. Видите: на песке остался след от его туши, а вон там был хвост. Полагаю, что он ушёл минут за десять до того, как я обнаружил его присутствие. Крупный зверюга – весом не меньше двух центнеров! – определил подполковник. – Одиночка – «холостяк».

Одиссей смотрел на огромную вмятину на песке, на оставшуюся метрах в четырёх в стороне полоску хвоста и пытался представить себе размер хищника.

– Он наблюдал за нами? – спросил он подполковника.

– Тигры очень любят проводить время в воде – неопределённо ответил Ягелло и добавил, – хотя всё может быть.

– Но если предположить, что он следил за нами, то почему тогда он ушёл?

– Вы хотели спросить, почему он не прикончил меня? Ведь я был ближе всего к его лёжке. Честно скажу: не знаю… По всей видимости, ему нужен кто-то другой.

По спине у Одиссея поползли мурашки. Он понял, кого имеет в виду офицер, и даже почувствовал мгновенную сухость во рту.

– Что будем делать? – после продолжительной паузы, на протяжении которой Одиссей, продолжая разглядывать следы, пытался унять бушующие в нём чувства, снова поднял он глаза на подполковника.

Тот покачал головой.

– Надо предупредить людей… Зверь очень крупный. Он может всё ещё находится, где-то поблизости. Тигры – хитрые хищники. Нередко они затевают с охотниками сложные игры, делая ложные петли и затаиваясь, чтобы подпустить человека поближе и застать его врасплох, воспользовавшись секундами внезапной растерянности.

Ягелло признался, что озадачен тем обстоятельством, что следы ведут к воде, и обрываются возле её кромки.

– Вообще-то тигры универсальные атлеты: прекрасно лазают по деревням, способны прыгать на высоту более 10 метров; и в том числе великолепные пловцы. Но в данном случае я не вижу резона, зачем ему было уходить в воду?

Одиссей опасливо оглядел водную гладь и окружающие заросли камыша.

Ягелло предложил: – Давайте всё осмотрим вокруг. Только будьте начеку, я уже сказал, что тигр – зверь коварный.

Тщательно осмотрев окрестности, следопыты не обнаружили больше ничего, сколь ни будь заслуживающего их внимания. Было решено вернуться в лагерь и оповестить о находке остальных.

На обратном пути Ягелло рассказал Лукову, что за последние пятьдесят лет почти беспрерывной охоты на местных тигров их почти истребили. Он говорил спокойным монотонным голосом, тем не менее его рассказ был очень интересен Лукову.

– В начале этого века среди высших военных большое распространение получила спортивная охота на больших кошек. Генералы и высшие чиновники регулярно выезжали с командами отборных стрелков в места, где ещё можно было добыть заветный трофей, чтобы украсить великолепной шкурой гостиную или кабинет. Например, в горной Бухаре охотники из числа старших офицеров Амударьинской пограничной охраны ежегодно убивали по нескольку десятков тигров вплоть до их полного исчезновения. На реке Пяндж последнего тигра застрелили возле пограничного поста Чубек в апреле 1901 года. На Сыр-Дарье большая компания армейских генералов с тридцатью казаками выследила и убила около форта Перовского в 1904 году бродячего тигра, после чего этих зверей там больше не видели.

Промысловики из приезжих русских не уступали военным в азартном преследовании последних тигров. На протяжении нескольких десятилетий они успешно истребляли бывшего хозяина местных угодий по рекам Мургабу и Теджену.

Однако, по словам Ягелло, в последние годы поголовье хищников постепенно стало восстанавливаться. Появилось много всякой дичи из-за того, что занятые междоусобной войной люди стали гораздо меньше охотится. Уцелевшим тиграм сделалось раздолье. Однако всё чаще стали появляться хищники, которые предпочитают кабанам и прочим копытным именно человечину. Всё из-за того, что много стало неубранных трупов убитых людей. В результате тигры быстро смекнули, что человеческое мясо легче всего добыть и оно нежнее кабаньего.

