— Дик, ты — волшебник! У меня нет слов! Я — твой вечный должник!

— Ну что ты, Марк! Я вовсе не волшебник, но кое-что умею, — лукаво улыбнулся Дуглас и, завершая встречу, пожелал: — Успешной вам работы, господа!

— Спасибо, Дик! С миссией «Хористы» все будет о’кей, — заверил Перси.

Шумная компания спустилась к нему в кабинет. Несколько минут они обменивались последними новостями по киевской резидентуре, а затем Перси ознакомил Левицки и Грей с материалами операции «Хористы». Перед обедом они занялись каждый своим делом. Перси отправился на встречу со своими грузинскими коллегами, она была назначена в департаменте контрразведки МВД Грузии. Там его ждали шеф Главного управления контрразведки Леон Табидзе и главный грузинский разведчик Константин Чикованишвили. Внешне разные: Табидзе — худощавый, спортивного сложения и Чикованишвили, оплывший жиром и напоминавший бесформенную амебу, они неуловимо походили друг на друга масляными взглядами, обволакивающими собеседника, и вкрадчивыми манерами.

— О, батоно Марк, — расплылись оба в елейных улыбках.

— Добрый день, господа! — решил придерживаться официального тона Перси, опасаясь вместо делового обсуждения оказаться за обеденным столом.

— Для такого желанного гостя, как ты, он всегда добрый, — продолжал мягко стелить Табидзе и, кивнув на заднюю за кабинетом комнату — оттуда через приоткрытую дверь потягивало аппетитными запахами, предложил:

— Пожалуй к нашему скромному столу.

— У нас что, праздник? — сухо заметил Перси.

Это нисколько не смутило Чикованишвили, и он зашел с другой стороны:

— Батоно Марк, ты нас обижаешь. Твой приезд для нас — действительно, праздник. Общение с таким профессионалом, как ты, — это настоящий подарок. Мы…

— Извините, господа, давайте к делу, — остановил этот поток славословия Перси и потребовал: — Мне нужны данные, касающиеся вашей агентуры, задействованной на абхазском направлении!

Чикованишвили, тяжело вздохнув, ответил:

— У меня таких наберется полтора десятка.

— А у меня с агентами-маршрутниками — тридцать! — прихвастнул Табидзе.

— Простите господа, но я, видимо, не совсем точно выразился. Меня интересуют те агенты, кто имеет прямой доступ к секретам или могут повлиять на ситуацию в выгодном для нас плане.

Поскучневшие лица Табидзе и Чикованишвили говорили сами за себя. Но Перси не терял надежды добиться от них хоть чего-то и зашел с другой стороны.

— А есть у вас агенты-двойники, работающие с русской разведкой и контрразведкой.

Чикованишвили только развел руками. Перси стало совсем грустно, но тут его порадовал Табидзе и объявил:

— У меня таких трое.

— Кто с ними поддерживает связь — ГРУ или ФСБ? — оживился Перси.

— Два работают с ГРУ, а с третьим пока не все ясно.

— В смысле?

— Раньше с ним работал военный контрразведчик Гонтарев, а сейчас непонятно — то ли ФСБ, то ли ГРУ.

— Интересно? Впервые слышу, чтобы ФСБ и ГРУ обменивались своими агентами? — удивился Перси.

— Да, странно, — согласился Табидзе.

— Кто такой? С какого времени работает?

— Подполковник. В Абхазии появился недавно.

— Занятно? Очень даже занятно! Что есть на него? — зацепился Перси за загадочного русского подполковника.

— К сожалению, материалов под рукой у меня нет.

— Когда сможешь подготовить?

— Сегодня они будут у тебя! — пообещал Табидзе и поинтересовался: — Думаешь завербовать подполковника?

— Если не завербуем, то скомпрометируем.

— С тобой, Марк, мы самого черта завербуем, — польстил Табидзе.

— Леон, так я жду материалы, — Перси не стал размениваться на любезности и, отказавшись от настойчивых предложений пообедать, возвратился в посольство.

В тот день он так и не дождался ответа от Табидзе. Только на третьи сутки к нему поступила куцая справка на двух сотрудников ГРУ и загадочного подполковника. С него Перси начал знакомство с документом. Уже на первой странице в нем начали роиться смутные подозрения. Имя Михаил и описание его внешности, которое дал двойной агент Багратион— Янус невольно воскресили в его памяти образ Фантома.

«Чертовщина какая-то? Такого не может быть?» — не мог поверить Перси и перечитал справку.

«Бред какой-то! Но факты? Какие факты? Это игра твоего воображения! И все-таки, Марк, от них не отмахнуться. Надо проверять! Надо!» — решил Перси, поднял трубку телефона специальной связи, связался с Табидзе и поинтересовался:

— Леон, если не секрет, у кого на связи находится Янус?

— Марк, какие от тебя могут быть секреты? — игриво тот.

— Спасибо, так у кого?

— У майора Ломинадзе. Один из самых перспективных моих сотрудников.

— Через него можно собрать более подробные данные на этого непонятного подполковника?

— Не вопрос. Кахабер сделает все как надо.

— И как скоро?

— Через неделю материал будет у тебя! — заверил Табидзе.

— О’кей! До встречи, — попрощался Перси.

После разговора с Табидзе ему осталось запастись терпением и ждать. Тот сдержал свое слово и на шестые сутки прислал видеозапись, сделанную агентом Багратион — Янус во время явки с загадочным разведчиком-подполковником. Забыв про все дела, Перси, сгорая от нетерпения, сел за ее просмотр. Качество записи было невысоким. Агент, опасаясь разоблачения, действовал предельно осторожно, тем не менее голос собеседника был хорошо слышен, а черты лица четко видны. Уже с первых секунд просмотра Перси бросило в жар: Фантом и разведчикподполковник оказались одним и тем же лицом. Он снова и снова обращался к записи: ловил каждое слово, каждый жест подполковника и убеждался — это не игра воображения. Характерный поворот головы, нос с горбинкой безжалостно подтверждали суровый факт: русский разведчик и Фантом — одно и то же лицо! И уже было неважно, являлся он сотрудником ФСБ или ГРУ. Для него, Марка Перси, суровая действительность состояла в том, что он, отдавший разведке свыше двадцати лет, в конце своей карьеры оказался игрушкой в руках русских.

— Нет! Нет! Этого не может быть! — Перси в ярости хватил кулаком по столу и не почувствовал боли. Сшибая стулья, он метался по кабинету. Несколько минут длился этот приступ необузданной ярости, а когда угас, Перси покинули силы. Он рухнул на диван и невидящим взглядом уставился в потолок. В душе царила абсолютная пустота, а в голове не осталось ни одной здравой мысли. Порывы ветра распахнули окно, и упругая струя хлестанула по лицу. Перси подался вперед и, жадно глотая воздух, приходил в себя. К нему снова возвратилась способность мыслить, и он закружил по кабинету в поисках выхода. «Забыть! Зачеркнуть! Немедленно порвать связь! Порвать? Идиот! Ты глупее ничего не мог придумать? А что ты скажешь Дугласу? Как будешь объясняться перед Саймоном? Как?!. Может, доложить все как есть? Доложить? Святая наивность! А потом с треском вылететь на улицу. Нет, это не выход! Думай, Марк! Думай!» — подстегивал себя Перси.