— Это пещерный медведь. — Яростный, пронзительный визг, режущий ухо и напоминающий скрежет металла о металл, прозвучал словно в ответ на эти слова. — А, там еще и награ, гигантский вепрь! Будь наготове, Огненный Меч!

Они медленно двинулись дальше и вскоре заметили их — в нескольких сотнях футов вверх по склону горы. Небольшое стадо вепрей с красноватой шерстью и толстыми, мощными клыками толклось на одном месте в полном замешательстве, испуская жуткий визг, поскольку было перепугано стремительным приближением огромного зверя с серебристо-коричневым мехом, крючковатыми когтями и жуткими клыками. Эрагон сперва несколько ошибся в оценке расстояния, но потом, сопоставив рост животных с высотой растущих рядом деревьев, понял, что рядом с таким вепрем даже шрргн покажется карликом; ну а этот медведь был никак не меньше их дома в долине Паланкар. Вепри уже успели в нескольких местах разодрать медведю бок, но это, кажется, только озлобило его. Поднявшись на дыбы, медведь заревел и прихлопнул одного из вепрей своей массивной лапой, затем разорвал его на части и отшвырнул в сторону. Второй вепрь раза три пытался встать на ноги, но пещерный медведь все три раза опрокидывал его мощным ударом, пока тот не сдался. И тогда медведь наклонился и начал рвать его живьем, сразу пожирая большие куски мяса. Остальные вепри, визжа от страха, тут же кинулись в чащу, стремительно поднимаясь вверх по склону.

Пораженный огромными размерами медведя, Эрагон шел следом за Гарцвогом, который ступал очень медленно и осторожно, избегая попадать в поле зрения зверя. Оторвав окровавленную морду от добычи, медведь довольно долго наблюдал за ними своими маленькими глазками-бусинами, потом, видимо, решил, что они не представляют для него никакой опасности, и продолжил пиршество.

— Думаю, даже Сапфире вряд ли удалось бы одолеть такого монстра, — заметил Эрагон.

Гарцвог хмыкнул:

— Так она же может огонь выдыхать! Даже пещерный медведь этого не умеет!

Они продолжали осторожно идти вперед, не сводя, однако, с медведя глаз. Наконец он скрылся за деревьями, но и после того они продолжали держать оружие наготове, не имея представления о том, какие еще опасности поджидают их в этом ущелье.

День сменился ранним вечером, и тут до их слуха долетели совсем иные звуки: чей-то звонкий смех. Эрагон и Гарцвог остановились и замерли. Гарцвог, подняв палец, с необычайной осторожностью пробрался сквозь заросли кустарника туда, откуда доносился этот смех. Эрагон, еле переставляя ноги, шел за ним, даже дыхание сдерживая на всякий случай, чтобы оно не выдало их присутствия.

Раздвинув густые заросли кизила, Эрагон увидел, что перед ними лежит хорошо утоптанная тропа, вьющаяся по самому дну ущелья, а рядом с тропой играют трое малышей-гномов. Детишки швырялись друг в друга ветками, смеялись и вопили от восторга. Взрослых гномов поблизости видно не было. Эрагон отступил на безопасное расстояние, перевел дыхание и посмотрел вверх. И тут же заметил несколько белых дымков, поднимавшихся примерно на расстоянии мили от них.

Рядом хрустнула ветка — это Гарцвог присел рядом с ним на корточки; теперь их лица оказались примерно на одном уровне.

— Здесь мы расстанемся, Огненный Меч, — сказал Гарцвог.

— Разве ты не пойдешь со мной в Бреган?

— Нет. Я должен был охранять тебя в пути. Если я пойду с тобой, гномы не станут тебе доверять. Тхардур уже недалеко, и я уверен, что никто не осмелится напасть на тебя по дороге к ней.

Эрагон потер шею и огляделся; до тех белых дымков было и впрямь недалеко.

