расстегнула куртку, чтобы чувствовать Аима ближе к себе. Затем ее руки заскользили по его сильным плечам. Ей хотелось, чтобы его жаркие поцелуи продолжались вечность. Его руки блуждали по телу. Розали не хотела отпускать ни его, ни его тепло, ни его родной запах. Она сильнее прижалась к нему, его поцелуи стали напористей, уверенней. Они, будто безумные, упивались поцелуями, не в силах оторваться друг от друга.

Внезапный крик какого-то монстра нарушил их уединение. Аим отстранился. У него был озадаченный вид, словно он только сейчас понял, где находится.

– Сколько времени? – Не дожидаясь ответа, он встал и достал карманные часы. – Двенадцать часов. Идти в ночи не вариант. Большинство тварей бодрствует в это время. – Он задрал голову. – Птиц нет, хороший знак. Вернемся к реке, а там найдем укромное местечко для ночевки.

Аим протянул руку, Розали ухватилась за нее и встала.

– Мы оставим Энн, Жулли и остальных одних?

– Я уверен, они сообразят залечь на дно до утра. Пошли скорее.

Снова прозвучал крик какого-то существа, на этот раз он стал ближе. Аим не остановился ни на секунду, он продолжил тянуть Розали за собой.

У блестящей от лунного света реки они нашли укромное местечко. На другой стороне было небольшое возвышение, похожее на холм. Аим сказал, что оно как раз подойдет, поскольку прикроет их спины в случае чего. За остальными тремя сторонами им придется следить самим. Он помог Розали перейти реку, отнес ее на руках на ту сторону, чтобы она не замочила ноги.

– Смотри, лавр! – Розали села на землю.

Чуть впереди стояло дерево с зелеными листьями, что было крайне непривычно для туманного леса.

– Это он, правда?

– Да, точно, – ответил он, когда сел рядом. – А вон там, видишь? – Он указал рукой на траву совсем рядом с водой. – Трава веритас.

– Темно же.

– Ты права, я подметил ее, когда мы переходили реку. – Аим быстро достал камни, кинул их подальше от себя, и траву озарили светлячки. – Вон она. Растение правды любит воду, отсюда пошло высказывание «вывести на чистую воду». – Осколок света призвал обратно светлячков и положил их в «магический мешок». – Ты ложись спать, я пригляжу за обстановкой.

Розали облокотилась на Аима, положив голову ему на грудь. Он обнял ее одной рукой, чтобы ей было удобнее. Она хотела скорее проснуться на следующий день, забыть про все страшное, что ей пришлось пережить сегодня. И вскоре она уснула, вдыхая запах Аима. Сквозь поверхностный сон она интуитивно прислонила руку к его сердцу, слушая звук сердцебиения, опасаясь, что не почувствует ударов, что она смогла оживить его лишь на несколько мгновений, а потом он опять станет мертвой плотью.

Глава 28. Розали

Яркое холодное солнце пробудилось, отгоняя упрямую ночь. Постепенно оно пренебрежительно смахнуло плотные тени, оставив лишь их призраков; прогнало ночной озноб, сохранив только прохладный ветер; и заставило спрятаться чудовищ. Вскоре солнце доползло до Розали, пробираясь к ней сквозь ветки деревьев, ползя по земле, словно в попытке и ее прогнать вслед за ночью.

От непривычных ослепительных лучей Хранительница проснулась. Она поморщилась от света, а затем пошарила рукой в поиске Аима, но его рядом не оказалось. В теле ощущалась слабость из-за того, что она достаточно долго пролежала на земле под лучами солнца. Под головой Розали нащупала рюкзак. Если и солнце было против нее, то хотя бы его преемник позаботился о ней.

Аима нигде не было видно. Розали настороженно приподнялась.

– С последней потухшей звездой, – раздался голос позади, и она улыбнулась.

Розали припомнила их разговор, когда Аим не мог определиться между «С последней потухшей звездой» и «С когда же наступит ночь?», считая, что пожелание доброго утра было слишком примитивно для ночных сорсиер.

– Мог бы просто сказать доброе утро.

«Это как нельзя кстати подойдет для сегодня». После того, что им пришлось пережить вчера, этот день казался совсем безобидным, даже если вспомнить, что они по-прежнему находились в туманном лесу.

Аим сидел у небольшого костра. На ближайший пень он поставил два термоса и две одноразовые тарелки с хлебом, сырокопченой колбасой и пакеты с орехами и сухофруктами.

– Идешь завтракать?

– Умираю от голода.

Первым делом Розали подошла к реке, где умыла лицо. Даже кофе не смог бы ее взбодрить так, как ледяная весенняя вода. Она отметила, что вода была кристально чистая, на дне были отчетливо видны синие, коричневые и серые камни. Хотя бы что-то осталось здесь не тронутым гнилью и разложением.

Розали поспешила растереть руки, чтобы прогнать холод. Однако это не помогло. Аим ждал ее у костра с горячим термосом в руке. Его взгляд был ясный и жесткий – и никаких следов черноты.

– Крепкий кофе.

Розали взяла кружку, присев рядом с ним на землю. Она сразу сделала пару глотков, и горячая жидкость согрела замерзшее тело. Аим передал ей тарелку с бутербродом. Она принялась за него и заодно оценила вид Аима. Он выглядел живым – это все, что имело значение. Он жив, он здесь, он с ней.

– Ты злишься на Жулли? – внезапно спросил он.

Теперь, когда Аим пришел в себя, он вспоминал события, с которых началось их длинное путешествие к реке. Он вернулся назад в прошлое, которое Розали давно пережила в уме не один раз.

– И да, и нет, – замялась она.

– Она подставила всех нас.

– Она лишь хотела спасти себя от меня.

– О чем ты?

– Точнее – Ревэ от заточения, себя – от лунного проклятия и всех нас – от гнева Предков-сорсиер, который я постоянно обрушиваю на нашу семью. «Жулли единственная из нас достойна ночного дара», – это слова Энн. Сначала я разозлилась на нее за них, но потом поняла, что так оно и есть. Она поступает как должно. – Через некоторое время она продолжила: – Жулли всегда была рядом, ее никогда не пугали мои тайны. Мне трудно злиться на нее, да я и не хочу.

Розали задумалась, что чувствовал Трэвис Нуар, когда узнал о планах Эндрю вновь подчиниться Духам и прекратить круговорот воскрешений. Ведь он всегда был против них. Как и Розали с Жулли, Трэвис и Эндрю выросли вместе. Удивительно, но циничная душа Трэвиса прекрасно ладила с мечтательным Эндрю. Как и хрупкая душа Жулли ладила со взрывным характером Розали.

– Вы не свободны, – прошептал Аим. – Вынуждены подчиняться умершим визардам. Ты не свободна.

– Это наша учесть. Хель говорила, что нам выпала огромная честь – быть обладателями ночных даров.

– А что думаешь ты?

– Я с ней согласна. –