Восточный Берлин. 15 апреля 1990 года

Где этот проклятый полковник?

Этот вопрос задавали себе работники ЦРУ в Восточном и Западном Берлине. Исчезнувший полковник из американского отдела Главного управления разведки Восточной Германии был одним из приоритетных объектов вербовочной кампании ЦРУ, нацеленной на бывших работников спецслужб ГДР. Он когда-то работал в Нью-Йорке и мог располагать сведениями об агентуре из числа граждан США. Как и тысячи других работников распадавшихся МГБ и Главного управления разведки, он был уволен и стал теперь для ЦРУ самым важным безработным в Германии. Если ЦРУ удастся «разговорить» его, то с его помощью можно будет выявить глубоко законспирированные шпионские операции, проводившиеся разведкой ГДР против США. Но полковник просто исчез, и его розыск превратилсяв крупную операцию.

Январский визит в Восточную Германию Пола Редмонда встряхнул восточноберлинскую резидентуру, и Дэвид Ролф понял, что пришло время для наступательной работы. Ему не потребовалось много времени, чтобы определиться, как это надо делать. Резидентура Дэвида Ролфа предложила простой план фронтального наступления на разрушающуюся «Штази» начиная с осуществления прямых вербовочных подходов к как можно большему числу работников МГБ и Главного управления разведки. Оперативным работникам было сказано перестать миндальничать и ходить вокруг да около: получать наводки, искать подходы к объектам, изучать и разрабатывать их. Речь шла о том, чтобы находить работников восточногерманских спецслужб и напрямую предлагать им сотрудничество как страховку от наступающих смутных времен. Тут было не до тонкостей. Нужно было выступать с открытым забралом и предлагать им простую сделку: покупать информацию за наличные. Количество увольняемых работников спецслужб росло с каждым днем. Если ЦРУ не начнет немедленно действовать, они просто разойдутся по домам и забудут все свои секреты.

Вооружившись организационными схемами, полученными от источника в «Штази», а также данными о личности работников спецслужб ГДР, собранными за предшествующие годы, Ролф и его работники стали вечером звонить этим разведчикам домой. Сначала звонки с напоминанием о «трудных временах» делались по телефонам-автоматам в Западном, а потом и в Восточном Берлине. «Я представляю западную разведку, — говорили американцы. — Не хотите ли работать с нами?»

Вербовочные предложения по телефону делались смело и грубо… и они не приносили успеха. Немцы неизменно вешали трубку, видимо, не исключая розыгрыша или даже провокации со стороны «Штази», организованной с целью проверки лояльности оставшегося офицерского корпуса. После двух или трех недель такой бесплодной работы ЦРУ решило отказаться от звонков и начать стучаться в двери. Для усиления восточноберлинской резидентуры было направлено несколько работников из Западного Берлина.

Работники ЦРУ в Западном Берлине в последнее время редко привлекались к проведению операций на Востоке. Резидентура (база) в Западном Берлине подчинялась резидентуре в Бонне и имела свои собственные задачи. Но теперь на Востоке было так много потенциальных объектов вербовки, что Ролфу требовалась помощь. Этим и объяснялось, что поиском пропавшего полковника занимался работник из Западного Берлина.

В конце концов один источник в Западном Берлине сумел выйти на след полковника. Оказалось, что после увольнения пять месяцев назад этот высокопоставленный работник разведки нашел себе работу привратника, что само по себе символизировало то, что произошло со «Штази» и всей Восточной Германией. Работник ЦРУ подошел к полковнику, пригласил его «посидеть» и сделал свое предложение. Если полковник расскажет об агентах из числа американцев, с которыми ему довелось работать на протяжении своей долгой карьеры, ЦРУ проявит настоящую щедрость. Полковник явно нуждался в деньгах, и вот теперь ему предлагали больше, чем он когда-либо сможет заработать в своем новом качестве.

Бывший полковник разведки ГДР смерил американца негодующим взглядом и дал единственно приемлемый для него ответ: «Вы, очевидно, знаете, кем я был, — сказал он. — Теперь вы знаете, кем я стал. Единственное, что у меня осталось — это моя честь. Я не собираюсь отказываться от нее. Пожалуйста, не приходите больше ко мне».

Озадаченный работник ЦРУ внезапно почувствовал глубокое профессиональное уважение к этому человеку. Не важно, что он служил коррумпированному и тираническому режиму, который сейчас рассыпался. Немец будет до конца сохранять лояльность и сделает все возможное, чтобы сохранить свое достоинство. Работник ЦРУ попрощался с ним и сделал так, как его просили. С этого момента ЦРУ больше никогда не тревожило этого полковника, предоставив ему возможность затеряться в новой Германии.

Восточный Берлин. 25 апреля 1990 года

После многих лет бесплодных усилий и разочарований ЦРУ неожиданно стало обладателем новой и постоянно расширяющейся агентурной сети в Восточном Берлине, появившейся на свет фактически за несколько недель. Телефонные вербовочные подходы оказались бесполезными, но когда ЦРУ изменило тактику и «пошло по домам» бывших работников МГБ и Главного управления разведки, результаты не замедлили сказаться.

Далеко не каждый человек был готов, как бывший полковник разведки, поставить умирающую страну выше своего будущего, и вскоре так много восточных немцев было готово с нами сотрудничать, что мы в Лэнгли начали думать о том, как нам справиться с таким количеством новых агентов. Нам пришлось создать специальную оперативную группу по Восточной Германии, чтобы обеспечить обработку поступавшей из Восточного Берлина информации.

Правда, надо отметить, что большинство этих агентов использовались непродолжительное время. Только один офицер «Штази», тот самый, кто сообщил, что Кучерявый является подставой, оказался полезным в долгосрочном плане. Но задача переработки увеличивавшегося потока информации с каждым днем становилась все труднее. Размеры вознаграждений, которые мы были готовы платить бывшим офицерам «Штази», стали падать, поскольку их информация представляла все меньшую ценность из-за того, что Восточная Германия уходила в политическое небытие.

И все же некоторые из наших новых шпионов продолжали преподносить нам разведывательные сюрпризы, когда они покидали свои кабинеты в «Штази», нагруженные секретными документами. Один из таких агентов перещеголял всех. Уходя с работы, он взял с собой целый архив и предложил работать на Запад.

В начале весны 1990 года работники западногерманской контрразведки из Баварии связались с представителем ЦРУ в Мюнхене и попросили помощи по возникшему делу. Один восточный немец связался с ними и сообщил, что у него на Востоке есть друг, который хочет продать документы. Не могло бы ЦРУ помочь встретиться с этим человеком. В то время западные немцы еще не решались проводить самостоятельные операции на территории Восточной Германии.

Запрос был направлен в восточноберлинскую резидентуру ЦРУ, и его исполнение поручили самому младшему работнику. Молодой разведчик отправился в небольшую деревеньку, находящуюся неподалеку от Восточного Берлина, позвонил по телефону и назвал обусловленный пароль. Восточный немец согласился с ним встретиться.