– Наверное, там очень холодно, природа суровая? – спросила она. – Хотела бы я взглянуть на те места.

– Думаю, это вполне осуществимо. Допустим, следующим летом двор мог бы отправиться в Ньюкасл. Жители тех мест были бы просто счастливы принять вас. Вы осмотрели бы пограничные замки. Это пошло бы на пользу вашей политической репутации.

– Я об этом подумаю, – пообещала она. – А ты, наверное, совсем загнал своих лошадей, странствуя между Ньюкаслом и Эдинбургом. Что, угадала?

Сесил кивнул и подтвердил:

– Мне нужно было совещаться с вашим дядей и, естественно, во все глаза следить за мсье Ранданом. Лошадей я действительно не жалел, а дороги там не чета здешним. Особенно в Шотландии.

«Неужели без этого Дадли она становится совсем иной, способной слушать мнения других людей?» – думал он, удивляясь благотворной перемене.

– А как вы? – понизив голос, спросил Уильям.

Фрейлины шли на почтительном расстоянии от них и ничего не слышали. Сэр Николас был поглощен беседой с Екатериной Ноллис.

– Как вы прожили эти два месяца, дорогая принцесса?

Уильям думал, что королева отшутится и не станет отвечать.

– Если честно, мне было очень страшно, – призналась Елизавета. – Кэт считала, что от напряжения я слягу.

– Я тоже этого опасался. Но вы замечательно выдержали все тяготы.

– Едва ли я вынесла бы такое без сэра Роберта. Знаешь, Призрак, он удивительным образом умеет меня успокоить. У него такой чудесный голос. А его руки… В них скрыто волшебство. Наверное, поэтому он способен поладить с любой лошадью. Стоило ему дотронуться до моего лба, и я сразу же успокаивалась.

– Вы влюблены в него, – сказал Сесил, улыбаясь одними губами.

Елизавета стрельнула в него взглядом. Не упрекает ли он?.. Нет, глаза ее Призрака улыбались мягко и понимающе.

– Да, – отозвалась она, чувствуя громадное облегчение, что наконец-то говорит своему советнику правду. – Я люблю сэра Роберта.

– А он вас?

– Естественно. Ты только подумай, какой мукой была бы неразделенная любовь!

Сесил помолчал и все-таки задал вопрос, вертевшийся у него на языке:

– Ваше величество, а как это возможно? Ведь сэр Роберт – женатый человек?

– Его супруга очень больна и скоро может умереть, – спокойно ответила Елизавета. – Их отношения уже давно не клеились. Сэр Роберт говорит, что брака как такового нет уже много лет. Она согласится освободить его от клятвы. Я могу даровать им развод. Тогда он женится на мне.

«Что я теперь скажу? – мысленно ужаснулся Сесил. – Ей не нужен мой здравый совет. Она хочет услышать от меня одобрение ее каприза. Но если не я, то кто отважится?»

Уильям глубоко вздохнул и заявил:

– Ваше величество, Эми Дадли, в девичестве Робсарт, – еще совсем молодая женщина. Так что нет оснований думать о ее скорой смерти. Вы не можете откладывать свое замужество, дожидаясь, пока она умрет. Едва ли вы даруете супругам Дадли развод, поскольку оснований для него нет. Их брак был заключен по любви, при полном согласии родителей. Должно быть, вы и сами помните, как танцевали на свадьбе сэра Роберта. Учтите, вы не можете выйти замуж за человека, на семейство которого пала тень государственной измены. Мало того, он женат.

Елизавета резко повернулась к нему и заявила:

– Могу и выйду, Сесил. Я ему это обещала.

«Как это понимать? Что они успели тут натворить, пока меня не было?»

Страхи бушевали внутри Сесила, а на лице его играла учтивая улыбка придворного, которого королева удостоила высокой чести, решив прогуляться с ним.

– Вы дали ему личное обещание? Силы в нем не больше, чем в юношеском объяснении в любви. Вы просто пошептались.

– Нет, Сесил. Мы с сэром Робертом обручились. Это называется помолвка de futuro. Мы совершили ее в королевской часовне, при свидетелях.

– Каких же именно? – спросил он.

В голове Уильяма замелькали ужасающие картины. Свидетелей можно подкупить или только пообещать им вознаграждение, а потом… убить, отправить в изгнание, оклеветать и так далее.

– Чета Ноллис.

Это сразило Сесила еще сильнее.

Они шли молча. У советника подгибались ноги. То, что он услышал, не приснилось бы ему и в страшном сне. Он не сумел уберечь свою королеву, не смог раздвоиться, оставить половину себя в Лондоне. Елизавета попала в ловушку, а вместе с нею – и вся Англия.

– Призрак, ты сердишься на меня? – тихо спросила она. – Я же это чувствую. Думаешь, я совершила чудовищную ошибку, воспользовавшись тем, что ты далеко и меня некому остановить?

– Скажу вам честно. То, что я услышал, испугало меня больше, чем вид осажденного Лейтского замка.

– Призрак, ну что ты в самом деле? Мне было не совладать с собой. Тебя здесь не было. Я каждый день боялась, что французы вторгнутся в Англию, причем не с севера, а с юга, пока наша армия в Шотландии. Я думала, что уже лишилась трона. Мне больше нечего было терять. Знал бы ты, как он заботился обо мне, успокаивал, ободрял! Я радовалась, что у меня хотя бы есть любимый человек.

– Ваше величество, эта беда пострашнее французского вторжения, – сказал Сесил. – Если бы враг вступил на нашу землю, каждый англичанин положил бы за вас жизнь. Но узнай подданные, что вы обручились с сэром Робертом и собрались выйти за него, они вместо вас возвели бы на престол Кэтрин Грей, сестру Джейн, нашей «девятидневной королевы».

Они подошли к конюшням.

– Давай погуляем еще, – торопливо сказала Елизавета. – Я не решусь встретиться с ним сейчас. Он сразу увидит, что я тебе проболталась.

– Значит, лорд Дадли запретил вам рассказывать мне об этом?

– Ему не надо было это делать! Мы оба понимали, что ты воспротивишься.

Сесил повел Елизавету на другую дорожку. Королеву трясло.

– Английский народ не восстал бы против меня за то, что я полюбила человека, которого знаю с детства.

– Ваше величество, они не примут его в качестве вашего супруга. Простите меня, но самое лучшее, что вы можете сделать, так это избрать своего преемника. Точнее, преемницу. Вам придется отречься от трона и сложить с себя полномочия королевы. – Ему пришлось подхватить Елизавету, иначе она рухнула бы на землю. – Желаете присесть?

– Нет, давай ходить. Это лучше, – упрямо возразила Елизавета. – Призрак, ты ведь решил меня припугнуть. Сознайся! На самом деле все не так страшно, как ты рисуешь.

– Я говорю вам правду. Иногда она бывает очень пугающей.

– Что ты имеешь против сэра Роберта? Это же просто сплетни, будто по всей стране его ненавидят. Есть при дворе с полдюжины человек. Прежде всего мой пустоголовый дядюшка. Потом герцог Арундельский, еще двое или трое. Так они просто ревнуют его, завидуют тому вниманию, какое я ему оказываю. Скорее всего, они метят на его посты, не прочь отобрать у него богатство…