— А ты что же, побежишь назад, к варденам? Утробно усмехнувшись, Гарцвог буркнул:

— Ага! Только не так быстро, как мы сюда бежали.

Не зная, что еще сказать, Эрагон пнул носком сапога какую-то гнилую деревяшку. Та отлетела в сторону, открыв под собой лабиринт подземных ходов, где копошились какие-то отвратительные белые личинки.

— Только смотри, чтоб тебя не съел какой-нибудь шрргн или пещерный медведь. А то мне придется потом выслеживать этого зверя, чтобы убить его. Ты же понимаешь, у меня на это нет времени.

Гарцвог прижал оба кулака к своему костистому лбу:

— Пусть враги твои бегут при твоем приближении, Огненный Меч!

Потом он поднялся наноги, повернулся и побежал прочь. Вскоре мощная фигура кулла скрылась за деревьями.

А Эрагон, полной грудью вдохнув свежий горный воздух, двинулся вперед, продираясь сквозь густой колючий кустарник. Когда он вышел из зарослей кизила и папоротника, малыши-гномы так и замерли от испуга, прямо-таки написанного на их толстощеких личиках. Разведя руки в стороны, Эрагон сказал:

— Я — Эрагон, Губитель Шейдов, Ничейный Сын. Я пришел в Бреган к Орику, сыну Трифка. Может быть, вы отведете меня к нему?

Но малыши ничего ему не ответили, и он понял, что они его не понимают.

— Я — Всадник, — добавил он, стараясь говорить медленно и отчетливо. — Эка эддир аи Шуртугал… Шуртугал… Аргетлам.

У малышей разом загорелись глазки, а рты удивленно раскрылись.

— Аргетлам! — закричали они. — Аргетлам!

И бросились к нему, обнимая своими короткими ручонками его ноги, дергая его за одежду и вопя от радости и восхищения. Эрагон смотрел на них сверху вниз, чувствуя, как по лицу его расплывается глупая улыбка. А малыши уже ухватили его за руки и потащили вперед по тропе, и он позволял им делать с собой все, что им будет угодно. А они все продолжали вопить и трещать что-то на языке гномов, чего Эрагон не понимал, но все же с удовольствием слушал их верещание.

А когда один из малышей, вернее, малышка — так ему, во всяком случае, показалось — протянула к нему руки, он поднял ее и посадил себе на плечо, тут же скривившись от боли, так сильно она вцепилась ему в волосы. Девочка звонко засмеялась, и он не выдержал и снова заулыбался. Вот в такой веселой компании Эрагон и продолжил свой путь к горе Тхардур, в Бреган-Холд, к своему сводному — или названому? — брату Орику.

Роран, насупив брови, не сводил глаз с круглого плоского камня, который держал в руках. На лице его было написано полное разочарование.

— Стенр рийза! — в очередной раз прорычал он. Но камень был совершенно неподвижен.

— Что это ты задумал, Молотобоец? — спросил Карн, опускаясь на бревно рядом с Рораном.

Сунув камень за пояс, Роран принял у Карна хлеб и сыр, которые тот принес ему, и ответил:

— Да так… Просто задумался. Карн кивнул:

— Ага, перед важным делом всегда подумать не мешает. Жуя хлеб с сыром, Роран скользил взглядом по лицам

людей, среди которых оказался. В этом отряде было тридцать варденов, включая его самого. Каждый был вооружен луком, а у большинства имелись также мечи, хотя некоторые предпочли пику, булаву или боевой молот, как и сам Роран. Из тридцати воинов, видимо, лишь человек семь или восемь были примерно его возраста, остальные старше. И самый старший из них командовал отрядом. Звали его Мартланд Рыжебородый. Роран знал, что раньше Мартланд был графом Тхуна, однако его лишили законных владений и изгнали оттуда. И теперь, после стольких зим, проведенных у варденов, знаменитую бороду бывшего графа украшала обильная седина.