– Прости, он в последнее время не в себе. Он не хотел тебя обидеть…

– Вообще-то, я здесь и могу сам за себя ответить, – перебил я Риту.

– Сойер, хватит. Это свадьба. Вот, о чём я говорила. Ты устраиваешь сцену.

– Да, господи, я просто смотрел, а он задирает меня. Я сказал правду, но и она никому не нравится. Вам ближе ложь и фальшь. А мне нравится честность. Так вот, Айви заслуживает больше, чем этот переросток-пекарь, который только и умеет что печь свои дерьмовые маффины, обливаться кофе и навязывать своё общение Айви при живом женихе. Это я называю отвратительным лицемерием. И вместо того, чтобы уберечь свою сестру от надоедливой мухи вроде Джима, ты просто позволяешь ему пользоваться вашей дружбой и досаждать Айви. Она занята. Запомни это. Занята, – развернувшись, я сделал пару шагов, но потом снова посмотрел на шокированного Пэнзи.

– И передай этому придурку, что если он ещё раз притащит Айви свои растянутые спортивные штаны и футболку, как и маффины, то я затолкаю это ему в зад, а потом прикончу. Поехали, Рита, – прорычав, я бросил на неё злой взгляд.

– Прости… прости, Пэнзи, он после аварии сам не свой…

Закатив глаза, я быстро добрался до машины.

Меня всего драло от ревности и ярости. Я бы вернулся и, действительно, устроил скандал. Силой бы показал, что я есть. Меня бы точно заметили.

Я довёз Риту, кипящую от ярости, до дома. Едва мы вошли, как она схватила меня за локоть и толкнула в сторону.

– Ты что натворил, Сойер? – Закричала она.

– А что я сделал? Я не собираюсь стоять в стороне, пока все меня обвиняют во всякой ерунде. Что я сделал, а? Ничего, – процедил я, вырвавшись из её хватки.

– Вот! Вот поэтому я боялась пускать тебя туда. Ты постоянно цепляешься к ним и обливаешь их грязью! Ты безобразный и наглый мальчишка, который ничего не ценит! Ты позоришь нас! Ты устроил очередной скандал! Сколько раз можно тебя учить? Когда ты вырастишь?

Мои ноздри быстро раздувались от обиды.

– Знаешь что, Рита, пошла ты к чёрту! Ты видишь меня постоянно каким-то ничтожеством! Ты выставляешь меня ничтожеством! Как и все остальные! Никто из вас даже не заметил, что я каждое утро готовлю всем завтрак! Никто не сказал спасибо за то, что я починил забор и переложил доски на веранде! Никто из вас ни черта не видит! Вы просто списали меня со счетов, ставите мне палки в колёса и постоянно всем твердите, что меня не исправить! Но я стараюсь быть лучше! Я стараюсь, ясно?! А что сделали вы для меня сейчас? Хоть кто-то помог мне? Кто-то вошёл в моё положение? Я живу в тишине и мраке, стараясь узнать себя, но всё, что я слышу от вас это: «Ты ничтожество!».

– Какого чёрта вы снова орёте? Вам не надоело? Отец только спать лёг! – Из гостиной выскочил Стив, и я покривился.

– Ещё один…

– Сойер, хватит! – Завизжала Рита.

– Да, я тоже так считаю. Хватит, – кивнул я, зло прищурившись, – хватит врать всем. Хватит делать вид, что вы любите друг друга и вы вместе. Хватит притворяться, что он не гей, а я его сын. Хватит! Вы никого не уважаете сами, а с меня требуете! Стив даже не набрался мужества отстоять свои отношения с человеком, который никогда не знает, чего ждать от будущего с ним! Это унизительно! Где твои яйца, Стив? Как ты можешь так принижать человека, которого любишь? Найди в себе мужество сказать всем правду и отстоять свой чёртов выбор! Не стыдно быть геем, стыдно быть трусом! А ты, вот ты…

Я приблизился к ошарашенной Рите.

