В воздухе и в самом деле уже буквально пахнет войной и смертью. Наджва, чувствуя, что больше не выдерживает, набирается храбрости и просит у своего мужа разрешить ей вернуться в Сирию. Усама с невозмутимым и задумчивым видом смотрит на нее.

– Ты хочешь уехать, Наджва?

– Да, я хочу вернуться в Сирию, к своей матери.

– Ты в этом уверена?

– Я хочу уехать в Сирию.

– Хорошо, Наджва, ты можешь уехать, – говорит Усама, и выражение его лица становится мрачным.

Однако условия, на которых бен Ладен ее отпускает, заставляют сжаться ее материнское сердце: Усама разрешает ей взять с собой лишь трех самых младших детей. Она, делая над собой усилие, соглашается. «Я займусь твоим багажом, – говорит ей Усама. – Ты уедешь через несколько недель». Уже повернувшись было, чтобы уйти, он приостанавливается и говорит: «Я никогда не потребую от тебя развода, Наджва. Даже если ты услышишь, что я якобы с тобой развелся, не верь этому».

В начале сентября 2001 года она дарит спутнику своей жизни кольцо – кольцо, символизирующее годы, которые они провели вместе. Затем она уезжает, направляясь в Пакистан. «Мое сердце матери едва не разорвалось, когда я увидела, как силуэты моих детей постепенно исчезают вдали». Усама уже не тот человек, за которого она вышла замуж двадцать семь лет назад. Его замысел начинает реализовываться, и остановить его не сможет никто. Он удаляет от себя и Амаль – женщину, нарушившую равновесие, существовавшее в среде его жен. «Он дал мне телефон и потребовал, чтобы я позвонила своим родственникам и сказала им, что мы переедем в какое-то другое место и что они не будут получать от нас известий очень долго». Амаль прощается со своей матерью, еще не предполагая, куда же потащит ее Усама бен Ладен. Усама пригоняет автомобиль и приказывает ей отправиться вместе с одним из своих сыновей и с небольшой группой охранников на юг, к пакистанской границе.

Одиннадцатое сентября стало для Усамы бен Ладена кануном его Великой революции – революции, в огне которой будет создан такой идеальный мир. Наджва, находясь в Латакии, берет трубку зазвонившего телефона и слышит голос своего сына Омара. Он так всхлипывает, что трудно понять, что он говорит.

Среди афганских гор начинают грохотать разрывы американских бомб – средства возмездия. Маха и Зайнаб слышат, как кто-то стучится в дверь дома, в котором они скрываются и который находится в провинции Логар, к югу от Кабула. Открыв дверь, они видят перед собой Аззу Завахири. Она – непричесанная и трудноузнаваемая – держит на руках свою маленькую больную дочь, а вокруг нее стоят, потирая мерзнущие босые ноги, ее дети. Ей удалось спастись от бомб, но ее мужа больше рядом с ней нет. Азза, нервничая, говорит нечто неправдоподобное. «Она сказала, что никогда раньше не осознавала того, кем на самом деле был ее муж». «Я не знала, что он – эмир. Я не могу в это поверить», – заявляет она Махе и Зайнаб. На следующий день Азза пытается найти пристанище в доме одного из верных участников движения Талибан в пятнадцати минутах ходьбы от дома, в котором приютились Маха и Зайнаб. Однако американские военные, полагая, что Айман аз-Завахири находится именно там, берут это место на прицел. Азза, погребенная заживо под обвалившейся бетонной крышей, умирает от ран. Ее четырехлетняя больная дочь умирает этой же ночью от холода, лежа рядом с безжизненным телом своей матери.

«О жены. […] С самого первого дня вы знали, что на этом пути вас ждет много трудностей и опасностей. Вы расстались с комфортными условиями, в которых живут ваши братья и сестры, и выбрали для себя трудную жизнь рядом со мной. Вы отказались от мирских наслаждений вместе со мной. Отказывайтесь от них и тогда, когда меня рядом с вами уже не будет. Не помышляйте о том, чтобы снова выйти замуж, ибо что вам нужно – так это заботиться о своих детях, жертвовать собой ради них и молиться за них»[415].