Слушая подполковника, Одиссей медленно приходил в себя. И хотя на душе всё ещё было очень тревожно, он решил сразу не возвращаться в лагерь. Хотелось немного побыть одному, обдумать новую информацию. Выбрав открытое место с хорошим видом на озеро неподалёку от лагеря, Одиссей сказал подполковнику, что хочет сделать зарисовку понравившегося пейзажа.

– Как вам будет угодно, – дотронулся до своего козырька подполковник. Немного отойдя, он оглянулся и напомнил:

– Только советую быть на чеку: тигр – зверь коварный.

Проводив взглядом удаляющуюся фигуру, Одиссей уселся на нагретый солнцем камень. Достал блокнот. Начал водить карандашом по бумаге. Были отчётливо слышны близкие голоса из лагеря. Он увидел дым костра и верхушки палаток. Молодой человек перевёл взгляд на плещущуюся почти у его ног воду. Ярко-красное солнце медленно подходило к горизонту. Вскоре красота пейзажа так увлекла Одиссея, что он забыл про все свои страхи, спеша скорее запечатлеть на бумаге неповторимую красоту места. Между тем стремительно вечерело. Вдали над водой появился еле заметный туман. Небольшой ветер утих. Отчего-то замолк птичий базар. Не слышно стало шелеста листвы. Озеро погрузилось в странную тишину. Мир будто оцепенел. Вдруг Одиссею показалось, что он слышит чьи-то мягкие шаги за спиной. Он собрался оглянуться, но не успел. Сзади на него обрушился сильный удар…

Было странное чувство, что он не можешь шевельнуть ни рукой, ни ногой. И при этом кто-то тяжелый по-хозяйски топтался на его груди. Одиссей приподнял веки и увидел огромного упитанного ворона. Падальщик был чёрный, как уголь. Как же быстро он пронюхал и прилетел на добычу! Развернув голову чуть на бок, ворон некоторое время рассматривал человека своим блестящим чёрным глазом. Потом подошёл и ударил Лукова крепким клювом прямо в глаз. Одиссей в ужасе закричал. Но птица даже не отскочила. Уцелевшим глазом Луков видел, как в раздувшемся зобу птицы перекатывается выклеванный глаз. Самое ужасное, что по тому, с какой ленивой уверенностью ворон переступал с ноги на ногу, Луков чувствовал, что не сможет защитить себя от проклятой птицы, и она продолжит своё пиршество, пока не выклюет все лакомые места у беспомощной жертвы.

Вскоре на Одиссея обрушились новые удары. Ворон стал долбить клювом щёки и лоб доходяги, стремясь добраться до его мозга. Надо было отчаянно бороться за жизнь, но проклятая слабость свинцом разлилась по телу. Новый удар, ещё и ещё…

И тут Одиссей неожиданно пришёл в себя и обнаружил, что никакого ворона нет, а по лицу его бьют упругие капли дождя. Он приподнялся. Страшно ломило затылок. Мужчина ощупал голову. На руке осталась кровь. А вот и орудие нападение – рядом на земле лежал брошенный неизвестным злоумышленником камень.

С трудом поднявшись, пошатываясь, Луков поплёлся к лагерю. Навстречу ему уже бежал Георгий и с ним Ягелло. Они взяли Лукова под руки и помогли добраться до палатки. Кира немедленно принялась обрабатывать рваную рану на затылке пострадавшего, затем перевязала его. Пока она занималась им, Одиссей чувствовал тепло, исходящее от её тёплых нежных рук, ощущал её ласковый взгляд, и боль отступала! В это время Ягелло, Мануйлов и другие пытались вытянуть из Лукова, что с ним произошло. Одиссей пытался рассказывать, но его мутило. Тогда соратники решили временно оставить начальника в покое. Кира напоила пострадавшего чаем, и он уснул.