Скульптора П.А. Самонова заинтересовал один из ключевых эпизодов боевого пути Суворова — и в 1910 г. он создаёт композицию «Подвиг рядового Степана Новикова». Восседая на подбитой лошади, раненый Суворов защищается от турецкого янычара, а Степан Новиков уже готов штыком поразить турка, спасая Суворова. Не зря Суворов в письме Потёмкину назвал его «героем»!

Долго ждали патриоты России, почитатели суворовского гения, открытия памятника великому полководцу в Москве. В 1950 г., на площади Коммуны, перед театром Советской Армии, установили закладной камень: «Здесь будет сооружён памятник великому русскому полководцу Александру Васильевичу Суворову». А до открытия памятника прошло ещё 32 года… В 1980 г. конкурс на памятник Суворову выиграл известный московский скульптор Олег Константинович Комов (1932–1994). Комов давно был увлечён суворовской темой. В 1967 г. он создаёт скульптурную композицию «А.В. Суворов», в которой угадывается изящество будущего памятника. Опершись руками на столик, Суворов склоняется над оперативной картой… Эта композиция сегодня находится в собрании Государственной Третьяковской галереи. Суворов, вставший в 1982 г. на московской площади, на первый взгляд, статичен. Но стремительность полководца чувствуется в стройной фигуре. На плечи накинут отцовский плащ, из орденов на груди — один-единственный аннинский крест, с которым Суворов не расставался. Комов подробно проработал лицо Суворова: мы чувствуем в выразительной мимике и кротость, и саркастическую улыбку. Рядом с Суворовым на пьедесталах расположены трофейные пушки, свидетели подвигов генералиссимуса…

В июне 1999 г. в Швейцарии, близ Чёртова моста через перевал Сен-Готард, был открыт памятник работы скульптора Д. Тугаринова. Суворов изображен сидящим на коне, которого под уздцы ведут швейцарский проводник и помощник Суворова Антонио Гамба. Высота бронзовой статуи — около метра. Памятник, представивший полководца в гиперреалистической манере, вызывает споры. Художник изобразил смертельно больного, усталого донкихота.

Первым памятником Суворову на Кубани стал бюст работы скульптора Е.В. Вучетича, установленный в Усть-Лабинске ещё в сталинское время. В 1955 г., на волне новой «антиимперской» кампании, местные чиновники перестарались: закрыли музей Суворова и уничтожили памятник… Нашли памятник в пруду, очистили от ила — и перенесли в запасники музея. Сегодня бюст полководца стоит на прежнем месте, а музей не возродился. Новый бюст был открыт в Новочеркасске, возле здания Суворовского училища, в 2004 г. В том же году, в Краснодаре, был установлен памятник работы скульптора Алана Корнаева. Четырёхметровая бронзовая фигура выросла в сквере на Октябрьской улице, напротив шифровального училища имени Штеменко. Надпись на постаменте гласит: «Александр Суворов — основатель Екатеринодара». Но и на этом история суворовских монументов не замерла. Совсем недавно, в июне 2005 г., в Болгарии был открыт памятник Суворову — бронзовый бюст работы скульптора Алексея Кобилинца. Это дар Петербурга Варне, но установлен памятник в городе Тутракане — том самом Туртукае, со штурма которого началась суворовская слава.

Ещё один памятник Суворову видели, пожалуй, только лётчики и верхолазы. Скромный бюст полководца установили на вершине Казбека в 1968 г. альпинисты Высшего военного училища. Обратите внимание, без юбилея!

В современной России Суворов — знамя тех, кто видит страну сильной и независимой. И Суворов смотрит на нас — с полотен, с плакатов и почтовых марок… В этой версии бессмертия главное слово за художниками, скульпторами…

Никита Михайлович Муравьев (1796–1843) — тот самый основатель Союза спасения и Союза благоденствия — в 1816 г. опубликовал в «Сыне отечества» «Рассуждение о жизнеописаниях Суворова», одну из первых попыток литературного осмысления суворовской историографии. Печально и симптоматично, что многие положения давней муравьевской статьи являются правильными и для нашего времени: «…горестные для патриота размышления возбудила во мне мысль, что нет еще до сих пор русской истории Суворова, первого из вождей». Патриотически настроенные декабристы пытались создать пантеон всенародных героев отечественного происхождения. Ведь в моде пребывали заморские герои, наполеономания царила. Следовало доказывать, что в России есть собственные полководцы, мыслители, идеологи. На это ушли десятилетия.

