Я сделал паузу, а потом продолжал:

– Вот что произошло, по моему мнению. Здесь и таится ключ к раскрытию всех таинственных событий на мысе Талисман. Знаменитый черный бриллиант Хогана мирно пролежал в могиле старика Митчелла все последние двадцать лет.

Я понимал, насколько невероятно это звучало – бесценная драгоценность в гробу старого моряка. Но это стало достойным финалом преступной карьеры Коры Митчелл, наполненной театральными эффектами, – она должна была завершиться на высокой драматической ноте. И, прервав бурное обсуждение, начавшееся между моими собеседниками, я поспешил повести свой рассказ дальше:

– К такому выводу я пришел после посещения сегодня днем женской тюрьмы в Халинге. Должен признать, что прежде не уделял особого внимания фигуре Коры Митчелл. И отправился туда по совершенно иной причине. Я рассчитывал добыть там информацию о мисс Хейвуд.

– Мисс Хейвуд! – воскликнул Суини, ухватившись за знакомое имя. – С какой стати вы наводили справки о ней в исправительной колонии?

Я мог бы мгновенно снять все его вопросы, приведя очень веские причины, заставившие меня подозревать претенциозную светскую любительницу писать акварели, но в таком случае неизбежно пришлось бы разгласить детали деликатного свойства. И потому мне прошлось просто сказать:

– Ее личность сразу привлекла мой интерес. Мне скоро стало ясно, что она не та, за кого себя выдает, но я не был уверен, почему. И здесь мне помог Гилкрайст.

– Я вам помог? – недоуменно воскликнул доктор.

– Только лишь косвенно. Помните, как позавчера вы с детьми подошли ко мне на пляже? Я тогда находился в обществе мисс Хейвуд, и она поторопилась скрыться, заметив ваше приближение.

– Да, я припоминаю этот эпизод.

– Я понял, что она вас хорошо знает, но стремится остаться неузнанной. А поскольку вы являетесь медицинским консультантом в женской тюрьме, мне пришла в голову мысль, что она – из числа бывших заключенных Халинга. Это объяснило бы ее нежелание встречаться с вами. Мною двигало лишь предчувствие, но оно оказалось верным. Начальница тюрьмы по моему описанию мгновенно поняла, о ком идет речь, опознав одну из самых колоритных узниц, которую звали Лена Дарнелл.

– Лена Дарнелл! – У Гилкрайста буквально отвисла челюсть. – Но мне хорошо знакома эта фамилия. Уверен, я… да, конечно же! Но у мисс Хейвуд не было ничего общего с Леной Дарнелл. Волосы Лены поседели и… и только, если…

– Вы совершенно правы. Потому и не узнали ее, ведь она покрасила волосы, сменила прическу и сделала подтяжку кожи лица.

Суини теперь демонстрировал искреннюю заинтересованность. Как и Барнс. Только Гилкрайст все еще выглядел так, словно у него в голове все перемешалось. Он сделал круг по комнате, а потом сказал:

– Боже милостивый, Уэстлейк! Теперь я понимаю, о чем речь… Лена Дарнелл. Я же отлично ее помню. Она была сокамерницей Коры Митчелл.

– И это тоже верно. Но не простой сокамерницей. Когда Кора лежала при смерти, она бредила. И непрерывно бормотала о черном бриллианте и гробе своего отца. Лена была преданной подругой. Она добилась разрешения провести с Корой ее последнюю ночь. – Я повернулся к Суини: – Понимаете, к чему клоню, инспектор? В бреду Кора Митчелл выдала секрет спрятанного черного бриллианта. А такие, как Лена, не упускают подобных возможностей. Всего через две недели она выходила на свободу. У нее появился шанс сорвать действительно большой куш.

Я постепенно перешел к кульминации своего повествования.

– Разумеется, Лена Дарнелл отнюдь не страдала отсутствием сообразительности. Она знала, что Гилкрайст живет здесь, в Мысе Талисман, и понимала, чем ей грозило опознание врачом. Поэтому, как только она покинула стены тюрьмы, сделала себе пластическую операцию, покрасила волосы и взяла новую претенциозную фамилию мисс Хейвуд. После чего поселилась в «Талисман-инн» под видом респектабельной аристократки и художницы. Но в ее изворотливом уме все это время жила только одна идея. Она приехала сюда, чтобы раскопать могилу старого мистера Митчелла и добыть для себя черный бриллиант Хогана.

Теперь общее внимание оказалось неотрывно приковано ко мне.

– Лена Дарнелл, – продолжал я, – обладала талантом незаурядной актрисы. Ей удалось всех в отеле обвести вокруг пальца. Но все сложилось не так гладко, как она рассчитывала. Понимаете, ни Кора Митчелл, ни сама Лена не подозревали, что три года назад буря смыла надгробные камни с края церковного погоста, который располагается со стороны моря. Таким образом, Лена Дарнелл знала, что могила Митчелла находится где-то там, но больше ей не было известно ничего. А Гилкрайст как начальник местного отдела здравоохранения оказался чуть ли не единственным человеком, который располагал сведениями, где в точности находится каждая из могил. Но вместе с тем Гилкрайст был последним человеком, к которому она осмелилась бы обратиться за информацией. Впрочем, ее утешал сам по себе факт, что она находится в нужном месте.

Суини где-то нашел сигарету и делал затяжку за затяжкой.

– Все это звучит дико, Уэстлейк, но не могу не признать, вписывается в общую картину. Значит, человеком, которому вы с дочерью помешали в ту самую первую ночь на погосте, была мисс Хейвуд, рывшаяся в поисках могилы Митчелла?

– Да. Какими-то окольными путями ей удалось установить приблизительное расположение захоронения. Быть может, она сумела вытянуть какие-то сведения из самого Митчелла. И решила, что у нее нет другого выхода, кроме как вести раскопки, пока не попадется та самая могила. Однако в ту ночь Дарнелл лишь осквернила захоронение Ирен Кейси. Вполне вероятно, что копать она начала еще несколькими ночами ранее. Ведь Барнс рассказывал о женщине из городка, которую напугала серая призрачная фигура на погосте. Я не зря подчеркивал, насколько умна была Лена Дарнелл. Она намеренно надевала длинные мешковатые серые платья, не случайно пользовалась китайским фонарем для подсветки, чтобы придать всему со стороны пугающий мистический вид. Это была мера предосторожности. Она знала, насколько суеверны жители городка. Даже если бы ее заметили на кладбище ночью, то решили бы, что встретили привидение, и поспешили сбежать, предоставив женщине спокойно заниматься своим делом.

– Кстати, о китайских фонарях, – заметил Суини. – Вы ведь не станете утверждать, что и рядом с трупами их оставляла мисс Хейвуд?

– О, это нечто совсем другое. Я дойду до китайских фонарей. А пока мы с вами еще не расстались с Леной Дарнелл, разрывающей могилы на погосте. Выкапывать из земли гробы, конечно, не самый легкий труд, но ведь Лена Дарнелл провела значительную часть своей жизни в тюрьмах, а заключенным, как мы все знаем, порой просто необходимы крепкие мускулы. Итак, мисс Хейвуд ошиблась могилой в ночь первого убийства. Думаю, женщину сильно перепугало известие о смерти Нелли Вуд. Но время подгоняло. В любой день Гилкрайст или кто-нибудь другой мог узнать ее. Требовалось действовать как можно быстрее. Произошло убийство или не произошло, задача оставалась прежней. И уже следующей ночью она снова взялась за дело.