— И я смотрю на ряд перчаток кэтчера и аутфилдера, висящих на гаражной балке…

— И на знаке Стоп я бросаю взгляд вдоль Александр-стрит…

— И я вижу подушки, взбитые по углам дивана в гостиной…

— И какой мы должны сделать вывод, помню, сказал ведущий…

— Допуская, что вы описываете истинную ситуацию, как на нее следует реагировать, помню, сказал ведущий: что нам…

— Есть только одно, помню, сказала женщина…

— На самом деле есть только одно, помню…

— Мы должны организоваться, помню, сказала она…

— Мы должны организоваться, помню, сказала она…

— Мы не удостоим ответом гнусную клевету, недавно озвученную какой-то шайкой алармистов и оппортунистов, читаю я…

— Поскольку в ней нет как логического, так и какого-либо фактического обоснования, читаю я…

— Мы лишь вновь подтвердим нашу приверженность совместной работе — работе сообща с нашими людьми, с нашим сообществом и с другими в целях развития наших достижений, читаю я…

— Дабы расти и дальше, читаю я…

— Точно так же, как росли последние сто восемь лет, читаю я…

— А также мы вновь подтвердим, что наша приверженность защите экологии активна, неколебима и сильна, читаю я…

— И потом я читаю, что недавно «Озарк» выпустил видео о некоторых действующих программах защиты экологии в компании…

— И, знаешь, тогда я просто складываю газету…

— Тогда я с силой отталкиваю газету…

— Я отпихиваю газету, всю всклокоченную и развернутую, через стол, подальше…

— Но чего от нас ожидают? я хочу сказать, что мы-то должны сделать?..

— Я хочу сказать, EPA — я тут слышу по радио, что EPA объявило о проведении новых тестов, оно возвращается проводить новые тесты…

— Хочет снова взять пробы воды — я так понимаю, они хотят все перепроверить заново…

— Потому что первые тесты были неубедительными; говорят, они сочли, что первые тесты не выявили то, что они искали…

— С шестнадцати мест, помню, говорили они; они сказали, что взяли образцы почвы и воды с Рэнд-стрит и Молден, и еще с площади Джонс, и Альянс-парка, и Страуб-роуд, и…

— И теперь говорят, что результаты испорчены, я так слышу: говорят, что образцы, когда их доставили в лабораторию…

— Говорят, в образцы что-то попало, они считают, это случилось во время транспортировки на место анализа…

— Опять: они говорят, опять; они говорят, им придется провести тест опять; но когда, в смысле, когда они проводили первый, когда вообще был изначальный…

— А теперь, слышу, вмешалось управление здравоохранения округа Кроуфорд, теперь едут и люди из округа…

— Теперь управление здравоохранением…; и я…

— И я это слышу, и я…

— И я чувствую, как кожа, вся моя кожа холодеет и холодно натягивается, и…

— Теперь штат считает, что для них это слишком; говорят, агентство штата теперь полагает, что им одним не справиться и придется запросить помощь у округа…

— И что штат и округ скоординируют свои данные и ресурсы, и я слышу по радио, что они упростят порядок выставления счетов между собой, чтобы все шло гладко, без ненужного…

— И вот теперь они будут перебирать мою медкарту и больничные записи, я дважды лежал в больнице Джинеси из-за мочевого пузыря, и теперь они будут смотреть все до последней буковки, и узнают все, и даже то, что я сам не знаю, что мне не говорит доктор Фельдман и что никогда не говорят в больнице, и они увидят все мои результаты они узнают все мои результаты…

— И будут опросники, я так слышу, их, скорее всего, пришлют по почте; и говорят, их нужно заполнить — их обязательно заполнить, но откуда мне знать, что писать, откуда я знаю, чего они хотят, и тут они объявили, что, может, люди придут прямо на дом, кто-то придет ко мне домой, с бумагами и вопросами, а откуда я знаю, что говорить; так что, когда зазвонят в дверь, когда кто-нибудь появится у дверей, я не захочу подходить, а мне не хочется так жить, не хочется избегать двери точно так же, как сейчас, уже сейчас, мне не хочется по утрам, каждое утро, не хочется забирать почту…

— И кто может сказать, что за ад меня облучает, что они там сбрасывают и что меня неизбежно облучает, потому что DEC, отдел охраны окружающей среды штата, они бы не стали начинать проверку, если бы не было причин для беспокойства, если бы они уже не заподозрили…

— Как они сказали, растущее беспокойство из-за корпорации «Озарк» — так, я слышу, ведущий сказал по радио, по KMOX, он начал зачитывать шестичасовые новости прямо с «Озарка», даже раньше национальных новостей или выборов, поставил «Озарк» первым…

— Но кто будет за это отвечать, хотелось бы мне знать: кто будет координировать все те группы, которые приезжают для исследований, и когда они приступят, и что будут делать, и перед кем отчитываются, потому что если от нас хотят, чтобы мы сотрудничали, то я хочу знать, ради чего, и для какой цели, и повлияет ли это хоть на что-нибудь, и кто увидит то, что я им…

— И когда будут какие-нибудь данные, какие-нибудь результаты, и когда их кто-нибудь услышит, и когда они приступят, потому что я больше не сижу на своей веранде, а когда сижу у себя в душной, темной, сырой гостиной без ветерка, я не знаю, что мне делать, как себя вести или ограничивать, когда они начнут или до тех пор, пока не закончат…

— Но теперь, как я понимаю, у DEC уже есть отчет, я слышу, что у DEC уже есть отчет об «Озарке» и утечках, длившихся шесть лет…

— По радио, там так и сказали, что DEC уже знает все подробности о химических утечках «Озарка», я слышу, у них уже есть целое досье, и это досье начинается с 1982 года и продолжается по наши дни…

— Так что они делали с?… я хочу сказать, какого хрена они не…

— И представитель «Озарка» сказал, что это были просто мелкие инциденты, просто небольшие ошибки, без которых не обходится, мелкие утечки