– Так, Маша, мой друг сказал, что нам нужно не к основным входам – там долго кордоны с полицией проходить надо, а к ВИП-входу, – сказала Катя, осматриваясь.

– Но там же специальные билеты нужны, ВИП, а у меня обычный, – растерялась я, проверяя, на месте ли мое бумажное сокровище.

– Он сказал, что все будет в порядке, он поможет провести, – отозвалась Катя, – пошли?

Я согласна кивнула, и мы не меньше получаса искали по всей территории этот самый ВИП-вход. Маринка в это время сообщила мне, что Дэн и Черри еще не встретились, а потом написала грустно, что Черри почему-то приехать не смог, и вместо себя послал Ланде, и она теперь находится с ним и еще с парой человек.

«Я не знаю, почему он не приехал, Ма-а-ашка, я так хочу его увидеть!» – жаловалась она, а я набивала ей успокаивающие эсэмэски и искала вместе с Катей этот идиотский ВИП-вход, надеясь, что ее парень и правда проведет нас по нему на фест без проблем.

– Маша, нам туда! – потянула меня за руку Катя.

– Думаешь?

– Уверена, пошли.

И мы, увернувшись от каких-то, кажется, не совсем трезвых ржущих рокеров с длинными волосами и рюкзаками за спинами, зашагали влево, мимо парковки. Слава Богу, около ВИП-входа была не слишком много людей, которых сотрудники ОМОНа удивительно быстро и корректно досматривали.

Катин друг – высокий подтянутый парень в кепке с длинным козырьком и в темно-серой кофте-худи с капюшоном, натянутым на голову, встретил нас около самого входа. Он без слов обнял Катю и с ходу стал настойчиво целовать, запустив одну руку в ее густые, чуть вьющиеся темные волосы, а другой крепко прижимая к себе. По-моему, Кате стало неловко, что он вот так открыто ее целует, и она попыталась отстраниться от парня, но тот не позволил ей этого сделать и умудрился поцеловать ее еще и в шею. После он что-то тихо сказал – расслышать из-за шума, естественно, это было невозможно – и, проведя губами по ее щеке, вновь начал прерванный поцелуй. Кате ничего не оставалось делать, как обнять его вновь.

А-а-а, какие прикольные! Я на этих двоих прямо залюбовалась, а еще и обзавидовалась. Потому что от Кати и ее парня волнами исходило то самое известное всем таинственное и сильное обаяние влюбленных – по-настоящему влюбленных, а не испытывающих просто страсть или мимоходную симпатию.

И это обаяние заставляло оборачиваться на них проходящих мимо и с улыбкой смотреть вслед.

Пока головастики писали черными маркерами на ядовито-желтых и лиловых стикерах: «Я тоже хочу так!» и «Даешь каждой Маше по Денису!», мне позвонила Маринка, вроде бы уже повеселевшая – как оказалось, ее там вовсю развлекал Ланде.

– Ты нашла вход? – прокричала она. Из-за шума нас обеих было плохо слышно.

– Нашла! Тут такая толпа, что я не знаю, куда идти! Но сейчас разберусь и буду около первой сцены! – пообещала я. – Ждите меня! А Дэн… Дэн уже пришел? Или… – меня кольнула острием неприятная мысль. – Если Черри нет, то и Дэна тоже не будет?!

– Будет он, будет! С Ланде и другими парнями встретится. Так, Машка, иди ко второй сцене, а не к первой, – велела мне Марина вдруг. – Поняла?

– В смысле? На первой же открытие будет! А вторая позже откроется, – удивилась я, глядя на большой плотный, но очень веселый поток людей самых разных возрастов, который за забором, по чьему периметру стояли бойцы ОМОНа, стремился куда-то влево, видимо, к сцене номер один, на которой вскоре должно было состояться открытие феста.

– Мальчишки и Дэн встретятся именно около второй! Иди туда. Ладно, давай, мы ждем тебя, доченька!

– Хорошо! Я сейчас буду! – выкрикнула я.

Ко мне в это время подошла Катя со своим парнем. Фигура у него была классная, хотя одет он был просто: в худи, на котором висел пропуск светло-золотистого цвета, и в обычные джинсы с черными кроссовками. Видимо, это был какой-то особенный пропуск, позволяющий ему проходить во все закрытые зоны фестиваля. А вот его лицо и волосы были закрыты капюшоном, козырьком кепки и большими черными очками, в стеклах которых отражались я, Катя, а еще огромный кусок ярко-синего неба с белоснежным кучевым облаком.

– Маша, прости, что мы чуть-чуть задержались, – мило улыбнулась мне Катя. Они с молодым человеком очень крепко держались за руки, а ее глаза сияли.

– Да ничего! Привет, – поздоровалась я с парнем.

– Привет. Это тебе, с ним можешь ходить, куда угодно, только не снимай до окончания, – сразу же сказал он, протягивая мне золотого цвета браслет. Проверяющие меняли билеты именно на такие вот браслеты, которые в зависимости от их стоимости могли быть сапфировыми, серебряными или золотыми и имели определенные привилегии, а также позволяли свободно выходить с территории фестиваля и возвращаться обратно.

У Кати на руке уже виднелся точно такой же золотой браслет, который, кстати говоря, выдавался только на ВИП-входе по особенным билетам, очень недешевым, надо сказать. А прикольно, когда у тебя парень такой и с такими возможностями!

– Спасибо тебе большое! – ловко натянула я подарок на руку, подумав, что мне жутко повезло, а ее друг красивым негромким голосом продолжал:

– Катя сказала, что тебе нужно в какое-то определенное место на фесте. Так?

– Ага. Мне срочно нужно ко второй сцене. А я тут запуталась, – беспомощно поглядела я на огромное количество людей, машин, возвышающиеся неподалеку трибуны сцены номер один и на пока еще едва заметный отсюда палаточный городок.

Да, мне очень нужно увидеть моего Дэнку! И я боюсь не успеть!

– Отлично. Вторая сцена недалеко. Я доведу, – чуть улыбнулся он мне, не отпуская руки своей Кати, словно не видел ее года три или четыре. Она, по-моему, тоже соскучилась по нему – это было видно по туману, играющему в ее глазах с серебряными искрами.

– Идемте, девушки.

И мы зашагали следом за ним, очень быстро, без очереди, прошли полицейский контроль – из-за светло-золотого пропуска Катиного парня и наших золотых браслетов. Нас даже и не осматривали, почти без слов пропустив вперед по коридору. Стражи правопорядка, кстати, оказались забавными. Один из молоденьких парней в форме подмигнул мне, а его коллега улыбнулся Кате и сказал ей весело:

– Что такая милая девочка на рок-фестивале забыла, а?

Глаз Катиного друга из-за солнцезащитных очков видно не было, но мне показалось, что даже сквозь темное стекло он умудрился так посмотреть на омоновца, что тот что-то почувствовал и воздержался от любых дальнейших вопросов.

Мы, наконец, оказались на заполненной людьми территории «Крэш Бума». Жизнь здесь кипела и бурлила, как ведьмовское варево в ее котле под полной луной, а звуки музыки жизнеутверждающе били по ушам. Кажется, на сцене номер один уже появились ведущие. Я большими глазами смотрела в ее сторону, не веря, что оказалась на этом фесте, среди стотысячной толпы других любителей рока.

«Верь!» – заявила мне здоровенная надпись белым мелом в голове.