– Ты вышла замуж за него, якобы потому что залетела и полюбила его. Но это ложь. Мой отец не он, и ты знаешь об этом. Все знают об этом! Я появился из пробирки, чёрт возьми! Ты даже не смогла нормально дать мне жизнь! Ты тянула и тянула, пока не стало поздно, а потом ты очнулась! Но исправить ошибки невозможно, когда человек умер! Хватит врать, что вы все идеальные! Нет, никто не идеален! И лучше пусть меня ненавидят за правду, чем обожают за ложь! С меня хватит! И да, я всё же стану врачом! Я буду детским врачом, и тогда я докажу, что вы ни черта обо мне не знаете! Никто меня не знает! Вы не задумывались, что я в прошлом непробудно пил, чтобы заглушить чувство одиночества, и прекратить слышать изо всех щелей, что я никчёмный придурок?! Может быть, это ваша вина, что я просрал столько лет своей жизни? Но и этого с меня хватит! – взмахнув руками, отчего Рита даже отпрыгнула, посчитав, что я её ударю, в груди моей всё возгорелось из-за несправедливости.

Сев в машину, я надавил на газ. Мне нужно было побыть одному и остыть. Нужно успокоиться немного, потому что я такой злой. Мне хочется даже убивать… Джима. Снова и снова. Ненавижу его! Всех ненавижу за то, что я для них законченный ублюдок и они не хотят дать мне амнистию! Они поставили на моём лбу штамп: «негоден».

Не знаю, почему я приехал снова к дому Кристофера Паркера. Ладно, я знал. Мне спокойней, когда я смотрю на Айви. А спокойствие мне сейчас очень нужно. Я даже не вышел из машины, мне достаточно было с такого расстояния найти её взглядом и наблюдать за ней. Она сидела за столиком и о чём-то говорила с отцом. Джима, слава богу, поблизости не было и никто не мог меня лишить сладких и приятных минут. Облокотившись на руль, я вздохнул и улыбнулся, когда она вытащила своего отца снова танцевать. Гостей осталось немного, но молодожёны ещё были здесь, как и Паркеры. Праздник превратился в семейное застолье, и я наслаждался этим. В стороне.

– Пирс?

– Как ты нашла меня? – Поджав губы, спросил я. Даже не услышал, как Рита села в мою машину.

– Угадала. Меня Стив подбросил сюда. Что ты здесь снова делаешь?

– Раз ты у нас такая догадливая, то подумай, – язвительно фыркнул я. – И дай мне побыть одному.

– Пирс?

– Ну что? – Повысив голос, я повернул к ней голову. Рита, бледная и потерянная, приложила руки к губам и тихо что-то шептала.

– Господи… господи…

– Прекрати. Со мной всё нормально. Ты меня довела. Я устал постоянно оправдываться за каждый свой вздох. Я стараюсь сделать всё, чтобы вы мной гордились, но вы не хотите этого сами. Это обидно и меня сильно ранит.

– Я… прости меня, – выдавливает Рита.

– Забудь. Вряд ли ты вспомнишь об этом завтра. Всё опять будет, как прежде. А я работаю. Я работаю целыми сутками. Только сегодня взял выходной, чтобы просто потанцевать с ней, с моей малышкой, понимаешь? Всего лишь один танец. Неужели, я о многом просил? Неужели, никто мне не даст шанс быть частью хотя бы чего-то? Я везде не нужен. Рядом со мной никого нет. Я одинок. Всегда одинок, но когда я смотрю на неё, то моё сердце окутывает тепло. Наверное, я дурак, раз надеюсь, что когда-нибудь все перестанут меня ненавидеть и поймут, что люди могут меняться, им просто нужны помощь и поддержка. Но именно эти же близкие не хотят ничего делать, чтобы ситуация изменилась. Они только требуют. А готовы ли они работать над этим? Нет. Не хотят. Я устал, Рита. Просто устал доказывать всем, что я имею право, чтобы жить, – тихо признавшись, глубоко вздохнул.