— Нет, я сам убью его! — прохрипел Виру, еще сильнее нажимая на горло бандита. — Я перестрелял всю банду, меня ничто теперь не остановит!

— Вспомни о своем обещании, — хладнокровно произнес Тхакур, — вспомни, что ты клялся оставить живым Габбар Сингха!

— Я ничего не обещал! — яростно закричал мститель. — Он убил моего друга, и я уничтожу ядвитую гадину, чтобы она больше никого не укусила! Я поклялся Джаю, что я сам уничтожу его, я сам…

Он уже не внимал никаким убеждениям, но Тхакур нашел единственно верные слова, которые разом охладили Виру, заставили ослабить натиск.

— Джай сдержал бы свое слово…

Мститель медленно поднялся, с тоской глядя на калеку. Этот человек в который раз доказал, что он сильнее всех, что у него больше прав на месть.

— Хорошо, Тхакур, я отдам его тебе, но только потому, что слово Джая для меня священно!

С треском сломав о колено палку, Виру отшвырнул обломки. Он ушел. Даже не пытался убедиться в смерти Габбара. Главарю предстояло сразиться с безруким, но Виру не сомневался в победе Тхакура. Такое впечатление производил инспектор на всех, кто его знал, — этот человек не бросает слов на ветер.

Понурившись, Виру тяжело шагал, не оглядываясь, как после трудной работы, которая уже сделана. Они с Джаем выполнили свое обещание.

Тхакур застыл между столбами, на том самом месте, где он упал, истекая кровью, оставив на цепях отрубленные руки. В его облике было что-то нереальное, он казался пришедшим из другого мира, где жизнь идет по другим законам.

Габбар Сингх с любопытством смотрел на врага — вот уже кого он не ждал! Как же будет сражаться этот калека с ним, полным сил, крепким и беспощадным? Разбойник уже оправился от трепки, которую ему задал Виру, и с усмешкой поглядывал вокруг — повсюду лишь трупы, они остались одни среди кровавого побоища, и кому-то из них двоих суждено умереть. Габбар был верным слугой смерти, он не сомневался, что и на этот раз услужит своей госпоже, принеся ей в жертву Тхакура.

Но почему же молчат вороны — предвестники смерти? Им приготовлена обильная добыча, а они не спешат на пиршество, будто ждут, когда им преподнесут главное блюдо.

Безрукий мститель смотрел на палача, и в его душе смешивались сложные чувства — много дней он ждал этой встречи, и вот наступила минута, когда должна свершиться месть. Отчего же на сердце такая печаль? Не оттого ли, что сейчас прольется кровь? Но ведь это не человек — бешеный волк в человеческом обличье, его надо уничтожить. И все-таки это будет убийство. Перед глазам инспектора мелькнули тела, покрытые погребальными саванами. Порыв ветра сорвал простыни, и Тхакур вновь увидел картину, навсегда врезавшуюся в его память: Рам смотрел на него из-под полуприкрытых век, на переносице краснела отметина, но она была нанесена не рукой брахмана, она была нанесена пулей, выпущенной из винтовки Габбара, совершившего это чудовищное убийство.

Тхакур шагнул вперед. Раздался странный скрежещущий звук, показавшийся убийце знакомым. Ах, да, такой же тягучий металлический скрип издавали качели, возле которых стоял внук инспектора. Помнится, мальчишка даже не пытался убежать от смерти, несмотря на то, что Габбар нарочито медленно снимал с плеча винтовку, давая ему возможность попытаться спастись. Он любил убивать человека, когда тот, уже почувствовавший дыхание близкой гибели, вдруг получал надежду. Тут-то Габбар и разряжал в него оружие, так что жертва умирала со счастливой улыбкой на лице.

Но мальчишка стоял и смотрел на него сверкающими ненавидящими глазами, настолько похожими на глаза деда, что убийца поспешил выстрелить, чтобы погасить этот блеск.

— Эй, Тхакур! — крикнул главарь. — Как же ты собираешься бороться со мной? Я же бросил твои руки псам на съедение!

Он рассмеялся отвратительным смехом, довольный своими словами. Инспектор ничего не ответил. Взошел на небольшой валун, находящийся на уровне головы бандита. Тот заметил, что кожаные ботинки калеки зачем-то были подбиты стальными шипами, выступающими из подошвы. Вот почему при каждом шаге инспектора раздавался металлический скрежет.

— Ну, вот он я, — ухмыльнулся главарь. — Хватай меня, если можешь.

— Чтобы уничтожить гадину, не нужны руки. Можно раздавить ее ногами.

Резким движением плен Тхакур Сбросил плащ; Габбар вдруг пожалел, что у него нет под рукой никакого оружия — лучше было бы просто пристрелить инспектора и не рисковать. Мститель прыгнул с валуна и ударил обеими ногами, оглушив противника. Вот для чего инспектор тренировался каждое утро. Однако бандита не так-то легко было вывести из строя. Он вскочил. Тхакур, не давая ему опомниться, ударил еще раз и еще. Инспектор наносил непрерывные удары, гоняя главаря по всему лагерю. Тот сбил треножник с прокисшей уже похлебкой, извозившись в каких-то скользких Овощах, вывалялся в пыли, а беспощадный противник бил и бил его, пока он не свалился.

Инспектор все же недооценил противника. Габбар притворился, что потерял сознание, а когда Тхакур подошел ближе — неожиданно подсек его ногами и обрушил на землю. В таком положении калека был полностью во власти бандита.

— Сейчас я с тобой расправлюсь! — прошипел убийца. — Доделаю то, чего не сделал раньше, — он зорко следил за тем, чтобы инспектор не смог подняться. — Когда-то я отрубил тебе лишь руки, теперь я продолжу начатое, и тоже по частям — сначала ноги, а потом голову. Я думаю, когда отрежу тебе ноги, ты и сам наконец-то подохнешь в луже собственной крови, но я не буду рисковать — все-таки голову…

Разбойник не успел договорить — Тхакур ударил его обеими ногами, отбросив далеко в сторону.

— Ты не сломил меня, Габбар! — воскликнул мститель. — Ты не сломил меня!

Воспользовавшись тем, что враг был повержен, он наступил ему на запястье, с хрустом вдавливая руку убийцы в россыпь камней.

— Больно! — завопил тот.

Тхакур не спешил. Отпустив бандита, он стал медленно кружить вокруг, время от времени пиная его коваными подошвами. Понимая, что игра проиграна, Габбар бросился в отчаянную атаку. Ему удалось схватить инспектора за горло, но тот ударил головой и разбил бандиту лицо. Еще несколько ударов, раздирающих плоть острыми шипами, и тяжелая туша вновь рухнула на камни.

— Ты не сломил меня!

Габбар с ужасом смотрел в обезумевшие глаза Тхакура. Он понимал — пощады не будет. Этот человек уже не воспринимает доводы разума и хочет лишь одного — убить, смыть кровью мучившие его воспоминания.

— Нет! — вскрикнул разбойник, перехватив взгляд, который Тхакур бросил на его руку.

Инспектор обрушил удар такой силы, что раздробил убийце локтевой сустав. Тот взвыл от боли, мститель отступил.

Габбар встал, пошатываясь. Неожиданно он осознал, что стоит между каменными столбами, с которых свисали ржавые, словно покрытые кровью, цепи. Убийца посмотрел на свои руки, они висели плетьми.