Конечно, с тех пор многое изменилось, и о Суворове было написано немало и немало талантливого, но полноценной и популярной истории Суворова — той, которую, быть может, замышлял А.С. Пушкин, в России до сих нет. Есть талантливый и умный исторический роман Олега Михайлова, есть замечательные капитальные исследования жизни полководца Петрушевского и Ростунова, вышло в свет новое замечательное исследование Вячеслава Лопатина, но всё-таки суворовский феномен остается для нас тайной за семью печатями — и очень печально, что даже в России в последние пятьдесят лет великому Наполеону было уделено гораздо больше исследовательского внимания, чем великому Суворову. Кроме биографического исследования Ростунова, ярким явлением в сувороведении последнего времени стало научное издание писем полководца, подготовленное В.С. Лопатиным, в авторитетной серии «Литературные памятники». Дополнением к 688 письмам в этом издании стали публикации записок Суворова, «Разговора с солдатами их языком» и талантливого исследования В.С. Лопатина «Суворов в своих письмах». Заслуживают всестороннего внимания и составленные В.С. Лопатиным примечания к суворовским публикациям книги — такие вдохновенные и мудрые комментарии всегда на вес золота. Чуковский блистательно комментировал Некрасова, воспоминания Панаевой, Лотман — Пушкина, Микешин — Салтыкова-Щедрина, а Лопатин — Суворова. Не брезгуя источниковедением и строго относясь к документальной точности, Лопатин создаёт личностный, авторский образ Суворова. Комментарии Лопатина к письмам Суворова — из самых удачных не только в сувороведении, но и во всей авторитетной книжной серии «Литературные памятники».

Издателем суворовского наследия стал историк и офицер Михаил Иванович Антоновский. Ещё при жизни Суворова он хотел опубликовать его наставления под названием «Наука побеждать». При Павле книгу запретили, только в 1807 г. она вышла в свет — и тут же стала настольной для сотен офицеров.

Суворовская историография была исследована не одним поколением талантливых историков, особенно интересен обзор А.Г. Кавтарадзе «Суворов в отечественной историографии», работа, вошедшая в сборник «А.В. Суворов. К 250-летию со дня рождения» (М.: Наука, 1980). Мы очертим круг суворовских исследований, особенно сильно повлиявших на историю общественного отношения к Александру Васильевичу Суворову.

Суворов был прижизненно удостоен биографического исследования. В пору Итальянского и Швейцарского походов появилось немало людей, желавших стать биографами великого полководца. Суворовская библиография традиционно начинается с публикации 1765 г.; с того времени упоминания имени Суворова в иностранной и российской печати встречались регулярно, с частотой, зависевшей от направлений суворовского боевого пути. Первым же биографом Суворова стал немец И.Ф. Антинг. Антинг служил в русской армии, слыл неплохим рисовальщиком и изготовителем силуэтов, наконец, в начале 1790-х гг. он стал секретарем генерал-аншефа Суворова. Предприимчивого немца заинтересовал великий солдат, пользовавшийся репутацией замечательного чудака и оригинала. Получив благословение самого Суворова, Антинг приступил к написанию биографии своего непосредственного начальника. В 1795 г., в Германии, вышла первая часть сочинения Антинга. В ней освещалась деятельность Суворова до 1794 г., до суворовского фельдмаршальства. В 1799 г., в кульминационный год суворовской славы первая часть книги Антинга «Жизнь и военные деяния генералиссимуса князя Италийского графа Суворова-Рымникского с виньетами и планами» была издана в России, в течение 1800 г. последовали аналогичные издания второй и третьей частей.