– Но… но что я могу сделать? – разочарованно воскликнул Лимбек. – Должен же я что-то делать.

Джарре могла бы ему сказать (и скажет, когда они потом останутся наедине), что он уже все сделал. Что он герой Войны, благодаря которой спасена Кикси-винси и жизнь не только его народа, но и всех народов Ариануса. Однако сейчас у нее не было на это времени.

– Почему бы тебе не произнести речь? – торопливо предложила она. – Да, думаю твоя речь была бы как раз кстати.

Лимбек задумался. С тех пор как он последний раз произносил речь, прошло много времени. Если не считать речи о том, что они сдаются, которая была так грубо прервана. Он даже не помнил, о чем она была.

– Но… у меня нет ни одной речи наготове…

– Есть-есть, дорогой. Вот.

Джарре полезла в один из мешковатых карманов Лимбека и вытащила оттуда пачку заляпанной чернилами бумаги. Вынув из нее сэндвич, она отдала речь Лимбеку.

Облокотившись на упавшую статую Менежора, Лимбек поднес бумагу к самому носу и громогласно начал:

– Трудящиеся Древлина! Объединяйтесь и сбрасывайте свои… окошки… Нет, такого не может быть. Рабочие Древлина! Объединяйтесь и сбрасывайте свои покровы!

С этими звеневшими у них в душе несколько бестолковыми, но воодушевляющими словами лидера СОПП, будущего героя всего Ариануса, Лимбека Болтокрута, гномы вошли в историю. Позже это сражение попало в анналы как Битва при Кикси-винси.

Эпло сидел на лестнице, уходившей от основания рухнувшей статуи вниз, к тайным туннелям сартанов. Наверху разглагольствовал Лимбек, менши сражались со змеями ради спасения своего мира, а Кикси-винси стояла безмолвно и неподвижно. Эпло ослабел от потери крови и падения, у него кружилась голова. Он привалился к стене.

Пес стоял рядом и с тревогой смотрел на него. Эпло не знал, когда пес вернулся к нему, и слишком устал, чтобы думать об этом или о том, что предвещает его возвращение.

– Похоже, что им не нужна ничья помощь, – сказал он собаке.

Патрин уже закрыл страшную рану в груди, но ему требовалось время, много времени, чтобы исцелиться полностью. Руна сердца, самый центр его бытия, была повреждена.

Он прислонился к стене, закрыл глаза, радуясь темноте. В голове все плыло. В руках у него была маленькая книжица, та, что ему дали Кенкари. Надо будет не забыть отдать ее Лимбеку. Он снова посмотрел на книжку… надо быть осторожнее… только бы не запачкать страницы кровью… рисунки… диаграммы… инструкции…

– Сартаны не забыли об этих мирах, – сказал он Лимбеку… или собаке… которая снова превратилась в Лимбека… – Те, что жили в этом мире, предвидели свой конец. Народ Альфреда. Они понимали, что не смогут завершить выполнение своего великого плана объединения миров, чтобы дать воздух Миру Камня, огонь Миру Воды, воду Миру Воздуха. Они все это за-. писали, записали для тех, кто останется после них. И все это здесь, в этой маленькой книжечке. Слова, которые заставят автомат начать выполнять свою задачу, заставят Кикси-винси работать, выстроят в одну линию континенты и дадут всем живительной воды… Слова, которые передадут сигнал сквозь Врата Смерти всем остальным мирам.

И все это в этой книжке, написанной на четырех языках – сартанском, эльфийском, гномьем и человеческом. Альфред был бы рад, – сказал Эпло Лимбеку, который превратился в собаку. – Он может теперь перестать извиняться…

Но планы сартанов не сбылись.

Сартаны, которые должны были проснуться и воспользоваться книгой, не пробудились. Альфред, единственный пробудившийся сартан, либо не знал о книге, либо искал ее, но не смог найти. Книгу нашли Кенкари. Они нашли ее, скрыли это и спрятали книгу.

– Если бы ее нашли не эльфы, – сказал Эпло, – то это были бы люди .или гномы. Все они слишком ненавидели друг друга и не доверяли друг другу, чтобы объединиться…

– Трудящиеся всего мира! – разошелся Лимбек. – Объединяйтесь!

На сей раз он выговорил правильно.

– Может быть, на сей раз они все же сделают все правильно, – устало сказал Эпло и улыбнулся. Вздохнул. Пес заскулил, подобрался поближе к хозяину и стал беспокойно обнюхивать кровь на его руках.

– Я мог бы забрать эту книгу, – раздался голос. – С твоего трупа, патрин.

Пес заскулил и уткнулся носом в руку Эпло.

Эпло мгновенно открыл глаза. Страх вмиг заставил его окончательно прийти в себя.

У подножья лестницы стоял Санг-дракс. Змей снова принял эльфийское обличье, совсем как прежде, но теперь он был измучен и бледен, и только в одной глазнице сверкал красный глаз. Другая была пустой и темной, как будто змей сам вырвал поврежденный глаз и выбросил его.

Эпло, услышав доносившиеся сверху ликующие вопли гномов, все понял.

– Они победили. Отвага, единство – это ранит тебя больнее, чем меч, не так ли, Санг-дракс? Давай, иди отсюда. Ты так же слаб, как и я. Сейчас ты ничего не сможешь мне сделать.

– О, я мог бы. Но не буду. У нас новый приказ. – Санг-дракс усмехнулся, подчеркнув последнее слово, как будто оно показалось ему забавным. – Видимо, ты все же останешься в живых. Или, вернее сказать, не мне предназначено убить тебя.

Эпло опустил голову, закрыл глаза и оперся на стену. Он устал, так устал…

– А что до твоих меншских дружков, – продолжал Санг-дракс, – они еще не сумели запустить машину.

Этот эксперимент может оказаться потрясающим! Для них… и для прочих миров. Так что ты читай книжку, патрин. Внимательно читай.

Фигура эльфа задрожала, начала терять устойчивость и определенность. На миг стало видно змееподобное тело, но это превращение далось Санг-драксу нелегко. Он, как и говорил Эпло, ослабел. Вскоре во мраке сартанского туннеля остались только слова да красный блеск глаза.

– Ты обречен, патрин. Тебе не выиграть эту битву. Разве только ты победишь самого себя.

Врата Храма Альбедо были по-прежнему закрыты. Кенкари по-прежнему отправляли вишамов прочь, а те все приходили и стояли с несчастным видом, глядя на узорную решетку, пока к ним не выходил Хранитель Врат.

– Уходите, – говорил он. – Сейчас не время.

– Но что же нам делать? – кричали они, сжимая свои лазуритовые шкатулочки. – Когда нам приходить?

– Ждите, – только и говорил Хранитель.

Это не утешало вишамов, но они ничего не могли поделать, кроме как возвратиться в Имперанон или разъехаться по своим герцогствам и княжествам и ждать. Вся Паксария застыла в ожидании.

В ожидании своей судьбы.

Новость о союзе, заключенном между людьми и мятежными эльфами, распространилась быстро. Незримые принесли известие, что людская и эльфийская армии собираются для решительного удара. Имперские эльфийские войска начали покидать границы Вол карана и стягиваться к Аристагону для его защиты. Пограничные городки и города немедленно стали строить планы насчет того, как бы сдаться принцу Риш-ану, при условии что людской армии не будет позволено их занимать. Эльфы помнили о том, как жестоко они вели себя на оккупированных ими людских землях, и боялись мести. Их страхи, несомненно, были обоснованны. Многие спрашивали – неужели когда-нибудь возможно будет залечить вековые воспаленные раны?