них был свет. В некоторых местах им приходилось спешиваться и вести своих лошадей вверх по обледенелым склонам, а скакуны следовали за ними и настороженно наблюдали за меньшими собратьями, и каждый спуск приводил к подъему в два раза круче. Дважды они слышали грохот отдаленных лавин, когда солнце ослабляло слежавшийся снег.

Они были в двенадцати днях пути от Синдора, когда перевалили через крутой склон, и восточный ветер, поднявшись по нему, хлестал их по лицам, развевал полы пончо и тихо ревел в ушах, как шум прибоя. День снова стал мрачным и тусклым, небо было похоже на полированный ветром шифер, и Кенходэн вздрогнул, когда холод пронзил его, и тот же ветер обжег его легкие.

- Надеюсь, что это было последнее восхождение за день, - устало сказал он Базелу.

- Так и есть, парень. Посмотри туда.

Базел указал вперед, и Кенходэн прикрыл глаза одной рукой, смаргивая слезы от ветра и мелкие холодные капли дождя. Дорога ныряла вниз, слегка изгибаясь, и ветер дул им прямо в зубы. В нескольких милях под ними на узком перевале сгустился полумрак, но он смог разглядеть несколько деталей сквозь проносящийся им навстречу мелкий дождь.

- Саут-Кип, - сказал Базел. - Думаю, что мы будем спать сегодня в тепле.

- Слава богам! - вздохнул Кенходэн и прищурился посильнее, пытаясь составить представление об этом месте. Туманный дождь мешал ему, и он пожал плечами. Любая крепость в таком мрачном месте могла быть только мрачной. Однако там должны быть, по крайней мере, очаги, и, надеюсь, где-нибудь найдется свободная койка.

- Нажмем, - сказал Венсит. - Это дальше, чем кажется, и я хотел бы быть там до закрытия ворот. Поверьте мне, мы не хотим сегодня ночевать за стенами, если это в наших силах.

Бирчалка и Уолшарно двинулись вперед значительно бодрее, за ними последовал Глэмхэндро, а кобыла Чернион и вьючные лошади, казалось, уловили настроение, когда поняли, что дорога для разнообразия идет под уклон. Кенходэн наблюдал, как приближается крепость, с любопытством рассматривая этот бастион империи в его мрачных и бесплодных окрестностях. Что за люди, подумал он, могли нести гарнизонную службу в таком месте?

Лишь постепенно он осознал, как сильно расстояние и туман одурачили его. То, что казалось расплывчатым пятном, медленно превратилось в стену; затем стена превратилась в утес, и его обычное любопытство превратилось во что-то очень похожее на недоверие. Перед ним лежала работа великанов.

Гранитные стены возвышались с синевато-величественным высокомерием, которое стыдило естественные утесы по обе стороны. Их было три, этих стен, и они были абсолютно вертикальными, выросшими из костей гор Ист-Уолл. Мышцы Кенходэна напряглись, когда они переместились в тень Саут-Кип, как муравьи, проглоченные тенью, когда стены взмыли над ним, казалось, навечно балансируя на грани потери равновесия и обрушения лавины, чтобы уничтожить его.

По краям внешней стены шел глубокий овраг, вырубленный глубоко и отвесно в твердой скале. Прорези лучников обрамляли башни ворот - ряд за рядом они окаймляли камень, чтобы обозначить уровни внутри. Горгульи с разинутыми ртами ухмылялись через равные промежутки времени с зубчатых стен, таких высоких, что они казались крошечными, и Кенходэн знал, что при необходимости каждая каменная глотка извергнет пламя. Воздействие на любого нападающего было бы ужасным, а полосы сажи, покрывающие их чешуйчатые каменные морды, говорили о частых испытаниях. Над всем на фоне каменного неба трепетали знамена с алым и золотым топором, развеваясь по меньшей мере на дюжине шестов.

Но его внимания требовало суровое совершенство самой стены. Она была гладкой, как лед, без малейшей линии, указывающей, где каменный блок встречается с каменным блоком, и его глаза расширились, когда он понял, что вся эта огромная стена была единым, бесшовным участком голой скалы, как будто природный гранит гор внезапно поднялся ввысь в замороженном каменном выступе. Редкие участки темного мха смягчали твердый, мощный гранит, но они ничего не отнимали от неприступной мощи крепости. Скорее, они подчеркивали стойкость так и не взятой крепости. Она вздымалась подобно первобытной силе, земля стонала под ее тяжестью, между утесами, превращенными в острые, как нож, вертикальные пропасти. Крылатые башни защищали плечи промежуточных стен, стоя на выступающих островах, отделенных от горных стен более отвесными пропастями. Аура власти витала над перевалом, хмуро взирая на ничтожных клещей, которые осмелились поднять такую каменную силу.

- Впечатлен?

Он повернул голову, чтобы встретить насмешливый взгляд Базела.

- Умеренно. - Он не был уверен, как ему удалось сохранить свой тон сухим.

- Да, и хорошо, что ты должен быть таким. Все проходы хорошо защищены, но Саут-Уолл находится ближе всего к Копейщикам, и даже Экс-Холлоу не настолько силен. Король-император не собирался рисковать, когда он приказал построить ее, и вместе империя и Дварвенхейм, - чего не было после присоединения к империи в те дни, - направили почти двести сартнейсков, работавших над ней в течение двенадцати лет. Вон та стена, - он дернул ушами в сторону промежуточной стены, - она не после постройки, парень. Она была выкована на месте, и она прочнее, чем скалы по обе стороны.

- Крепости на плечах защищают фланги, хотя Томанак знает, что только стадо бешеных горных козлов может карабкаться по скалам, чтобы добраться до них! Гарнизон приходит и уходит по туннелям внутри скал; другой дороги нет. У них также есть колодцы внутри, и Саут-Кип выдержит пятилетнюю осаду, если уж на то пошло, хотя я думаю, что маловероятна армия, которая могла бы атаковать оба конца перевала одновременно.

Базел покачал головой, словно поражаясь описанной им силе, затем Уолшарно перешел на галоп. Кенходэн последовал на Глэмхэндро, стараясь догнать Венсита и Чернион, которые вырвались вперед.

Через сухой ров были опущены два из трех разводных мостов крепости, и Кенходэн взглянул через край, когда копыта Глэмхэндро застучали по толстым бревнам центрального моста. Одного взгляда было достаточно. Ущелье было глубиной более пятидесяти футов, а его дно было утыкано мрачными железными шипами. На самом краю ущелья, в сорока футах над дном, был еще один ряд щелей лучника, и еще больше огненных струй тянулось вдоль стены ущелья прямо под ними.

Решетка была поднята - только боги знали, сколько тонн веса висело на массивных цепях, ее нижний край сиял широкими выступами, предназначенными для фиксации в укрепленных железом гнездах на проезжей части при опускании. Алебардщики стояли на страже перед ним, и Кенходэн увидел разноцветные вкрапления на высоких стенах, обозначающие лучников. И это была только задняя часть крепости - сторона, наименее подверженная