— Что?

— Вывеска.

Покачиваясь, полированная латуневая вывеска гласила: РУКОПИСИ И СБОРНИКИ МАККАЙЛЫ.

— Ты что шутишь? — взорвалась я, — Он мой? Но ты только что сказал, что я упустила свой последний шанс на тебя!

— Да упустила, — он отпустил мою голову и отошел, — Она может быть снята так же легко, как была повешена.

Моя вывеска. Мой книжный магазин.

— Мой Ламборджини? — спросила я с надеждой.

Он открыл дверь и вошел.

— Не раскатывайте губы.

— Как насчет Вайпера?

— Никаких шансов.

Я вошла следом за ним. Ладно, я могла обойтись и без машины. На данный момент. Книжный магазин был моим. Я чувствовала что задыхаюсь. МОИМ со всеми заглавными буквами, как вывеска.

— Бэрронс, я…

— Не будьте банальной. Дело не в вас.

— Я только собиралась поблагодарить тебя, — сказала я сердито.

— За что? Что уезжаю? Я поменял вывеску, потому что не планирую оставаться тут надолго. Это не имеет ничего общего с вами. То чего я хочу, почти в пределах досягаемости. Спокойной ночи, мисс Лейн.

Он ушел. Не знаю, чего я ждала от него.

На самом деле, знаю. Я ждала, что он попытается снова затащить меня в свою постель.

Бэрронс был предсказуем в общении со мной, с того самого дня, как я встретилась с ним. Первоначально, он использовал намеки на секс, чтобы заткнуть меня. Затем, после того, как я уже вышла из состояния При-йи, он стал снова использовать намеки на секс, чтобы держать меня на взводе. Заставляя меня вспоминать, как мы были близки когда-то.

Как и во всем, что касалось его — я начала нуждаться в этом.

Намеки и приглашения. Вечные, как дождь в Дублине. Я была облизана опасным львом. И мне нравилось это.

Сегодня, когда мы возвращались в книжный магазин, разговаривая и делясь информацией, я чувствовала, как что-то теплое и новое расцветает между нами. Когда он показал мне вывеску, я расплавилась.

Затем он окатил меня ледяной водой.

«За что? Что уезжаю? Я поменял вывеску потому, что не планирую оставаться тут надолго».

Он ушел без намеков или предложений.

Он просто вышел.

Оставив меня прочувствовать каково это. Уходящий Бэрронс, оставляющий меня одну.

Действительно ли он покинет меня навсегда, когда все закончится? Исчезнет, не сказав, прощай, когда получит заклинание.

Я поплелась в свою спальню на пятом этаже и бросилась поперек кровати. Иногда я ищу себе комнату на четвертом этаже, а иногда на пятом, и в этом нет ничего необычного. Я настолько привыкла к этим «странностям», что только единственная вещь, которая сильно беспокоит меня — это вероятность, что в один прекрасный день моя спальня полностью исчезнет. И что будет, если я буду в ней, когда это произойдет? Исчезну ли я тоже? Или застряну в стене или полу, и единственный выходом будет громкий крик? Пока он где-то в магазине, я чувствую себя в достаточной безопасности, со своими закидонами. Если после всего, что произошло в моей жизни, он исчезнет, я возможно, только вздохну, приспособлюсь и отправлюсь на охоту за Книгой.

Трудно терять то, что привыкла считать своим.

Все это скоро закончиться? Конечно, мы напортачили сегодня вечером, но я не облажаюсь в следующий раз. Завтра мы встречаемся в Честере, чтобы придумать новый план. У нас была команда; мы продолжим попытки. Вероятно, что в течение нескольких дней, мы сможем спрятать Синсар Дабх далеко и надежно.

И что произойдет тогда?

Оставят ли В’Лейн, Королева и все Светлые наш мир и вернуться ли в свой двор? Удастся им вернуть стены и очистить мой мир от Невидимых?

Бэрронс и его восьмерка закроют Честер и исчезнут?

Что я буду делать без В’Лейна, без борьбы с Невидимыми, без Бэрронса?

Риодан дал понять, что никому не было дозволено знать о них и остаться в живых. Они скрывали свое бессмертное существование среди нас в течение многих тысяч лет. Попытаются ли они убить меня? Или просто уйдут и уничтожат все доказательства, что они когда-либо были здесь?

Буду ли я искать по всему миру, чтобы найти кого-нибудь из них? И когда я состарюсь, начну ли я задаваться вопросом, а не вообразила ли я те сумасшедшие, страстные, мрачные дни в Дублине?

Как я буду стареть? За кого выйду замуж? Кто всегда будет понимать меня? Буду ли одинокой всю остальную часть моей жизни? Стану ли столь же придирчивой, загадочной и странной как человек, который направил меня на этот путь?

Я стала ходить кругами.

Я была столь обеспокоена своими проблемами — кем он был, кем была я, кто был убийца Алины — что никогда не заглядывала в будущее, пытаясь представить вероятный исход событий. Когда ты борешься, каждый день просто за шанс иметь будущее, отчасти трудно найти время, чтобы вообразить, каким будет это будущее. Мысли о том, как жить, являются роскошью, которой обладают люди, знающие, что будут жить.

Я не хотела оставаться одна в Дублине, когда это все закончится.

Что мне остается? Открыть книжный магазин и в окружении воспоминаний до конца своих дней, также как и те, кто выжил, кропотливо восстанавливать город? Я не могу остаться здесь без него. Даже если он уйдет, он все равно будет здесь, куда бы я не посмотрела. Это даже хуже, чем его смерть. Дух Бэрронса витал бы этом месте, также ярко, как в чернильных коридорах Белого Дворца духи Возлюбленной и Короля. Я бы знала, что он где-то там, навсегда вне моей досягаемости.

Дни славы достигнуты и минуло двадцать три года, это как быть игроком футбольной команды в старших классах, в тридцать лет сидеть в своем трейлере, попивать пиво с друзьями, иметь ноющую жену, двоих детей, семейную тачку, и обиду на всю жизнь.

Я рухнула на кровать.

Где бы я ни оказалась, я буду видеть призраков.

Будет ли призрак Дэни преследовать меня на улицах? Разве я допущу, чтобы это произошло? Зайду ли я так далеко? Совершив умышленное убийство девушки, которая была чуть больше, чем ребенок?

«Вы выбираете то, с чем можете жить», — сказал он, — «И то, без чего не можете».

Мне никогда не приходило в голову, что мое пребывание в Дублине может обернуться для меня тем, что я буду жить в книжном магазине навсегда без Бэрронса, ходить по улицам, заполнеными моими …

— О, твою мать, она была моей сестрой, — проворчала я, ударяя по подушке. И мне не наплевать, что мы не родились друг за дружкой: Алина была моей лучшей подругой, моей сестрой по духу, и это делало нас сестрами в любом случае, как не посмотри.

— Так о чем это я? — пробормотала я. Ах, да, на улице уже есть призрак моей сестры, еще добавиться призрак подростка, о котором я думала, как о своей младшей сестре. Буду ли я каждый день ходить по улицам с этими призраками?