— Невероятно?! По числу апостолов Христа! — поразилась Татьяна.

— Совершенно верно! — подтвердила Ирина и, завершая рассказ, не удержалась от упрека: — Боря вот не верит, а люди все идут и идут, чтобы исцелиться. В день, говорят, бывает до тысячи.

В том, что это так, Татьяна и Николай убедились через несколько минут. За сотню метров до источника дорога оказалась забитой машинами. Быстроног с трудом нашел свободное место и остановился. Николай, Татьяна и Ирина переоделись в купальники и направились к просвету в конце тропы. Она вывела их на просторную поляну к подножью скалы. Из нее били двенадцать упругих струй, сливаясь в полноводную речушку, они стремительно несли свои чудодейственные воды к Гумисте.

Николай и Татьяна с любопытством поглядывали по сторонам. Перед ними словно наяву ожили библейские сюжеты, запечатленные на гениальных полотнах Федотова. На их глазах происходило удивительное превращение паломников. Лица несчастных, измученных многолетним недугом, светлели. А когда ноги касалась воды, в движениях появлялась забытая легкость, а из глаз уходило страдание. К ним возвращался мир утраченных звуков и забытых ощущений.

Николай, Татьяна, Ирина, поддавшись всеобщему движению, вошли в воду. Прохладное течение ласкало измочаленное тряской и жарой тело. Николай трижды окунулся с головой и внимательно прислушался к себе, пытаясь уловить новые ощущения, и затем спросил:

— Вы как, девчата? Есть что-то?

Татьяна зябко повела плечами и поспешила выбраться из воды.

— А я чувствую! — прошептала Ирина и еще семь раз окунулась.

К машине они возвратились, не чувствуя июньского зноя, а от былой усталости не осталось и следа. Быстроног хотел что-то сказать, но, посмотрев на их лица, промолчал и забрался в машину. Несколько километров они ехали молча, погруженные в свои мысли, и оживились, когда впереди показалась смотровая площадка. На ней расположилась живописная группа местных жителей, одетых в черкески, с неизменной лошадью, к которой выстроилась очередь тех, кто желал запечатлеть себя в наряде горца на фоне панорамы живописных гор. За их спинами, под раскидистым дубом, бойкий паренек колдовал над двумя мангалами. Аппетитный запах шашлыка напомнил об ужине. Поддавшись на уговоры Быстронога, вся компания по приезде в Сухум направились в апацху «Кавказ», славившуюся хорошей кухней и отменным вином.

К их приезду все места оказались заняты. Но хозяин Ашот не был бы Ашотом, если бы на такой случай не держал резерв — уединенную кабинку, в которой как по мановению волшебной палочки на столе появились: разнокалиберные соусницы с абхазскими и армянскими острыми приправами, кувшин домашнего вина, румяный, отдающий теплом очага, огромный хачапури и сочный шашлык. Забыв о вине, все дружно набросились на шашлык.

— Э-э, так не пойдет! Про меня забыли! — возмутился Быстроног и под дружный смех разлил вино по бокалам и предложил тост: — За здоровье! Не знаю, как там источник, но вино ему не помеха.

Звон бокалов послужил ему ответом. В тот вечер они засиделись допоздна: то ли воды источника, то ли хлебосольство Ашота заставили Юрия и Николая на время забыть о службе и вернули в уже забытое прошлое, согретое теплом любви и наполненное лейтенантской романтикой. К себе они возвратились, когда робкая полоска зари окрасила горизонт, усталые, но довольные легли спать, не подозревая, что это был их последний спокойный день.

Рано утром дежурный по отделу поднял на ноги Быстронога. В «верхней зоне» патрулирования произошел подрыв БТР миротворцев. К счастью, обошлось без жертв. Пострадали трое: водитель получил контузию, и еще двое членов экипажа отделались ушибами и синяками. Не прошло и суток, как новое ЧП потрясло не только Быстронога, но и Кочубея. В засаду грузинского спецназа во время проведения явки с агентом угодил Олег Готарев. В тот день Татьяна должна была улетать в Москву, и Николай вынужден был поручить заботу о ней секретарю отдела Александру Мотреву, а сам присоединился к оперативной группе и выехал на место происшествия.

Через полтора часа они добрались до 204-го поста миротворцев и не успели приступить к поиску, как появился Гонтарев. Кровоподтеки и ссадины на лице говорили сами за себя. После беседы с ним и осмотра места проведения явки с агентом Быстроног и Кочубей сошлись во мнении: Олег стал жертвой подставы грузинской спецслужбы. Агент, с которым Гонтарев проводил явку, оказался двурушником. Теперь, когда все осталось позади, они посчитали, что отделались сравнительно легко. Но так не считал начальник управления генерал Золотов. Он устроил жестокий разнос Быстроногу. А спустя сутки из Москвы поступила разгромная шифрограмма. Подписал ее Градов. Самыми мягкими в ней были выражения: «ряд руководителей отделов безопасности на местах самоустранился от непосредственной работы с подчиненными, имеющими на связи агентуру из оперативной среды; слабый контроль и пренебрежение мерами собственной безопасности привели к возникновению чрезвычайной ситуации, чреватой серьезными политическими последствиями».

В заключение Градов вменил руководителям отделов в Республиках Абхазия и Южная Осетия обеспечить плотный контроль за работой оперативного состава с закордонной агентурой и потребовал проводить явки только в дневное время под прикрытием группы, укомплектованной опытными, имеющими боевой опыт сотрудниками.

Прошло два дня, и вслед за шифровкой в Сухум прибыл полковник Гольцев с задачей оказать помощь руководителю и оперативному составу отдела в организации контрразведывательной работы по противодействию разведывательно-подрывной деятельности грузинских спецслужб. Направляя Гольцева в Абхазию, Градов исходил из той сложной обстановки, которая в последнее время складывалась в этом регионе. В условиях ее обострения и нарастания военного противостояния он полагал, что ЦРУ предпримет действия, направленные на восстановление связи с агентом Фантомом и активизацию работы с ним.

В своем прогнозе Градов не ошибся. 2 июля 2008 года на сайте «Ракетная техника. Новинки, изобретения, предложения» появилось очередное шифрованное сообщение для Фантома.

«Майкл для Фантома. Прошу Вас изучить возможность перехода через границу на территорию Зугдидского района для проведения личной встречи. О наличии такой возможности, при условии минимального риска для Вас, сообщите в течение ближайшей недели по известному каналу.

Точное время и место встречи сообщим дополнительно. Ваша безопасность нами гарантирована.

Майкл».

Пошел третий месяц пребывания Перси в Грузии. Вырвавшись из Киева из-под невыносимого морального и психологического гнета Саливана, он блаженствовал. Обстановка в тбилисской резидентуре была по-настоящему деловой и творческой. Ее руководитель Дик Дуглас, несмотря на то что был на девять лет моложе Перси, оказался настоящим профи. Пройдя в разведке все ступеньки карьерной лестницы, он не понаслышке знал работу сотрудников-агентуристов и ценил в них больше не умение написать бумагу и подать ее наверх, а способность, казалось бы, проигрышную ситуацию обернуть на пользу дела. Любимым коньком Дугласа являлись перевербовка агента противника и проведение через него оперативной комбинации. В этом Перси увидел для себя плюс — его стихией была живая работа с агентурой, а не протирание штанов в кабинете.