От его жутковатого вида захотелось съежиться, спрятаться подальше и вообще исчезнуть. Жаннет сжалась, как могла. Легла набок спиной к стене, свернулась клубочком: подтянула ноги, руки спрятала на груди. Взгляд отвела подальше от ослепшего по ее причине лица - под разделочные столы.

Смотреть на Холмса было невыносимо до трепетного ужаса. Мужчина походил на спящего, который невовремя проснулся, а глаза, во сне закатившиеся под лоб, забыли вернуться обратно. Теперь он точно не принадлежал миру живых, даже с большой скидкой на сумрак, подвал и полночь.

- Так лучше? – услужливо спросил Генри Говард и наклонился к дорогой гостье, давая себя получше рассмотреть.

- Н-нет, - пролепетала Жаннет. – Не могли бы вы...

- Принести воды?

- Н-нет...

- Принести еды?

- Н-нет...

- А что? – В голосе хозяина лаборатории звучало недоумение.

- Не могли бы вы... вернуть... ну... – фраза не заканчивалась. В горле Жаннет образовался вакуум, ни одно слово не желало покидать хозяйку.

Чтобы помочь себе выразиться, попробовала жестикулировать: показала на свои глаза, на его глаза, и двумя руками покрутила, мол, возвращай назад, моя идея оказалась нерабочей, ваша взяла. Больше не буду предлагать кардинальных изменений без предварительной опробации.

Как ни странно, слепой - по предположению - Генри Говард жестикуляцию отлично разобрал.

- Глаза опять изменить? – догадался он.

По-прежнему, стыдливо не глядя на собеседника, Жаннет кивнула. И облегченно вздохнула про себя: удачно, что он не обиделся на ее капризы.

- К сожалению, не могу, - радостно отказал Холмс. - В сутки имеем право меняться только один раз. Придется ждать до завтра. Простите за неудобство.

Нет, ну что за изящная обходительность! Девушке стало неловко. Это он должен простить за неудобство, которое Жаннет причинила своими поспешно-недальновидными просьбами. Но она же не знала, как тут правила работают, в подземельном царстве. Первый раз в гостях у неупокоенных душ. Опыта не имеет, подсказать некому. В следующий раз будет осторожнее в желаниях, воочию убедилась - они могут исполниться.

Начало Жаннет терзать осознание, что придется наблюдать этого белоглазого зомби неизвестно сколько времени и слишком близко от себя. Нет, все-таки со сплошь черными глазами он выглядел поприятнее... Хотя нельзя не оценить его готовность идти ей навстречу.

Попытаться от него по-хорошему избавиться? В предыдущих случаях не получилось, но вдруг сейчас удастся. Если не обращать внимания на глаза, вернее – их отсутствие, Холмс выглядит свойским парнем, не любящим усложнять. Не захочет ли услужить Жаннет, чтобы не ссориться с будущей хозяйкой замка?

7.

- Послушайте, уважаемый месье Холмс, - начала Жаннет речь, не меняя скрюченной позиции и не глядя в глаза-бельма. - После перенесенного стресса я чувствую себя ужасно. Не могли бы вы вернуть меня мужу? Или хотя бы в мою собственную спальню. Чувствую - голова не в порядке, живот мутит. Хочу отдохнуть, набраться сил...

- Что вы, что вы, не волнуйтесь, пожалуйста, - хлопотливо запричитал мужчина. Отрицательной интонацией давая понять - на сей раз не пойдет на поводу у желаний гостьи. – Отдыхайте здесь, набирайтесь здоровья под профессиональным присмотром. У меня вы найдете все необходимые удобства. И лекарства. Где болит? Покажите, приложу все возможные усилия...

«...превратить меня в труп», - закончила про себя Жаннет. Все, понятно, хватит обманываться. Он ничем не лучше других, заслуживает доверия не больше. Жаннет его раскусила: не для того Холмс спас ее от Каддафи, чтобы сохранить жизнь. А для того, чтобы самому ею полакомиться.

Они тут как стая львов, хищная, двуличная и предсказуемая. На отдыхе и на полный желудок обожают облизываться друг с другом, а только дело дойдет до дележки свежезадушенной антилопы, тут каждый за себя. Не постесняются подраться за лучшее место на кровавом пиру, изувечить родного человечка... то есть – родную кошечку ради лакомого куска.

Впрочем, кто решится осуждать львов за то, что им хочется кушать?

А кто решится осудить здешних хищников за то же самое?

Риторический вопрос, над которым не стоит долго размышлять. Одно ясно: Жаннет не хотела бы оказаться их жертвой в добровольном порядке. Она не глупая антилопа, которая, даже убегая от погони, инстинктивно понимает: в принципе, существует именно для того, чтобы рано или поздно окончить бытие в желудках вышестоящих по пищевой цепочке.

Жаннет понимала: наступает критический момент. Хватит бездействовать, пора принимать меры для спасения. Положение небезвыходное, как в предыдущих случаях. Наоборот. Выбор настолько велик, что хоть вешайся - подобно Абдулле - от невозможности на чем-то остановиться. Попытаться сбежать? Заколоть Холмса лежащим неподалеку скальпелем, чтобы умертвить на время? Бросить в лицо горящим огарком, чтобы вывести из мобильности? Ливануть протухшей водой – попортить внешность, привести в замешательство?

Не сделала ничего. Жаннет будто парализовало страхом. Ожиданием чего-то, что могло напугать сильнее слепых глаз здешнего мясника-хирурга. Представился Прелати, который спит и видит, когда встретит Жаннет в коридоре одну и без охраны. Желание прикончить очаровашку Холмса останавило нежелание оказаться наедине с еще менее предсказуемым персонажем.

Ох, надоело убегать загнанной антилопой от очередного хищника. Устала Жаннет. Слабо понадеялась: может, если будет лежать неподвижно, ничего убийственного не случится?

Как долго лежать? – спросила себя. Ответила – до прихода супруга.

К сожалению, он не подает признаков нахождения поблизости и знаков, что в скором времени явится спасать жену. Значит, устала – не устала, Жаннет должна позаботиться о себе сама: побывать в гостях у каждого из местных жителей и ухитриться остаться в живых.

Кто там на очереди, с кем она сегодня пока не встретилась? Остался один Капоне - гангстер, мафиозо и террорист. Пожалуй, самый беспощадный и непредсказуемый психопат из известных в двадцатом веке. Конечно, может привалить счастье, и Жаннет удастся избежать тесного с ним контакта: если избавится от Холмса и попадет в руки супруга. Однако, судя по развитию событий, не стоит самообманываться.

- Ну, зачем так мрачно, моя дорогая... – начал Холмс.

- Вы меня убьете? – Жаннет взяла быка за рога и спросила без обиняков.

К чему вилять вокруг да около? Прямой вопрос требует прямого ответа. Она должна знать, к чему готовиться. Пусть горькая, но правда.

Жаннет неосторожно забыла, что правда здесь – редкая гостья. Тем более не в лаборатории Генри Говарда. Прямой вопрос его расстроил. Кончики бровей у переносицы обиженно поползли вверх, белковые глаза на мгновение померкли.

- Вы меня огорчили подозрениями, мадам. Разве я решусь?

Жаннет не ответила, потому что не ответил он. Холмс снова наклонился, будто демонстрировал обновленные глазницы. Они белели неживым. Цветом, блеском и холодом походили на кафельную плитку.