числа, которые по эту сторону границы являются количественными величинами, а по другую предстают автономными психическими сущностями, способными делать качественные утверждения, которые проявляются в априорных порядках. Эти порядки включают в себя не только каузально объяснимые явления, например символы сновидений и тому подобное, но и замечательные релятивизации времени и пространства, которые попросту невозможно объяснить причинно. Это парапсихологические феномены, каковые я обобщил под определением «синхронистичность» и каковые были статистически исследованы Райном. Положительные результаты его опытов возводят эти явления в разряд неопровержимых фактов. Это обстоятельство немного приближает нас к постижению тайны психофизического параллелизма, ибо теперь мы знаем, что существует фактор, опосредующий мнимую несоизмеримость тела и психики, придающий материи некую «психическую» способность, а психике – некую «материальность», посредством которой одно может воздействовать на другое. Разумеется, банально утверждать, что тело способно воздействовать на психику, но, строго говоря, нам известно лишь, что любой телесный недостаток или болезнь также находят психическое выражение. Естественно, это допущение будет справедливо только в том случае, если, вопреки распространенному материалистическому взгляду, приписывать психике самостоятельное существование. Но материализм, в свою очередь, не может объяснить, как химические изменения выливаются в психическую деятельность. Оба взгляда, материалистический и спиритуалистический, суть метафизические предрассудки. Опыт подсказывает, что живая материя имеет психическую сторону, а живая психика – сторону физическую. Если принять во внимание факты парапсихологии, то гипотезу о психической стороне бытия нужно расширить за пределы области биохимических процессов, перенести на материю как таковую. В этом случае вся действительность будет опираться на непознанный пока субстрат, обладающий материальными и психическими качествами. Ввиду устремлений современной теоретической физики это предположение должно вызывать меньше сопротивления, чем прежде. Вдобавок оно позволит устранить неуклюжую гипотезу психофизического параллелизма и даст возможность построить новую модель мироздания, приближенную к идее unus mundus. «Акаузальные» соответствия между независимыми друг от друга психическими и физическими событиями, то есть между синхронистическими явлениями (в частности, психокинез), окажутся тогда более понятными, ибо каждое физическое событие будет заключать в себе событие психическое, и наоборот. Такие размышления – не пустые рассуждения; они навязываются нам при любом сколько-нибудь серьезном психологическом исследовании феномена НЛО, как будет показано в следующей главе.

6. НЛО с непсихологической точки зрения

781 Как было отмечено в начале очерка, цель моего исследования состоит в том, чтобы рассмотреть НЛО в первую очередь с психологической точки зрения. Для этого имеется множество причин, что совершенно ясно из противоречивых и «невозможных» утверждений, какими изобилуют слухи. Вполне справедливо воспринимать их критически, скептически и даже отвергать; меня ничуть не удивляет, что за ними, случается, усматривают не более чем фантазмы, которые вводят в смятение людские умы и порождают рационалистическое сопротивление. Поскольку, если уж на то пошло, сознательные и бессознательные фантазии наряду с откровенной ложью явно играют важную роль в возникновении слухов, мы вполне могли бы удовлетвориться данным психологическим объяснением и на том остановиться.

782 К сожалению, ряд веских причин не позволяет отделаться от НЛО таким вот простым способом. Насколько мне известно, само их появление есть установленный факт, подкрепленный многочисленными наблюдениями: НЛО не только видели невооруженным глазом, но также отслеживали на экранах радаров, а еще запечатлевали на фотопластинках. Я опираюсь в своем утверждении не только на исчерпывающие труды Руппельта и Кихоу, которые не оставляют места сомнениям; мои выводы подчеркивает тот факт, что астрофизик профессор Менцель, несмотря на все свои усилия, не сумел дать удовлетворительное научное объяснение хотя бы одному сообщению очевидцев о встрече с НЛО. Коротко говоря, все очень просто: либо психические проекции порождают радиолокационное эхо, либо в небе присутствуют реальные объекты, чье поведение открывает возможность для мифологических проекций.

783 Здесь я должен заметить, что даже при материальности НЛО соответствующие психические проекции ими не вызываются, а лишь случаются спонтанно. Мифологические суждения подобного рода имели место всегда, независимо от того, существуют НЛО на самом деле или нет. Эти суждения зависят прежде всего от своеобразной природы нашей психической «изнанки», то есть коллективного бессознательного, а потому исправно проецируются – в той или иной форме. В разные времена в небесах видели самые разные объекты, еще до «тарелок». Эта конкретная проекция заодно с ее психологическим контекстом (слухи) специфична и крайне характерна для нашей эпохи. Господствующее представление о посреднике, о боге, ставшем человеком, опровергло и оттеснило былые политеистические верования, но теперь ему самому, похоже, грозит та же самая участь. Неисчислимые миллионы так называемых христиан утратили веру в реального и живого посредника, но миссионеры все норовят сделать свое вероучение убедительным для нынешних примитивных народов, хотя было бы куда полезнее обратить это рвение – безусловно, необходимое – к просвещению и утешению белого человека. Правда, всегда намного проще и привлекательнее поучать свысока, нежели учиться самому и подвизаться среди равных. Святой Павел проповедовал населению Афин и Рима, но чем занят Альберт Швейцер в Ламбарене[504]? Такие люди, как он, гораздо нужнее в Европе.

784 Ни один христианин не станет оспаривать важность такого догмата, как заступничество за людей, и не посмеет отрицать последствия, которыми чревата утрата подобной веры. Эта всеохватная идея отражает глубокую психическую потребность, которая вовсе не исчезает без следа, когда ее зримое выражение ослабевает. Что происходит с энергией, которая когда-то поддерживала жизнь в этой идее и господствовала над психикой? Конфликт беспрецедентного размаха – политический, социальный, философский и религиозный – расколол сознание нашего века. При столь чудовищных потрясениях мы вправе ожидать, что потребность в спасителе и искупителе вновь даст о себе знать. (Впрочем, эта тоска объявляется иррациональной и ненаучной, недостойной нашей статистической эпохи. Так что потребность, которая зиждется на страхе, может говорить едва ли вполголоса. Вдобавок никто не желает показаться пессимистом, наподобие первых христиан, ибо ныне принято всячески выказывать оптимизм, keep smiling[505] и сохранять приверженность иным чертам, составляющим героический идеал американского космоса. Пессимиста принято подозревать в смутьянстве, однако именно пессимизм дает основания для размышлений, да и оптимистическое, показное и суетное бытие все же неспособно предотвратить возникновение «тоски по посреднику» в человеческой душе.) Опыт убедительно подтверждает, что в психике, как и в природе, напряжение противоположностей создает потенциал, который может «энергетически» проявиться в любое время. Водопад низвергается сверху вниз, а между горячим и холодным происходит бурный обмен молекулами; точно так же между психическими противоположностями возникает «объединяющий символ», поначалу бессознательный. Этот процесс протекает в бессознательном современного человека. Между противоположностями спонтанно появляется некий символ единства и целостности, и не имеет значения, достигает он сознания или нет. Если затем во внешнем мире происходит